Наталья Нестерова - Манекен (сборник)

Впервые в жизни я говорила о мачехе добрые слова. Это было непривычно и слегка болезненно. Но когда я отважилась взглянуть на Витю, увидела, что он меня не понимает. Для него мои откровения запутанны и сложны, как исповедь чужестранца.

– Но теперь ты лучше относишься к Светлане Петровне, то есть к ее памяти?

– Вроде того, – согласилась я.

Когда я уезжала, папа старательно демонстрировал бодрость духа и хорошее физическое самочувствие. С таким энтузиазмом говорил об установке бетонного поребрика на могиле Светланы Петровны, словно речь шла о стройке века вроде поворота сибирских рек на юг. Я в который раз заставила его поклясться, что на зиму он приедет к нам.

Старое советское кино заканчивалось. Я смотрела на экран, но давно не следила за сюжетом, отвлеклась на собственные мысли.

– Скажи, – спросила я мужа, – мои отношения с мачехой можно назвать конфликтом хорошего с лучшим?

– Пожалуй.

– Кто из нас хорошая, а кто лучшая?

– Светлана Петровна была хорошая и лучшая.

– Что же мне остается?

– Конфликт. При жизни она тебе мешала, умерла – тебе ее не хватает. Раньше ты держала язык за зубами, чтобы не нагрубить, теперь терзаешься, что не сказала ни одного доброго слова.

Он прав. И нужно обязательно объяснить дочери: конфликт хорошего с лучшим – один из самых трудных.