Но более всего меня поразило, что мой друг с этим и не думал спорить, а весело поддакивал. Такая странная Женина реакция полностью рушила его имидж, ведь, познакомившись с ним, я был в полной уверенности, что Женя – классический образчик сердцееда, бабника и мачо по внешности и по поведению. Он, однако, постоянно и всем заявлял, что муж он безупречно верный. Сначала я думал списать это утверждение на Женину врожденную скромность. Но раз под занавес одного корпоратива, когда алкоголь стал оказывать на участников действие сыворотки правды, я разговорился со своей московской коллегой, месяц проработавшей в команде с Женей на аудите в Котласе.
– Представляешь, – с искренней пьяной обидой жаловалась она, – как бухать или шуточки про сиськи мои отпускать, он тут как тут! А как до дела, так сразу в кусты!
– До какого дела? – Я постарался изобразить искреннее непонимание.
– Да ладно тебе дурачком прикидываться, – засмеялась коллега. – Когда я к нему в номер попыталась зайти, он на пороге мне заявил, что жену свою любит, и спать меня отправил! Одну! Будто я своего мужа не люблю!
Поэтому моя клиническая верность ни в коем случае не казалась мне странной. Впрочем, повода ее нарушить у меня и не возникало. Справедливости ради стоит заметить, что в этих вопросах я часто веду себя как слепой. Не раз друзья мне тыкали – вон та девица на тебя пялилась и вокруг ошивалась, чего ты ее не того? А я ни сном ни духом. Так что, если учесть мою невнимательность, вернее, неумение разбираться в женщинах, логично предположить, что за все эти годы возникали гипотетические возможности адюльтера, просто мне в голову не приходило их реализовывать. Наверное, еще и потому, что бенчмарк в отношении девушек у меня крайне завышен, или, как сформулировал бы Денис, планка слишком задрана, и если девушка до этой планки недотягивает, то воспринимаю я ее исключительно в качестве собеседницы. Стоит отдать должное, внешне Аня полностью соответствовала моим бенчмаркам, кто-то мог бы даже назвать ее красавицей. Как я теперь понимаю, красота эта не выходила за пределы внешних проявлений. Интересно, бывают такие красавицы, чтобы и все остальное соответствовало идеалу? Или это исключительно киношный вариант? Мои размышления на тему несбыточных мечт прервал Денис, на этот раз опоздавший минут на сорок.
– Привет, брателло! – хлопнул он меня по плечу.
– Привет, привет, от худых котлет, – ответил я его же приколом. – Как сам?
– Как пустой универсам! – криво ухмыльнулся Денис.
– Что так?
– Вовчика помнишь, партнер мой по бизнесу? Шляпу совсем потерял – связался с какой-то молодой девкой, в офисе не появляется, жену бросил. Нам зарплату работягам платить, а он ее всю спустил, на карту компании покупает ей разное барахло! Я эту девку по базе пробил – она проститутка дорогая, а ему представилась как модель. Хотя какая разница, что модель, что проститутка! Ай, ладно! Ты-то как?
– Не знаю, – вдруг неожиданно, прежде всего для себя, ответил я, следуя какому-то непонятному импульсу, и вместо обычного «нормально» продолжил развивать тему дальше: – Радости нет. Понимаешь, как с бракованными елочными игрушками.
– В смысле?
– Ну, из анекдота старого, не помнишь? Комитет по защите прав потребителей предупреждает, что в продаже появились бракованные елочные игрушки, на вид как обыкновенные, только не радуют…
Денис состроил вежливую гримасу, похожую на улыбку:
– Я не помню, ты сколько лет женат? Семь-восемь?
Я кивнул.
– Так, а ты что хотел от семейной жизни?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Радости, счастья, спокойствия…
– А-а-а… – искренне и очень весело рассмеялся Денис, будто невероятно смешной шутке, – ты об этом!
– А что смешного? – даже немного обиделся я.
– Пойми, брателло, изначально семья для счастья не предназначена. Биологически семья – это что?
– Что? – недоуменно переспросил я.
– Способ выживания вида – вот что! Безопасность, размножение, разделение обязанностей для совместного ведения хозяйства! Счастья и радости в этом списке нет! Сам посуди, в каменном веке для чего семьи создавались? Мужчина охотился, медведей от пещеры отгонял, женщина готовила, коренья там разные собирала, детей рожала, чтобы те, как подрастут, в хозяйстве помогали. А сейчас, в обществе потребления, безопасность выходит даже не на второй план, а на десятый, вот люди и начинают о другом задумываться.
Мало им безопасности! Им подавай еще и радость, счастье, спокойствие! А еще и зажигательный секс, отсутствие обязательств, независимость. А семья этого дать не может!
– А зачем тогда вообще семья, по-твоему?
– Инстинкты! – снисходительно бросил Денис. – До тридцати срабатывает инстинкт размножения, после сорока – инстинкт самосохранения.
– То есть?
– Страшно на старости лет одному остаться. Хотя бывают еще вообще клинические случаи, когда женятся исключительно из-за мегаломании – видишь ли, надо им чувствовать собственную нужность хотя бы кому-то.
Я пятерней стал теребить волосы. Я всегда так делал, когда попадал в затруднительную ситуацию.
– А как же любовь? – возмутился я. В голове пока что картинка не складывалась. – Нет, ну…
– Что «ну»? – с ухмылкой перебил меня Денис. – Баранки гну, согну и дам одну! Ты, я смотрю, начитался книжек дурацких и фильмов голливудских насмотрелся о счастливых семьях и романтической любви. Выброси это из своей дурной головы и забудь… – тут он отхлебнул пива, – не бывает так в жизни!
Сразу я и возразить ничего не смог, вообще я очень долго соображаю. Это, безусловно, мое самое слабое звено. В работе не сильно мешает – я всегда очень основательно готовлюсь к встречам, а вот в остальном… Наверно, поэтому я не могу эффективно с Аней вести диалог.
Денис достал сигарету, прикурил и, смачно затянувшись, продолжил:
– Знаешь, что? Вот скажи мне, дружище, что ты считаешь счастьем?
Я завис, как комп на загрузке, судорожно поскрипывая винчестером. А что же мне, собственно, надо? В голову лезла сплошная банальщина.
– Ну, наверное, радость, понимание…
Денис яростно замотал головой, явно со мной не соглашаясь.
– Что не так? – неуверенно спросил я.
– Да так все, конечно, – неожиданно кивнул он, – но это тебе так кажется. А вот спроси жену, что она счастьем считает.
Я на секунду представил, как задаю этот вопрос Ане. Долго думать она бы не стала: «Все мечтаешь? Ты бы лучше в магазин сходил! Вон дверь скрипит! Ножи бы наточил, сколько тебя просить можно! О счастье он думает! Ты лучше о ребенке подумай, вот кто его из сада забирать будет?» И так далее и тому подобное. Я кисло улыбнулся.
– Думаю, что ответила бы как-нибудь по-другому.
– Пра-виль-но! – воскликнул Денис и снова отхлебнул пива. – Для нее счастье – это совсем другая история. Но знаешь, в чем парадокс?
– В чем? – Я не совсем понимал, к чему Денис пытается втолковать мне прописные истины. Будто я сам не понимаю!
– В том, что счастливым в семье может быть или один, или никто. Конечно, если не считать первый год совместного проживания, пока секс случается каждый раз, когда муж и жена остаются вдвоем. Тогда гормоны заслоняют все остальное, и анализировать какие-либо ощущения, кроме оргазмических, бесполезно. Но все самое интересное начинается, когда секс отходит на второй план. И вот тогда-то и разворачивается вторая часть Марлезонского балета. Кстати, самая увлекательная!
Я состроил заинтересованное лицо. Философские рассуждения Дениса базировались исключительно на его личном опыте и потому были бесценны. Пускаться в подобные приключения у меня не было ни времени, ни желания, хотя соблазн хоть раз испытать нечто подобное иногда возникал.
– Так вот, в семье сразу оба счастливы быть не могут, только один! Либо ты, либо она! Если одному это удается, то семья будет функционировать; если никто не счастлив – развод.
– Как это? – не понял я. Концепция друга была неясна.
– Очень просто. – Денис снова отхлебнул пива. – В семье всегда один подавляет другого… или, если хочешь, доминирует. И счастлив будет именно он, то есть доминант. Или доминантша! То есть либо ты ее, либо она тебя! Других вариантов нет, ведь природой женщины на то и придуманы, чтобы мужчины их имели, член-то у нас на что? Только феминистские штучки перевернули все с ног на голову!
– А если оба пытаются доминировать? – решил я найти уязвимое место в теории Дениса.
– Тогда происходит то, что называется нашла коса на камень… Жить вместе люди не смогут по-любому: или разведутся, или убьют друг друга.
Я уже открыл было рот, чтобы привести еще не придуманный контраргумент, но в этот момент меня кто-то хлопнул по плечу. Я обернулся. Это был Вадим.
– Чего вы еще трезвые сидите? – с ходу взял он быка за рога.
– Не до того, – махнул рукой Денис. – Макс мне уже второй час по ушам ездит!
– Ладно, сейчас исправим. – Вадим тут же начал семафорить официантке. – Значит так, несите нам «Чиваса»! Бутылочку сразу, конечно, что там пить-то, и льда побольше! А дальше раз беремся!
