Минуту Машура переваривала информацию.
– Разве он не муж твоей матери?
– Да нет… Они просто живут вместе.
Саттардка тряхнула головой:
– По рокханским законам, если мужчина живет под одним кровом с женщиной, он должен заботиться обо всем, что под этим кровом, как о своем собственном, включая ее детей.
– У нас не Средний мир, – фыркнул я. – А законами такие, как Гена, подтираются.
Тут мне вспомнилась физиономия отчима, располосованная книжной обложкой. Что это было? Пушкин, собрание сочинений? Какое символичное торжество поэта над быдлом! Вот бы русичка порадовалась. Ирония ситуации заставила меня хихикнуть. Машура подозрительно покосилась в мою сторону, а меня уже понесло. В болевшем горле защекотало, я надул щеки, стараясь подавить в зародыше идиотский смех. Но все было напрасно – я заржал, как конь. Девчонка уставилась на меня круглыми глазами, наверное, размышляя, не свихнулся ли я, и что полагалось предпринимать в подобных ситуациях.
– Шли СМС… – проикал я, судорожно втягивая воздух между приступами хохота, – на 03… с текстом «psih»… И подпишись, – меня снова скрутило в судорогах неодолимого веселья, – Александр С-сергеич…
В лице Машуры мелькнуло понимание. Губы дрогнули, уголки поползли вверх, и вот уже саттардка корчилась от смеха наравне со мной. Редкие граждане, мерзнущие на остановке у метро, провожали нас неодобрительными взглядами. Еще бы, два в муку бухих подростка, едва держащихся на подгибающихся ногах и икающих от беспричинного хохота, – та еще картина.
Немного опомнились мы, только нарвавшись на патруль в подземном переходе. К счастью, менты были заняты, гоняя бомжей, и мы без потерь вынырнули из туннеля на другой стороне проспекта.
– Что теперь? – слабым голосом поинтересовалась Машура. В горле у нее еще клокотало.
– Теперь жрать будем, – твердо заявил я.
В животе у спутницы требовательно заурчало, она нахмурилась и спросила с сомнением:
– А деньги?
– Не проблема! – Я хлопнул себя по груди. – Мы теперь богатые. Вон, видишь, там забегаловка?
Ресторан с уютным названием «Кают-компания» встретил нас запахами, от которых мои слюнные железы выдали все двести процентов. Навстречу метнулась хорошенькая официантка в матроске, но, разглядев наш с Машурой эксцентрический прикид, резко взяла курс на восток. Из теней как по свистку выплыл квадратный вышибала:
– Ребятки, вы вроде дверью ошиблись? Выход там, – сосископодобный палец ткнул нам за спины.
– Не волнуйтесь так, – улыбнулся я, демонстрируя хорошие манеры, – давление подскочит. Мы абсолютно платежеспособны.
– Вы чё, не поняли, что ли? – на низком лбу бугая собрались толстые складки, голос поднялся на тон. – Цыганам нельзя сюда.
Машура робко потеребила меня за рукав, но я почуял мясо, и так просто меня было теперь не выпереть.
– Я же говорил тебе, бейби, – начал я голосом раздраженного гея, обращаясь к спутнице, – не разгримируемся – не пустят нас никуда в этих костюмах. Но что поделаешь, если Валерия на перекус дает полчаса, и снова съемки, съемки… – Я потихоньку пихнул Машуру в бок.
– Да, это ужасно, – закатила она глаза. – Я так устала…
– Пойдем поищем что-нибудь поприличнее. Пусть завтра эту дыру прокатят в «МК». Думаешь, звезду с них снимут?
– Две, – фыркнула Машура, подыгрывая.
Мы плавно развернулись к выходу, когда перед нами выросла как из-под земли та самая хорошенькая официантка.
– Простите, ребят, вы сказали, что со съемок?
– А как вы думаете, неужели мы иначе нацепили бы эти… лохмотья? – Машура оглядела себя с брезгливостью принцессы. Девчонка определенно входила в роль.
Я попытался пройти мимо, но матроска проворно заступила мне путь:
– А что за фильм? Мы не слышали, чтобы кто-то тут кино делал…
Я высокомерно пожал плечами:
– «Школа», второй сезон. Послушайте, у нас очень мало времени…
– Как второй?! – подскочила на месте официанточка, хлопая накладными ресницами. – Говорили же, его не будет?!
– Конечно, говорили, – усмехнулся я. – Сериал снимается в полной тайне. Первая серия выйдет в новогоднюю ночь – подарок населению. А теперь простите, но мы…
– Что вы, что вы, – замахала на меня матроска, – у нас в малом зале совершенно свободно. Мы с удовольствием вас обслужим. Прошу!
Под любопытными взглядами немногих посетителей мы прошествовали за синенькой мини-юбкой в помещение с деревянными панелями и картинами с изображениями парусных кораблей.
– А кто режиссер? – промурлыкала официантка, подавая нам меню. – Германика?
– Она самая, – небрежно кивнул я.
– А почему в Питере снимают? Школа же московская, – не отставала матроска.
– По сценарию класс на экскурсию приехал, – я откинулся на стуле, заглядывая в карту вин. – Воды принесите, пожалуйста. В горле от этих реплик пересохло…
– Конечно-конечно, – покачивая бедрами, официантка уплыла по волнам толстого ковра.
Машура восхищенно смотрела на меня поверх меню:
– Ну ты даешь! Давно не видела такого наглого вранья!
– Спасибо, ради тебя старался. Что закажешь?
«Звезда экрана» наморщила лоб:
– А мясо у них есть?
– Кошатину обещать не могу, – я перевернул страницу с главными блюдами. – Но как насчет борща домашнего и свинины с грибами в горшочке?
– Пойдет, – улыбнулась Машура, расстегивая плащ: в зале было приятно тепло.
Я подумал о том, что впервые в жизни сижу в ресторане с девушкой, и решил, что бы ни случилось, не снимать сапоги.
Я оттолкнул тарелку с недоеденным тортом и тяжело откинулся на стуле. Живот вздулся так, что, казалось, вот-вот лопнет резинка спортивок. Машура была умнее и от десерта отказалась. В тепле ее разморило, и теперь она клевала носом над коктейлем убойно-оранжевого цвета, кажется, безалкогольным.
Я легонько пихнул девчонку под локоть.
– А? Что? – Она уставилась на меня сонными глазами. – Нам уже пора?
– Мне позвонить надо. Ты посиди здесь, ладно?
Телефон нашелся у барной стойки. Воспользоваться им мне дали без пререканий. Я нашел в ватнике влажный тетрадный листок и набрал Вовкин номер. Длинные гудки раздавались в ухе, как сирена уходящего парохода. Наверное, все там уже спят. Я как раз собирался повесить трубку, когда в ухе зашуршало, и мальчишеский голос флегматично протянул:
– Алё-ё?
Наконец-то мне повезло!
– Здорово, Вов. Псих это.
– Лиан?! – Голос на другом конце проснулся и рявкнул так, что у меня в голове зазвенело. – Привет, старик!
– Я тоже рад тебя слышать, – проворчал я, – только орать не обязательно – не глухой.
– Что случилось? – раздалось в трубке уже тише.
– С чего ты взял, что у меня что-то случилось? – хмыкнул я, косясь на бармена, протиравшего неподалеку пивные стаканы.
– Ну, – замялся Вовка, – ты же звонишь, только когда у тебя горит, вот я и подумал…
Что-то остро кольнуло в боку – наверное, совесть. Ведь приятель прав: в последний раз я набрал его номер, когда мне было так хреново, что не мог больше держать это в себе. В итоге я вывалил на бедного Вовку кучу дерьма и повесил трубку.
– В общем, ты угадал, – я понизил голос и повернулся к бармену спиной, – у меня горит. Нужна хата на ночь. Вот я и подумал… Твои там дома?
– Дома, – извиняющимся голосом подтвердил друг. – Мать только что вернулась из экспедиции, спит уже.
– Какой экспедиции? – хихикнул я. – В распивочную, что ли?
– Археологической, в Казахстан, – обиженно буркнула трубка. – Она завязала, ясно?
Вот это новости! Я вспомнил, как маленький Вовка днями сидел голодный, запертый в комнате, пока его мамаша валялась в спальне с очередным ухажером и бутылкой водки. Вспомнил выражение непонимания на круглом детском лице и слезы, которые пацан стыдливо прятал, рассказывая о выходных с мамой единственному другу.
– Поздравляю, – недоверчиво протянул я в телефон. – И давно?
– Уже год.
– Солидно. Ладно, всего вам…
– Погоди! – В трубке тяжело задышали. – Тебе что, ночевать негде? Так давай ко мне. Я поговорю с Андреем… Это отчим мой. Он мировой мужик, поймет.
– Боюсь, не поймет, – усмехнулся я. – Есть одно осложнение. Я не один.
– С Сашкой что ли? – испугался Вовка.
– Не, с девчонкой.
В трубке наступила глубокомысленная тишина. Я вздохнул:
– Ладно, потопал я…
– Постой, – решился вдруг Вовка. – Хватайте маршрутку и сюда. Купчинская, 128 А, квартира 116. Сразу за «Шайбой». Это универсам такой…
– Вов, ты там ничего не хлебнул? – усомнился я. – Мужик-то мировой тебя вместе с нами на улицу не выставит? Хоть спросил бы его сначала…
– Не выставит! – горячо заверил меня друг. – Он реальный, вот увидишь. Езжайте сюда, а я пока почву подготовлю. Бабло-то есть? – вдруг спохватился Вован.
– Без проблем, – заверил я. – Только я должен тебе еще кое-что сказать…
– Вот при встрече и скажешь. 730-я маршрутка, – весело отозвалась трубка и запищала гудками отбоя.
