Сначала Всеволод входил робко, но скоро осмелел.
Когда ему казалось, что службы фирмы предвзято не понимают его предложения и проработки, он в порыве отстаивания своих доводов иногда заходил даже без предварительного звонка.
Вот и сегодня Всеволод не выдержал и постучал в заветный кабинет.
При его появлении Римма Леонидовна ласково улыбнулась:
– Входите, не стесняйтесь.
– Я хотел сказать… – неожиданно запнулся Всеволод.
– Ну, смелее, – продолжала она улыбаться.
– Просто возмутительно, Римма Леонидовна, эти финансисты заворачивают мой проект договора, – выпалил Всеволод.
– Не волнуйтесь. Перешлите мне бумаги. Я посмотрю и, если вы правы, поговорю с ними.
Все в фирме, а теперь уже и Всеволод, знали, что Римма Леонидовна входила «в узкий круг лиц». Причины этого обстоятельства никого не волновали: важен был сам факт.
– Спасибо, Римма Леонидовна, – удовлетворенно произнес Всеволод и направился к выходу.
Он сделал шаг к двери и услышал:
– Всеволод Петрович, подождите… не спешите… Я собираюсь послезавтра в командировку в Красноярск для оформления договора на поставку сырья и… прошу вас сопровождать меня и помогать мне при его согласовании и подписании.
– Я готов, Римма Леонидовна.
– Приятно… что вы готовы. И еще… Сделайте быстренько проект договора по закупке руды.
– Хорошо. Все будет исполнено.
Римма Леонидовна, увидев рвение своего подчиненного, мягко улыбнулась:
– Я рада…
«Проверим, достаточна ли эта готовность», – подумала она про себя.
Всеволод обрадовано возбужденный вышел из кабинета.
В глубине души его даже нисколько не удивило неожиданное известие о командировке. Он еще раз убеждался, что сбывались его надежды, и расценивал это предложение, как признак большого доверия и признания.
В этот день Всеволод, готовя документы, задержался на работе и не поехал, как обычно, прогуляться или к друзьям. Домой он поехал на метро, благо пересаживаться было не надо и, выйдя на улицу, к дому пошел пешком. Набирающий тепло свежий ветерок будоражил легкие.
Весь следующий день он уже мечтал о том, как скорое подписание договора позволит ему быть ближе к начальнице и утвердиться в фирме.
Успехи фирмы, в которую попал Всеволод, были стремительными, как поговаривали, благодаря экономическому таланту ее руководителя, Альберта Иосифовича Либермана. Правда, все, кто знали Альберта Иосифовича, при общении с ним удивлялись закрытости, скорее даже замкнутости его характера, немногословности и при более детальной оценке определенной скрытности. Он не устраивал открытых оперативок и уж тем более собраний коллектива, а только молча передавал «узкому кругу» или секретарю свои решения, из которых рождались конкретные планы и приказы.
Кадровую политику верхнего звена он определял сам в зависимости от прошлых заслуг претендентов и старых наработанных связей. В случае предоставления кому-либо большой значимой должности он считал необходимым получить немалую компенсацию либо в денежном выражении, либо перспективу участия в сооружении крупного проекта с бюджетным финансированием. В случае, когда результаты не оправдывали его ожидания, он смело менял людей.
И посему среди руководящего персонала фирмы были известные люди: и бывшие госчиновники, и, конечно, множество родственников вышеназванных лиц.
Правда, надо отдать должное то ли его консервативности, то ли врожденной осторожности: все-таки новых лиц в фирме появлялось сравнительно не много.
Руководящий производственный персонал контролировался по результатам выпуска продукции и состоял из опытных производственных кадров, сформированных еще в бытность советской государственной системы. На новые неосвоенные направления развития производства приглашались иностранные специалисты. Средств на этот участок он не жалел.
Исполнительный и вспомогательный персонал низшего звена был в руках Николая Константиновича и руководителей отделов.
И этот разношерстный коллектив, как и на любом предприятии, имел свои законы становления, самоутверждения и, как говориться, варился в своем собственном соку.
Появление нового сотрудника волей неволей вызывало определенную оценку, разговоры и повышенное внимание.
Внешность Всеволода и его сдержанность на людях оставляли приятное впечатление, но надо было точно знать, что можно было ждать от него. Его сотрудники не без интереса размышляли о возможном покровителе, чтобы понять и правильно поставить его в рамки имеющейся местной иерархии.
Завистники обращали внимание не только на новичков и часто ждали любой ошибки сослуживцев, чтобы заявить о своей более высокой квалификации и преданности. И посему самые мельчайшие ошибки старались тотчас донести до руководства.
Альберт Иосифович ежедневно пребывал на фирме обычно не более 2–3 часов, смотрел сводки, общался выборочно с руководителями отделов. При этом собственного мнения никому не выказывал и отчетов никому не предоставлял.
Вот и сегодня он вызвал начальника планового отдела и смотрел специально для него подготовленные укрупненные финансовые отчеты по результатам прошедшего квартала.
Не заметив больших изменений, Альберт Иосифович хотел уже, было, отпустить плановика, но он сам напомнил о себе:
– Альберт Иосифович, хочу обратить ваше внимание на снижение доходности в этом месяце.
– Да? А я и не заметил.
– Вот эта цифра.
– В сравнении с прошлым периодом не большая разница.
– Да, но все-таки составляющая прибыли уменьшилась.
– По крайней мере, меньше будем платить налогов на прибыль. Насколько я помню, немалый процент, – попытался отшутиться руководитель.
– Альберт Иосифович, вы считаете меня кретином? Если мы и платим, то, естественно, не более четырех процентов через оффшоры.
– Хорошо.
– Альберт Иосифович! Конечно, приятно, что потери порядка 10 миллионов рублей существенно не влияют на наши доходы… Но все-таки, мне кажется, даже небольшие сделки должны быть рентабельными.
– А в чем дело?
– В этом месяце мы снизили качество продукции и понесли потери. Причем из-за прокола отдела внешних связей, который впопыхах заключил сырой субподрядный контракт.
– Поясните подробнее.
– Вы знаете, что в прошлом квартале у нас была нехватка сырья, и вы поручили срочно закупить его, и сделать все как можно быстрее…
– Ну?
– Договор, естественно, заключили, но вот уже два месяца контрагент продолжает поставлять сырье низкого качества.
– Так надо выставить претензию! И отбить деньги!
– Как раз в договоре была упущена статья по качеству. Я говорил об этом Римме Леонидовне. Она обещала подписать дополнение к договору, но… вопрос пока не решен.
– Так это Римма… Я вспомнил. Было ей такое поручение. Леночка, пожалуйста, вызовите Римму Леонидовну ко мне, – нажал он на кнопку громкой связи.
– Альберт Иосифович, я пойду, – засуетился плановик, – А то как-то… неудобно.
– Да-да, хорошо! Я разберусь.
Альберт Иосифович не любил прямых разговоров, но Римма стояла у истоков создания фирмы, одна из его «приближенных» и давняя знакомая. Их отцы были друзьями. Были у него с ней более близкие отношения, но это было давно. Он ее уважал за цельный характер, уверенность в себе и как просто красивую женщину, но с возрастом переключился на более молодых.
Не в правилах Альберта Иосифовича было наказывать Римму. Наоборот, как джентльмен, он уделял ей должное внимание, хотел предупредить и уберечь от нападок сослуживцев.
Римма Леонидовна появилась на пороге и своей легкой походкой быстро подошла к столу. Альберт Иосифович сразу почувствовал дыхание знакомых духов.
– Риммочка, рад тебя видеть.
– Добрый день, Альберт Иосифович.
Она вела с ним всегда строго и вообще никогда не допускала фамильярности на работе.
Альберт Иосифович тоже принял строгую позу.
– Я просматривал сводки и захотел узнать причины спада рентабельности сделок. Твой последний договор с регионом тянет нас вниз.
– Я знаю, этот договор я подписала срочно, в командировке, в отсутствие нашего юриста. Сейчас пытаемся уладить и подписать дополнение, но контрагент напористый.
– Я не сомневаюсь, что ты его добьешь… А кто готовил договор?
– Наш новый сотрудник… он был со мной в этой командировке.
– Понимаю… – многозначительно произнес Альберт Иосифович, – Но я вынужден его уволить.
– Ну, зачем так радикально.
– …Или в лучшем случае… наказать, – он слегка повысил голос.
– Смотрите, Альберт Иосифович, – обиженно восклицает Римма Леонидовна.
– А что прикажешь с ним делать?
– Какое-нибудь административное… Ведь он совсем неопытен.
– Почему мы принимаем неопытных? По чьей рекомендации его взяли к нам?
– Не знаю… Николай Константинович мне его передал. Посоветовался, конечно, но решение принимал он.
