Впрочем, кто бы еще мог раскрыть его, старого и немощного? Действительно, придется признать… На какое-то время…
Дальше начались сложности.
– Кто будет представлять верных в моем совете? – насмешливо спросил император. – Неужели вы все, а?
– Один, сведущий в ваших обычаях. Но дайте нам выразить свое согласие письменно. На это требуется немного времени – сказал Тайлем.
Они посовещались, на что действительно ушел всего миг, и сошлись на том, что в круг императорских советников должен входить хотя бы один верный, а чтобы поддерживать его, нужно посольство в столице, и оно должно быть признано официально. Каждый год послом будет новый человек, поэтому предварительно он не был представлен. (Тут император схватился бы за голову, если бы не держал себя в руках).
Дальше обе стороны коснулись больных мест – умения решать самостоятельно, и тут Тайлем поставил на доску переговоров, как красную фишку, посла кочевых племен. Тот начал отстаивать свои обычаи со вполне предсказуемой яростью.
– Мы будем защищать наши вольности и свободы, как было в старину!
– И каких же вольностей и свобод вы хотите именно себе?
– Они у нас и так есть – улыбнулся этот наглый низкорожденный. – Мы должны следовать закону богини! Гляди, все, чего мы хотим, записано в этой книге, и мы не просим большего.
«Просят они, как же… Так, договор о мире, это мы читали, а потом… Общий налог от дохода… свобода верований в Аре… – Почему в Аре?.. Чтобы вашим караванщикам было где молиться по дороге? – Рассказы о славном прошлом, прекращение преследований сэх, изгнание оставшихся жрецов Сахала, отмена запрета на частное владение ружьями – нет, за это я буду биться, – запрета на поселение людей племен в городах, – шерех! Дикари наводнят города, как крысы… – отмена запрета в Академии и государственных школах на изучение устной истории наших племен и запрета на поклонение в храмах, торговля… Да, кажется, меня поймали. Все это когда-то было. Кто скажет, что этого от побежденного требовать нельзя? Особенно сейчас, когда они так сильны…»
– Как умно! – усмехнулся император. – Зачем вам такие мелочи? Вы так хотите нас обогатить? Или учиться в наших школах?
Тайлем только многозначительно покачал головой. Лучше припомните, чего мы потребовали первым, Ваше священное величество.
– Именно вы сейчас ведете свое племя, опираясь на закон богини? Или это делает третий сводный брат вашего господина? Знаете ли вы все, о чем вас могли попросить? Почему вы все хотите одного и того же?
– Все, кто правит землями верных, остались на своих местах! – фыркнул смуглый человек в расшитой одежде. – У нас один закон, одинаковый для всех. Мы посланы сюда для того, чтобы объединить наши силы, а не для того, чтобы каждый просил невесть о чем! Потом мы вернемся в свои владения. А я не потребую большего, чем мои собратья.
Собратья и со-сестры в знак согласия придвинулись ближе.
Император только кивнул.
Айд, организованный Айд, теперь был частью общего мира, такой же, как Аре или Исх. Верные были и там и там. Воевать не пришлось. Змеи расползлись по всей земле и начали танцевать брачный танец… Ужасно, ужасно…
А ведь следующими приедут эти лесные дикари, которые обещались быть к следующему месяцу. Их посольство уже обосновалось в городе. Ужасно…
Наконец все было подписано, и делегация покинула зал. За стенами уже вспыхивали первые фейерверки.
Освобожденный источник силы бился в его крови, рождая новые мысли, но император смирял их, не давая себе поддаться. Когда в тронном зале богиня играючи сделала мир цветным, а его – свободным, он чуть не умер: жаль только, что дело было важнее обретенной силы.
Проклятие было снято, но этим жизнь не кончается: прежде чем стать свободным магом, нужно покамест оставаться правителем. И правитель сейчас вступал на последний путь.
Его священное величество понимал, что установление нужной власти и равновесия – дело времени. Он мог бы их подковырнуть напоследок, они еще увидят… Но сколько же на это потребуется времени?.. Да, он мог бы сейчас отстоять многое, то, что потом погубит гнездо. Но…
Он представил себе все прелести гражданской войны. В цветном мире они оказались невыносимыми.
Сил уже не было. Лучше уж сохранить целую страну, чем одного императора – плыла в голове непривычная, какая-то чужая мысль – и войти в историю не губителем, а миротворцем. Через пару лет его отравят, и в этом он был точно уверен.
До того нужно успеть.
В своей башне он отпустил слуг, задернул занавеси на окнах, достал перо и чернильницу, сел к столу и начал строить планы будущей жизни трех объединенных стран, в которых нужно было подсчитать, с какой скоростью побежит по венам государства новая кровь – государства без него.
Новая весть подняла большой переполох в кочевьях и в храме, там, где заново поднимались из песка желтые стены. Люди боялись не того, что богиня покинет их, не того, что никто не сможет их защитить – война была окончена, а пограничных стычек никто не считал.
Они оплакивали дочь, которая выходила замуж в неведомые земли. Ее приданым мог бы стать песок, переплавленный в стекло, певцами – подземные птицы, а посланниками – ездовые змеи, но ни один человек не мог помочь богине сочетаться с богом или хотя бы побывать на свадьбе в небесах, и это было невыносимо.
Оттого, что никогда не увидят больше Сэиланн, люди плакали. Они танцевали в общем хороводе не с веселыми песнями, а с печальными, и песни достигали вершины печали. Теперь ее называли не только мудрой или неистовой, но и прекрасной.
Начали появляться легенды о том, как сэи выказывала свою благосклонность тем или другим мужчинам. Как же девушка может выйти замуж, не прожив юности?
Таи, воспитанник Сэхра, сидел на чистых циновках, украшая свою речь пространными комментариями и жестами, и рассказывал;
– Она решила улететь, чтобы продолжать свое дело там, с другой стороны неба. Там она встретится со своим супругом и начнет новую жизнь, достойную великой богини!
Сам Сэхра лежал тут же, в шатре. Сегодня он не мог говорить, но по-прежнему хитро смотрел и улыбался.
Церемония зажигания огня на большом алтаре, расчищенном от песка и щебня, прошла тяжело. Прошло уже много времени с того дня, как богиня отправилась в новый дом. Еще не бывало никогда так, чтобы огонь в храме зажгли двое, соединенные в одно, а не одна-единственная женщина, носящая в себе свет! Но никто, даже самая ушлая схени, не мог придумать, как запретить предводителю, вождю, посвященному – стоять рядом со своей женой, главой всего войска, и помогать ей подносить к чаше огонь, оберегая большой круглый живот. Некоторые просто сжимались в ужасе: если уж на то пошло, кто мог запретить ее второму ребенку родиться прямо в храме?
Но никто не запретил и не разрешил. Хотя, без сомнения, никто не смог бы запретить ребенку родиться, если бы он даже и родился.
Огонь заплясал внутри чаши, как только Эммале провела над ней рукой.
Она развела руки, и в руках оказался небольшой, мягкий комок огня – желтый, как маленькое солнце.
– Теперь я сэи! – сказала Эммале.
И началась еще одна свадьба – земная.
Громкие крики разбудили его на следующее утро после буйного праздника. – Тайлем, Тайлем! – кричали одни. – Предводитель! – вторили другие.
Тайлем проснулся и сбежал по ступенькам, застегивая пояс на ходу.
На стоянке, там, где первый раз нога Сэиланн ступила на землю заброшенного святилища, был выжжен огромный круг. На краю его стояли необычно одетые, высокие люди.
Он остановился, ожидая поклона.
– Мы спрятали корабль, чтобы не пугать народ – растерянно, но вежливо объяснил один. – Но если вы хотите, мы проявим его снова.
Он взмахнул рукой, и в воздухе начал сгущаться силуэт огромной железной рукотворной горы. Нет, не железной: железо так не блестит.
– Лучше оставьте корабль как есть! – скомандовал Тайлем. – Никто не любит невидимого. Что вы привезли?
– Мир и торговлю – ответили ему.
Тайлем обернулся к толпе, которая успела собраться за считанный миг, и громко крикнул:
– Эти люди пришли от супруга богини! Они принесли нам мир!
Толпа ответила восторженными криками.
– Тайлем! – закричал кто-то. – Неужели люди теперь смогут сходить с неба на землю и обратно?!
– Да! – перекрыл его вопли предводитель.
Все закричали еще громче. Потом кто-то сделал первый шаг вперед, и пришлось удерживать слишком любопытных.
Через некоторое время, потрогав все, что можно было потрогать, и получив все законные обещания от кусочка неба, люди разошлись по домам – по своим недостроенным домам из настоящих, привезенных камышовых плит, настоящих циновок, настоящего легкого металла и настоящего камня.
