Столы в горнице ломились от привычных для нашего человека закусок: оливье, холодца, картошечки, селедочки. Из выпивки только водка и самогон местного розлива. Гости – совершенно обычные непритязательные деревенские жители – не выделялись ни особой культурой, ни манерами, ни внешностью, ни одеждой. Единственным, кто обратил на себя наше с сестрой пристальное внимание, оказался молодой симпатичный парень – обладатель роскошного джинсового костюма, как потом выяснилось, комбайнер. По тем страшно дефицитным временам такой прикид был невиданной роскошью, и мы терялись в догадках, где и как ему удалось «оторвать» такую клевую одежонку. Это выглядело более чем круто! Больше такого шикарного модного мужичка среди остальных приглашенных гостей не наблюдалось. Если бы он сидел тихо и молчал «в тряпочку», все симпатии были бы на его стороне, но едва он раскрыл свой рот, как наши иллюзии, превратившись в грубую реальность, с ужасом умчались прочь, и даже его джинсовый костюм уже ничем не мог ему помочь! Абсолютно тупой деревенский парень умел разговаривать только матом, не понимал ни шуток, ни нормальную человеческую речь. Какое разочарование! А ведь на него имела виды моя незамужняя сестра.
Водка и самогон лились рекой. Ближе к полуночи многие гости уже находились в невменяемом, нет, скорее, коматозном состоянии и несмотря на это еще пытались не только удержаться на своих двоих, но и выделывать замысловатые коленца под гармошку. Хорошо хоть, в нашем присутствии никто не подрался!
Затем нас повели в местный клуб. Делать было абсолютно нечего. Сидя друг против друга, деревенские девушки и парни, ловко щелкая огромные, величиной с фалангу семечки (больше таких здоровенных семян я не видела никогда!), лихо сплевывали шелуху прямо на пол, говорили о чем-то своем, недоступном для нашего понимания, как для инопланетян, прибывших с другой планеты. Ближе к полуночи мы решились покинуть столь «светское» общество и вышли на крыльцо, чтобы определить дальнейший маршрут нашего передвижения. И тут неожиданно нарисовался кавалер, весь вечер проявлявший ко мне свои сельские симпатии. Он решил показать мне всю глубину своих неземных чувств. Резко и грубо схватив за руку, буквально зашвырнул меня в непроходимую от обильного дождя грязь… Завязнув в жиже почти по колени, еле-еле с помощью сестры я выкарабкалась из этого болота, и мы на всех парусах рванули на поиски дома, куда нас определили на ночлег. Здесь тоже ожидал сюрприз. Ни кроватей, ни диванов, ни раскладушек в отведенном нам помещении не наблюдалось. Наше спальное место оказалось… на печке! Каждая из нас вполне ощутила себя героем сказки «По щучьему веленью» Емелей. После столь «сказочно» проведенного дня нам удалось лишь прикорнуть, потому что заснуть в этой избе не было никакой возможности. Среди ночи постоянно кто-то приходил и уходил, ругались хозяева дома, ссорились и шумели дети, да и наши нежные девичьи тела не привыкли к столь жестким и суровым условиям ночлега, таким привычным для местных жителей. Утро не принесло ничего нового. Часам к одиннадцати дня почти в полном составе начали собираться желающие опохмелиться после вчерашнего. Прибыл и «джинсовый» товарищ. Он ловко разлил новую партию водки. Видя, что все, кроме меня, подняли свои стаканы, искренне удивившись, спросил:
– А ты чё не пьешь? Больная, что ли?
Моя сестра поспешила объяснить, что я не пью, потому что еще в общем-то несовершеннолетняя девушка и не имею такой пагубной привычки. По удивленным лицам собравшихся гостей я поняла, что это не причина отказываться от стопаря, тем более на свадьбе!
На последующие праздничные дни мы решили не оставаться и облегченно вздохнули лишь тогда, когда сели в рейсовый автобус. Да… праздник празднику – рознь. Розкина очередная свадьба обещала стать светским мероприятием. Для себя я решила обязательно присутствовать на торжестве, тем более, что Розка захотела взять меня в свидетельницы, а вот с Фимкой или нет, покажет ближайшее время.
Весь вечер перед встречей я приводила себя в порядок: маски, свежий маникюр, педикюр (несмотря на достаточное количество наличных, я никогда не доверяю свои ноги и руки даже профессионалам, эта привычка выработалась у меня еще с юности), прическа и многое другое, как например, выбор наряда.
Розалию очаровала моя шубка, но она совершенно обалдела от ее бешеной стоимости. Мы обсудили с ней возможные варианты развития событий. Первый, самый приятный, если мы с Ефимом помиримся, и второй, самый ужасный, если развод состоится.
– Слушай, – Розалия выдвинула свое предложение, – там вам сложно будет поговорить по-человечески один на один, поэтому предлагаю пригласить его сюда, к нам. Здесь точно никто не помешает, а если помиритесь, можете уединиться в спальне.
Она слегка коснулась интимной темы, а по мне уже величиной с крупный горох дружными рядами побежали мурашки от желания оказаться с Фимой в одной постели. Столь долгое отсутствие любимого мужчины – слишком длительный срок испытаний для безумно влюбленной женщины. Как ни пыталась я заставить себя заснуть хоть на пару часов, этого мне сделать не удалось. Утром, видя мое состояние, приятельница дала мне успокоительные капли. Оглядев себя в зеркале, я пришла к выводу, что выгляжу просто потрясающе, и если Фимка не клюнет на меня такую супер-пупер-шикарно-аппетитную тетку, тогда шансов у меня нет никаких и вернуть его я вряд ли смогу. Розалия, словно услышав мои мысли, с искренним восхищением воскликнула:
– Ты выглядишь просто классно! Если бы я была мужиком, влюбилась бы в тебя с первого взгляда! Давай-ка, соберись, дорогая, все равно он будет наш… то есть твой, вот увидишь! Да, кстати, два дня назад зашла в храм и поставила свечку за удачное завершение дел. Все будет так, как мы хотим, даже и не сомневайся. Сегодня вечером будем радоваться и пить только шампанское!
Как я признательна ей за поддержку! В жизни каждого человека должен быть кто-то близкий, вселяющий веру и надежду в самых безнадежных жизненных ситуациях. Запиликал телефон. Пришла sms от Гришеньки: «Мамочка, желаем удачи! Любим тебя, скучаем. Папе привет. Целуем. Лиза, Оля, Гриша». Ах, мои родные, как же я вас люблю! На сердце разлилось тепло. Вчера звонила и Элечка и уверенно пообещала мне: «Мамочка, вы помиритесь, я это точно знаю! Прошу, сообщи, пожалуйста, как дела. Буду ждать…» Все мои ребятишки переживали за меня и очень хотели, чтобы папа был рядом. Только ради них стоило помириться с Фимой, наступив на горло собственной гордости. Они, как могли, старались не показывать мне свои детские переживания, чтобы я не расстраивалась, и понимали все сложности наших нынешних отношений.
Долгожданную встречу организовали в офисе Розенфельда. Мы приехали на Розкиной машине на полчаса раньше и, заняв на парковке место, стали следить за обстановкой. Наблюдать было удобно, оставаясь почти незамеченными за тонированными стеклами автомобиля, кроме того, я одела очки с затемненными стеклами. Можно было давно исправить свою близорукость оперативным путем, но я не хотела расставаться с этим чудесным аксессуаром. Их у меня великое множество совершенно разных моделей, на все случаи жизни и под любой наряд. Очки мне очень идут и придают пикантность моему облику. Минут через пятнадцать после нашего прибытия в поле зрения появился новый «Бентли». Розалия резко ткнула меня локтем в бок и тихо прошептала:
– Твой прибыл!
От ее слов сердце тревожно заколотилось. Неужели сейчас увижу его, моего родного, любимого и единственного?! В горле пересохло. Я не помнила, когда в последний раз так волновалась. Фимочка прикупил новый шикарный автомобиль. Я замерла в ожидании, когда откроется дверца и объявится мой «принц на черном «Бентли». Прошла минута, другая, третья, наконец, по истечении пяти минут появился и сам «виновник» сегодняшнего мероприятия. Я посмотрела на него и вновь мгновенно влюбилась, несмотря на неугасающую многие годы безумную любовь к нему, навсегда поселившуюся в моем измученном сердце. Выглядел он очаровательно, хотя и чуточку похудел. Каштановые волосы, почти без седины, крупными волнами опускались на мужественную шею, лицо загорелое, без морщин, сохраняло юношескую свежесть. Элегантный прикид был ему к лицу. Явно итальянский наряд. Мы оба обожали одежду и обувь с лейблом «Made in Italy» и никогда не могли отказаться от таких покупок. На нем прекрасно сидело черное пальто длиной до колена, выгодно подчеркивающее все достоинства его фигуры. Под ним виднелась тонкая водолазка и костюм темного цвета, на ногах красовались шикарные туфли с металлическими фигурными носами. Фима, как и я, любил одеваться красиво и никогда не позволял себе ходить драным гопником, наряжаясь непонятно во что. А уж сегодня и вовсе расстарался, видимо, специально для встречи со мной. Совершенно роскошный мужчина, которому ни в коей мере невозможно было дать его годы!
