Я вздохнула: расскажу ему, он же мой друг, да и в любом случае узнает.
– Фима мне изменяет.
Лешка замер. Он смотрел на меня так, как будто не мог понять смысл моих слов.
– Не верю! – произнес он, покачав головой.
– Я тоже долго не верила, пока не увидела своими глазами. Помнишь, ты написал мне в письме, что он начнет изменять через год? Немного ошибся. Это началось через восемь лет.
– И что теперь? – растерянно спросил он.
– Честно говоря, не знаю.
– Ты планируешь уйти от него? – с плохо скрытой надеждой спросил Алешка.
– Нет, Леш, совсем не планирую. Скорее всего, он уйдет от меня. Развитие событий предсказать сложно.
Мы помолчали.
– Очень жаль! Никогда не думал, что Фима способен на такое, – нарушил он первым затянувшееся молчание, – особенно зная его отношение к тебе. Но только не обижайся, пожалуйста, у меня появилась надежда, что когда-нибудь ты вернешься ко мне и станешь моей женой.
Это вряд ли, Леша, хотела сказать я, но решила не выражать свои мысли вслух, потому что, если у человека есть надежда, это здорово и уже большой стимул и желание жить. Где-то за полночь мы разошлись по своим комнатам, а я еще долго лежала без сна, думая о Фиме, который в мое отсутствие жил, вероятно, со своей любовницей, возможно, и не вспоминая обо мне и об Алешке, который был бы счастлив находиться рядом со мной. И если бы я вдруг сообщила ему, что свободна, прямо сегодня же сделал бы предложение о замужестве.
Первые дни отдыха прошли замечательно.
«Незабываемое» впечатление произвел балет Сергея Прокофьева «Золушка». Полное отсутствие декораций и костюмов (на принце «красовались» только хлопчатобумажные трусы, наподобие семейных, и майка), а также идиотская современная хореография-модерн изуродовали балет и превратили замечательное волшебное произведение в какой-то чудовищный комикс. Я всю жизнь отдавала предпочтение старой доброй классике. Великие и нестареющие шедевры Петипа и Фокина уже больше века восхищают и радуют не только ценителей балетного искусства, но и обычного зрителя. Это вечные произведения на все времена, а вот ни одного современного балетного спектакля, который бы столько лет не сходил с афиш, я не припоминаю.
Программа варьете нам понравилась. Немцам это было ближе.
Прошло четыре дня Алешкиного пребывания. Он мучился, но мы не могли сделать шаг навстречу друг другу. Я – потому что любила Фиму, почти его простила и хотела примириться с ним, а Алешка – оттого, что все еще я была женой друга. Никто из нас и не пытался перешагнуть невидимую границу.
Пятый день нашего общения принес неожиданные события.
Утром, как обычно, мы с Лешкой на кухне завтракали и беседовали о жизни. Увлеченные разговорами, даже не услышали, как на пороге с огромным букетом собственной персоной материализовался Ефим. Его появление было столь неожиданным и стремительным, что мы втроем замерли, растерянно глядя друг на друга. Фимка пребывал в превосходном настроении, но едва узрел в моем обществе старого друга и соперника, буквально «с цепи сорвался». Таким я не видела его еще ни разу за восемь лет совместной жизни. Не здороваясь, сразу же кинулся в атаку.
– Что этот делает здесь? – зарычал он. – А… только и ждала момента, чтобы опять быть с ним! – набросился следом на меня.
– Я Лешу пригласила и прошу тебя здесь не орать, это пока мой дом! – жестко ответила я.
Лешка стал подниматься с места, и я заметила, как сжались его кулаки.
– Вот значит как, праведница! Я один раз оступился, так сделала из мухи слона, а сама что, лучше? Лишь бы повод был под очередного мужика лечь! – и он двинулся на Алексея.
Я бросилась между ними, потому что по виду одного и другого понимала: драка неминуема.
Алешка в такой ситуации промолчать, естественно, не мог.
– Только посмей еще говорить с ней в таком тоне! Мало того, что ты отнял у меня самого дорогого мне человека, так еще, оказывается, и изменяешь ей?! Такой женщины, как Олечка, больше в мире нет, но ведь ты этого не понимаешь, все на блядей тянет, жить без них не в состоянии!
– Леша, прошу тебя, не надо! – пыталась я успокоить его.
Но теперь выступил Ефим, и скандал начал набирать обороты.
– Да заткнись ты, бабник чертов! Ты ей тоже изменял со всеми подряд, но сегодня она еще пока моя жена и я не хочу видеть тебя рядом с ней. Давай, выметайся отсюда!
Тут влезла я, прервав его гневную речь:
– Да замолчите вы оба, наконец! Леша никуда не уйдет, ясно? А ты сейчас покинешь этот дом.
Указательный палец Фимы почти уперся в грудь Алексея.
– Мы еще с тобой встретимся, сволочь! – мстительно прошипел он.
Лешка дернулся, но я не позволила ему сделать ни единого движения, буквально повиснув у него на плечах. Фима продолжал с нами разбираться.
– Ну ты и сука! – орал он в ярости. – Змея! Знал бы, что такая продажная, в жизни бы не женился!
– Высказался? – спросила я, наливаясь злобой. – А теперь убирайся вон из моего дома, из моей жизни! С тобой только развод! Я слишком хороша для тебя, а ты иди и трахай всё, что шевелится, у тебя это неплохо получается! Флаг тебе в руки!
Он швырнул букет к моим ногам и, пробормотав про себя: «Какая же ты дрянь!» и «Паразиты!», развернулся и вышел из кухни. Через несколько минут хлопнула входная дверь.
Еще полчаса мы приходили с Лешкой в себя. Ну и ну, вот идиот! Да-а-а… Лучшее средство защиты – только нападение! Уличил меня, видишь ли, увидев на кухне с Алешкой. И вдруг я подумала, что всё случившееся мне на руку. Отлично! Ведь Валя сказала, чтобы он обязательно узнал про мой роман и заревновал. Неожиданно все получилось как надо, хотя я этого совершенно и не планировала, а вот Леха очень расстроился.
– Это всё из-за меня, – начал он посыпать голову пеплом, – из-за меня так взбесился! Поверишь ли, тысячу лет его знаю, ни разу не слышал, чтобы он говорил женщине такие слова!
– Я от них не умру, а взбесился, потому что ревнует. Думает, что мы в близких отношениях, потому как сам гуляет. Ничего, перебьется! Со своей любовницей он вообще занимался сексом на нашем супружеском ложе у меня на глазах, и весь город был в курсе, что он мне изменяет. От позора убежала сюда вместе с детьми!
Лешка, услышав мою горькую историю, застыл в шоке, только непонятно почему, когда сам, будучи моим любовником, точно так же гонялся за бабами и занимался с ними любовью, где попало. Да все они сволочи и подонки!!! Я задумалась. Кажется, сегодняшнее выступление Фимы – последняя точка в наших отношениях. Скорее всего, он подаст на развод и женится на своей возлюбленной. Теперь остается только ждать звонка или письменного уведомления от его адвокатов. Ну что же, чему быть, того не миновать.
Боже, какая же я умная женщина, как здорово, что сохранила свой бизнес, а не продала его, как просил муж. Свобода, независимость и деньги – вот залог уверенности любой женщины в завтрашнем дне. А муж… а что муж? Объелся груш! Моя мудрая бабушка 1887 года рождения видела роль мужа в семье следующим образом: «Чтобы не умирал и не приходил, но деньги шли бы регулярно!» Да, главное – финансы, и они у меня есть!
Вечером позвонила Элька. Она была встревожена.
– Мам, Ефим приехал, что-то он не в себе. Хочет, чтобы я отвезла его завтра к ребятам. Что мне делать?
– Отвези, конечно! Они его с нетерпением ждут. Не волнуйся, просто мы с ним сегодня утром здорово поссорились, даже поругались. Но это наши дела и к вам отношения не имеют. Не бойся, детей он не заберет, ему это не нужно, а повидаться… пусть увидится, может, на пользу пойдет.
– Что между вами случилось, у него что – женщина?
Судя по всему, Элькин «третий глаз» был в полной боевой готовности. Я помолчала пару минут и коротко ответила:
– Да!
Теперь на другом конце замерла Элька, некоторое время переваривая услышанное.
– Не может быть!
«И эта туда же! Сговорились они все, что ли?» – с раздражением подумала я.
– Он же тебя любит!
– Любил, а сейчас в полном разгаре роман с девушкой намного моложе тебя!
– Не верю! Кто-то сплетни назло распускает!
Моя доченька не видела того, что видела я, поэтому, не вдаваясь в подробности, коротко объяснила:
– Я сама стала свидетельницей пикантной сцены, это правда. Да бог с ним, не бери в голову, если случится развод, то все останутся со мной. Не пропадем! Денег на всех хватит!
Но Элька очень расстроилась. Ее всегда волновала моя судьба. Она не хотела, чтобы я на старости лет осталась в гордом одиночестве. Что ни говори, а дети у меня замечательные, все, без исключения.
Ночью не спалось. Накинув пеньюар, я стояла у окна и смотрела на огромную лужайку, раскинувшуюся передо мной. На ней копошились зайцы, иногда забредали ежи, которые разгуливали по моей территории, как у себя дома. В цивилизованной Германии зверушек никто не трогает, ни у кого не поднимается рука, а в России ни одного зайца поблизости уже точно не осталось бы. Какое все-таки отвратительное и мерзкое занятие – охота. Убивать животных ради удовольствия – просто дикость какая-то, и как ни крути, это все же убийство! Но в нашей жизни практически каждый из нас – убийца: женщины, идущие на аборт; врачи, этот аборт делающие; заядлые охотники; работники мясокомбинатов; обыкновенные люди, в силу жизненных обстоятельств без оглядки переступающие эту непозволительную черту, и просто извращенцы и маньяки, получающие от этого страшного занятия истинное удовольствие.
