После этого они вышли из заведения. Пока шли, Владимир расспрашивал насчет совместной поездки в Сочи. Андрей в ответ озвучивал то, что говорил уже десятки раз: от компаньонов взята в долг серьезная сумма, сейчас не до отдыха, поэтому он едет в Волгоград проследить, как идут дела с аптеками, как только управится, сразу приедет в Сочи. Дойдя до перехода на Невском проспекте, они расстались. Владимир стал переходить улицу, Андрей, сделав вид, что ловит такси, остался на обочине. Когда Владимир скрылся из виду, Андрей быстрым шагом направился в сторону перехода. Вынув трубку, набрал Ренату и сказал, чтобы тот срочно подошёл к Сбербанку на Думской улице. В переходе купил блокнот, ручку и несколько темных полиэтиленовых пакетов. В банке, поднявшись на второй этаж, устроился на диванчике, и, положив на колени блокнот, стал набрасывать предполагаемые расходы:
– поставщикам приблизительно 600 тысяч;
– на торговое оборудование для казанских аптек 200 тысяч;
– аренда казанских аптек 100 тысяч;
– зарплата Северного Альянса… пусть снимут со счета Северного Альянса;
– мне на отдых??
Поставив вопросительный знак напротив расходной статьи «мне на отдых», он тяжело задумался. Поджимало время, поэтому, закрыв блокнот, он поднялся и пошёл в депозитарий. Когда оформлял пропуск, позвонил Ренат, и Андрей попросил подняться на второй этаж.
Пришлось повозиться, пересчитывая мелочь. На всякий случай он взял миллион, из выданных Владимиром денег отсчитал пять тысяч, остальное положил в ячейку. Когда вышел в зал, сразу увидел своего сумрачного брата – Ренат стоял напротив входа в депозитарий, заложив руки за спину. Когда Андрей подал руку для приветственного рукопожатия, Ренат не сразу подал свою, такое создалось впечатление, что он и не собирается рукопожиматься. Всё же он, не меняя выражения лица, поздоровался. Они прошли в дальний конец зала и устроились на том же диванчике, на котором несколько минут назад Андрей продумывал финансовую политику Совинкома.
Прежде всего он вручил Ренату пять тысяч долларов:
– Я закрываю остаток долга, пять ты уже получил. Так что в расчете.
Отсчитав сто тысяч рублей для себя, Андрей передал пакет с девятьюстами тысячами Ренату:
– Так: тут девятьсот штук. Шестьсот надо зачислить на расчетный счёт Совинкома и перечислить по платежкам, которые прислала Ира.
Ренат кивнул – Ирина Кондукова уже все уши прожужжала этими платежами и ждала по факсу пропечатанные банком платёжки. Андрей продолжил:
– Сто тысяч – тоже зачислить и перечислить за аренду в Казань. Двести – это на аптечное оборудование…
В свете противостояния из-за Тани Ренат уже не так рьяно усердствовал на фирме, но его душа восстала при виде того, как брат расшвыривается деньгами, и он оборвал его:
– Ты всё же повёлся на эту херню?!
– Послушай… – у Андрея не было сил спорить, и он устало объяснил, что ему выданы деньги, он должен их инвестировать; кроме того, Галимулина гарантирует, что наладит поток покупателей на дорогостоящие препараты. Она подобрала сотрудницу, с которой уже проведено собеседование – это опытный фармацевт, с которой Андрей знаком с 1998 года, она работала на фирме Парамита, с которой у Совинкома был контракт. Эта женщина составила смету на ремонт и оборудование помещений: шпаклека, замена секций потолка, кассовый аппарат, стеллажи, и так далее.
– Да, но 60 тысяч за аренду! – буквально закричал Ренат. – Сколько ты платишь в Волгограде?!
– В Волгограде у меня помещения в удаленных местах. А аренда центровых торговых площадей стоит гораздо дороже.
Несколько минут они препирались, последнее слово Ренат оставил за собой:
– Давай так: шестьсот тысяч я сейчас перечислю, а триста оставлю и наберу тебе завтра. А ты пожалуйста подумай хорошенько, стоит ли тебе ввязываться в эту авантюру. Ты ведь не своими деньгами рискуешь, оно тебе надо?!
– Хорошо, Ренат, я подумаю. Когда ты поедешь в Казань? Тебе нужно проследить, как эта клюшка будет делать ремонт, закупать аптечную мебель, вешать вывеску. Не доверяй ей деньги, расплачивайся везде сам.
– Я рассчитываю сохранить твои триста штук и вернуть тебе их, когда ты вернешься, – упрямо ответил Ренат.
Договорившись таким образом, они пошли на выход. Ренат позвонил Урсуле, чтобы выходила с платежками к Внешторгбанку. На Невском проспекте, взяв такси, поехали сначала на Большую Морскую улицу.
– Ты собрался в Волгоград? – спросил Ренат с заднего сиденья.
– Да… буду разбираться с аптеками… мне ведь под них деньги выделили.
– На праздники там остаёшься?
Это не было простым дружеским вопросом, и Андрей, чтобы отвести подозрения, как можно спокойнее объяснил: Мариам с ребёнком уже в Волгограде, и 30-го апреля, крайний срок 1-го мая они всей семьеё поедут в Сочи.
– Мариам в Волгограде? – снова требовательный вопрос с заднего сиденья.
– Вчера выехала, будет там завтра утром.
Ренат почти успокоился, он всё ещё подозревал, что у Тани с Андреем возможен камбэк. Сначала он разозлился на неё за её вчерашний обман, но быстро отошёл. Он был уверен, что рано или поздно возьмёт её – она уже сделала столько авансов, что ему теперь осталось только реализовать свой шанс, конечно же, соблюдая при этом все условности, такие как знакомство с матерью, сватовство, помолвка и так далее. Обдумав свой следующий звонок ей, он объяснил насчет водителя, Сергея Рудакова: за ним надо заехать в Пушкин, в военную часть на Волхонском шоссе.
Свернув с Невского проспекта, таксист проехал по Малой Морской улице, сделал круг по Исаакиевской площади и повернул на Большую Морскую. Почти напротив банка машина остановилась – на пересечении с Гороховой улицей загорелся красный свет, и ехавшие впереди машины все встали. Ренат вышел и подал руку в открытое окно:
– Подумай над тем, что я сказал. Я буду тебе звонить.
«Кто бы сомневался…» – Андрей проследил взглядом за Ренатом и помахал рукой Урсуле, которая уже ждала возле входа в банк. Машина тронулась.
– На Большеохтинский проспект, – скомандовал Андрей.
– Как поедем?
– Да мне всё равно, лишь бы побыстрей. Наверное, сейчас лучше всего выехать на Дворцовую набережную, Невский почти стоит.
Танин обман спровоцировал у Рената очередной приступ волнения. По большому счету, общаясь с ней, он пристрастился к волнению. А волнуясь, создавал себе ещё больше поводов для волнения. Сейчас он позвонил троим друзьям, чтобы обсудить эпизод с Таниным враньем, услышал три разных варианта действий, и запаниковал. И тогда он отправился к своему доктору, у которого лечился по поводу бесплодия (который был опытным психотерапевтом), чтобы завести себя ещё сильнее. Врач посоветовал как можно скорее не раздумывая ехать в Волгоград и воплотить в жизнь сексуальные фантазии, много раз проговариваемые изустно и описываемые в электронных сообщениях и СМС. Никто, даже доктор, так и смог понять, насколько Ренат не способен на компромисс. Но… после сеанса Ренат находился в эйфории от просветленной депрессии, вёл себя как пылесос, который сломался и перестал всасывать пыль, и в итоге, уже поздно вечером, набрал заветный номер.
Во время этого телефонного разговора они, как обычно, наговорили друг другу много приятных слов, она, перевозбудившись, сказала: «Я так хочу тебя, просто изнемогаю!», на что он ответил: «Три дня – и я твой!»
– Ренат… мой милый Ренат… Как ты смог так завладеть мною? Я готова сделать всё для тебя.
– Не забудь об этом. А теперь иди спать.
– Сладких снов обо мне! Я тоже буду думать о тебе, обожаю тебя.
«Быстрей!!!»
Никогда еще Андрей так лихорадочно не собирался в дорогу, как в этот раз. В однодневные командировки с точным маршрутом он собирался с большей тщательностью, чем в эту поездку неизвестно куда и на какой срок. Да, он решил, что повидается с Таней… но обязательно ли ехать с ней на море? Может, достаточно будет прошвырнуться за город? Два-три дня, и хватит, а потом в Сочи с семьёй!
Майки, рубашки, джинсы, бельё, нессесер, деловые бумаги – всё это без разбору сгребалось в кучу, укладывалось в дорожные сумки. Можно брать сколько угодно – всё-таки он едет на машине, а там по ходу дела разбираться. Попутно он отвечал на звонки волгоградских сотрудников, решал вопросы, давал указания. Двести тысяч, приготовленные для Халанского, лежали в домашнем сейфе, Андрей вытащил их и спрятал в портфель. Что ещё…
Он спустил вещи в машину и, поднявшись в квартиру, прошёлся по всем комнатам, посидел за столом, обдумывая, всё ли правильно делает. Но скорее ради ритуала, нежели для того, чтобы что-то изменить.
– В добрый путь! – сказал он сам себе, и, поднявшись, пошёл на выход.
Тронувшись, отъезжая от подъезда, он позвонил Тане и сообщил, что только-только выехал, часа через два выйдет на трассу.
– Когда ты приедешь? – спросила она.
