– А ты считаешь себя дураком?
– В определенной степени.
– Тогда я тоже дурак.
– И ты дурак.
– Давай за дураков.
– Ага.
Мы стукнулись стаканчиками, выпили. Серега налил еще.
Из подъезда напротив вышел мужик с собакой. В дальнем углу двора завелась машина и, рыкнув мотором, поехала прочь. В нескольких окнах зажегся свет. Потихоньку ночь сходила на нет, мегаполис просыпался.
– Я думал, что в Москве смогу развеяться, вырваться из болота, засосавшего меня в Питере, – сказал я.
– И как?
– Не развеялся, не вырвался.
– Видимо, ты хотел невозможного.
– Почти наверняка.
Светлая полоса на востоке расширилась до значительных размеров, налилась алой краской с вкраплениями оранжевого, окрасила в тот же цвет облака, и, наконец, прорвалась потоком слепящего свечения. В этом свечении посреди неба обозначился ярко красный диск восходящего солнца. Новый день начинался.
– За новый день, – предложил я тост.
– За новый день…
Мимо нас прошел еще один собачник, минут через пять завелась и тронулась с места еще одна машина. Несмотря на то, что сегодня был выходной день, к тому же воскресенье, многие по привычке или по необходимости вставали очень рано.
«День за днем, хоть они и разные…» 1– мелькнула в голове строчка одной песни. Все так. Хоть и разные, а звенья одной цепи – цепи, которой мы, словно бесправные рабы, прикованы к настоящему. Рабы и есть…
Одну бутылку вермута мы допили. Как ни странно, в голове было легко и ясно, словно мы и не употребляли алкоголь. Мозг работал прекрасно, фиксируя каждую мысль и нанизывая на общую нить смысла, анализировал, раскладывал по полочкам.
– Каждый новый день – это смешная копия дня вчерашнего.
– Почему смешная?
– Потому что всем понятно, что копия, но все делают вид, будто этого не замечают. Именно поэтому и смешная.
– Понятно. Пойдем домой.
– Пойдем.
Мы поднялись назад в квартиру. И Паша, и Оля по-прежнему спали. Мы прошли на кухню и устроились за столом. Серега закинул пиццу в микроволновку. Затем разлил вино по стаканам.
– Сонное царство, – изрек Серега.
– Ага…
Пицца прогрелась плохо и поэтому была жесткой, но закидывать ее в микроволновку по второму разу и Серега, и я поленились. Разжевывая мороженое тесто, мы опустошили свои стаканы.
– Надо музыку поставить, – резюмировал свои впечатления от вина и пиццы Панк.
– Не боишься разбудить жену и Пашу? – спросил я в ответ.
– Сколько можно спать? Пора уже подниматься!
Он приволок на кухню музыкальный центр и включил что-то тяжелое, громыхающее тарелками ударных и ревущее струнами пропущенных через дисторшн электрогитар. Кухня наполнилась агрессивным вибрирующим звуком.
Не прошло и двух минут, как на кухне появился Паша. Он выглядел заспанным, лицо было опухшим. Он приземлился на диван рядом со мной, молча достал сигарету из лежавшей на столе пачки и прикурил.
– Чего не спите? – спросил он, задумчиво глядя на нас.
– Рассвет встречали, – ответил за обоих Серега.
– Понятно.
– Тебе налить?
– Ты еще спрашиваешь…
Следующий наш тост был за пополнение нашей компании. Музыкальный центр продолжал изрыгать жесткие гитарные рифы вперемешку с бешеным пульсом барабанов и хриплым вокалом. Вскоре на кухне предсказуемо появилась Оля, она была на удивление спокойна.
– Доброе утро, – поприветствовала она всех нас.
– Доброе утро, – почти хором ответили мы.
– Сережа, ты снова собираешься разбудить весь подъезд?
– Нет, только тебя. Собирался…
– Тогда можешь убавить громкость, я уже проснулась.
Панк послушно прикрутил ручку громкости музыкального центра. Оля присела за стол рядом с ним.
– Свободные стаканы есть? – спросила она.
– Есть, – ответил Серега.
– Тогда налей и мне.
Серега разлил вермут по стаканам. Мы молча стукнулись ими и выпили. В окно поползли первые мягкие лучи утреннего солнца, разливаясь по кухне белым свечением. Я посмотрел на часы на холодильнике, на циферблате значилось шесть двадцать одна. Новый день начался.
– Хорошее начало дня, – улыбнулся Паша, ставя свой опустошенный стакан на стол.
– У Сережи часто дни так начинаются, – заметила Оля.
– Чего это часто? – возмутился Серега, – Не часто, а как у всех.
– Хорошо, как у всех.
– Вот это больше похоже на правду.
Что ж радость жизни всегда относительна – и встретить день вот так, без рутинных забот и тяжких моральных терзаний, – тоже радость жизни. Никуда не бежать, остановиться в пути, посмотреть вокруг – мы редко можем сделать это. Поэтому не стоит упускать такую возможность. Тем более, в компании старых друзей.
Серега разлил остатки вермута.
– Пусть все у нас будет! – коротко изрек он.
– Ага, – согласились мы с ним.
Стукнулись стаканами. Выпили и закусили солнечным светом. Прекрасно!
За окном начинал дышать в бешеном ритме и биться в истерических конвульсиях мегаполис. Ему предстояло вновь проживать сумасшедший день, сломя голову нестись в неизвестность, и только мы никуда не торопились.
– Вино закончилось… – грустно констатировал Серега, осушив стакан.
– Что поделаешь…
– Вот поэтому дома и надо держать бар, а ты вечно все выпиваешь – Оля посмотрела на Панка немного укоризненно.
– Начались нравоучения. Пойдем лучше к Вере в гости.
– Думаешь, она не спит?
– Думаю, что вряд ли…
– Сейчас позвоню, – Оля покинула кухню.
– Вера – это ее сестра, – пояснил нам Серега, – неподалеку тут живет. Сходим к ней?
Мы с Пашей молча пожали плечами: вам решать.
Часы на холодильнике вдруг разразились громкой мелодией, отвратительно перевирающей классику, кажется Моцарта, все повернулись в их сторону. На экране значилось семь ноль-ноль.
– Будильник звонит, пора на работу, – попробовал пошутить Серега.
– Не надо о грустном.
– И в самом деле…
Серега встал, подошел к холодильнику, потянулся к часам и отключил мелодию.
– Так-то лучше!
Паша шумно почесался. На кухню вошла Оля.
– Вера только что из клуба пришла, – сказала она Сереге, – посему, если мы хотим зайти к ней в гости, то лучше сделать это прямо сейчас, потому что потом она может лечь спать.
– Не вопрос. Тогда собираемся.
Через пять минут мы уже шли по улице. Мимо проносились машины и шагали достаточно многочисленные прохожие: в Москве утро было в самом разгаре, хотя в Питере, я уверен, многие еще спали. Из-за домов выглядывало красное солнце, его лучи путались в кронах деревьев, плясали яркими отблесками на поверхностях луж.
По пути зашли в магазин и взяли еще вина. Я купил сигарет.
– Далеко идти?
– Нет, – ответила Оля, – минут десять.
Мы прошли приблизительно два квартала, свернули во дворы. Вокруг величественно громоздились сталинские дома, вроде того, в каком жили Серега и Оля, и высокие тополя, проткнувшие небо своими узловатыми ветвями. Где-то вдалеке печальным вскриком прозвучал гудок электрички.
– Почти пришли, – на этот раз дал пояснение Серега.
Мы вошли в арку, миновали узкий двор, затем обогнули площадку с мусорными контейнерами, детскую площадку и, наконец, остановились у подъезда. Оля позвонила в домофон, через некоторое время раздалось приветственное пиликание.
На лифте поднялись, кажется, на четвертый этаж. Дверь в квартиру была открыта.
Сестра Оли Вера встречала нас в прихожей. Прихожая была огромная, порядка двадцати квадратных метров. На стенах висели картины и зеркала, в углу стояла вешалка. Вера просто сказала:
– Привет всем, проходите.
И исчезла в недрах квартиры.
Мы разулись. Серега с Олей повели нас на кухню. Кухня, как и прихожая, поражала размерами. Там стояли два кожаных дивана и массивный стол. На диванах сидели Вера, еще одна девушка и три молодых человека.
– Привет, – мы поприветствовали компанию.
– Ага. Садитесь.
Мы сели. На столе стояли бутылки с дорогим шампанским, мы присоединили к ним свои бутылки с вином.
– Выпьем? – предложил Серега.
– Давайте, – подал голос один из парней.
Серега открыл бутылки с вином и шампанским. Разлил на всех. Парни и девушка представились. Кажется, их звали Данила, Костя, Олег и Вика. Представились и мы.
– Ну, давайте, – сказал самый разговорчивый из парней по имени Костя.
– Будем.
Выпили. Вера, Оля и Вика после этого покинули кухню и растворились в пространствах квартиры. Следом исчезли парни, остался только Костя.
– Тут, наверное, можно заблудиться, – заметил я Сереге.
– Да, большая квартирка… – поддержал меня Костя.
Он был высоким худым юношей с бледной кожей, ребенок мегаполиса, почти не видящий солнца.
– Это тещина вообще-то. Но она сейчас на Кипре. Или в Таиланде, не знаю точно. Вроде тут пять комнат, но я и сам постоянно путаюсь.
