— Сдавайся, злодей! — прокричал Уткоробот и поднял раструбы огнемётов.
В подвале, залитом бензином и самогоном, щёлкнул пьезоэлемент.
Гости (Псковская область)
Он всегда любил прятаться, потому что искать скучно и чуточку страшно. Потому что… Вот ты стоишь в большой комнате у стены, считаешь, пытаясь вспомнить, что идет за цифрой шесть. То ли семь, то ли восемь. Но потом выбираешь восемь и продолжаешь, доходишь до десяти, выкрикиваешь волшебное заклинание:
— Я иду искать!
И поворачиваешься…
А дом молчит, и от этого становится больше, страшнее. Он меняется, когда звуки уходят. Что-то ломается вокруг. Что-то начинает проникать сквозь стены, заползать в темные углы и смотреть на тебя оттуда. Чуть слышно шептать непонятное.
И ты знаешь, что где-то прячется Славик и папа. Знаешь, что, если найдешь кого-то из них, странные гости убегут. Поэтому первым ищешь папу, потому что он большой, сильный и ему сложно забиться под кровать, или же залезть в шкаф. Значит, его найдешь быстрее. И тебе уже не до игр. Ты ищешь папу, чтобы тот отпугнул гостей, проникших в дом с улицы.
Ты, конечно, не плачешь. Не зовешь никого. Потому что тогда папа объявит стоп-игру, потому что он не любит капризы. И ты бегаешь по дому, шарахаясь от углов с гостями, и когда, наконец, находишь отца — то уже улыбаешься, уже не думаешь о плохом. Знаешь, что скоро придет пора самому прятаться.
Прятаться…
О, это волшебное ощущение. У Ленчика было любимое место: в шкафу, в прихожей, куда он забирался в джунгли висящих платьев, заставлял проход мамиными сумочками и коробками и замирал. Закрывал себе рот ладонью, чтобы случайное хихиканье не выдало Главного Места, и слушал. Папа никогда не искал молча. Он ходил по дому и задумчиво повторял:
— Куда же они подевались? Может быть, здесь, в прихожей?
Он открывал дверь, щелкал выключателем и разочаровано говорил:
— Нет, тут никого нет. Может быть, они в подсобке? Нет. Там темно, и они боятся.
Леня фыркал в ладошку, зная, что Славик уже несколько раз там прятался, и папа каждый раз радовался смелости братика, когда заглядывал в подсобку и его обнаруживал.
Рано или поздно отец всегда их находил.
Когда они в последний раз играли в прятки — была осень. Клены у шоссе стояли красно-желтыми, и если по дороге проезжали машины, палые листья поднимались с асфальта и будто пытались нагнать обидчиков. Светило солнце, отчего на улице стало красиво-красиво. Мама уехала в город, проведать бабушку, а папа оказался выходным, и потому весь день был посвящен играм. То в кита, то в бой подушками, а потом уже и в прятки.
Папа всегда играл честно, не так как дядя Леша, который, когда приезжал, считал до ста, сидя перед телевизором, и потом, не вставая, кричал на весь дом:
— Ах какие сорванцы, как хорошо спрятались, — а сам при этом слушал новости или смотрел футбол. Папа говорил, что дядя Леша так делает просто потому, что не хочет, чтобы его просили играть. Его никто и не просил, когда отец был дома.
В тот день Ленчик спрятался в своем любимом месте: в шкафу, за платьями. Здесь приятно пахло мамой. Папа ходил по дому, несколько раз останавливаясь у любимого тайника, громко удивлялся тому, что еще не нашел своих маленьких «нинздя». Леня не знал кто это такие, но ему все равно было приятно.
Папа уже нашел Славика на втором этаже, за диваном в игровой, и теперь искал Леню. А тот сжался в углу шкафа, тихонько, как мышка, но так, чтобы видеть щелку между дверцами. Папа приближался к его убежищу. Крадущиеся шаги были совсем рядом. Фигура заслонила просвет. Что-то коснулось плеча Лени, наверное, платье, но он едва не вскрикнул от страха, сдержавшись только благодаря азарту.
— Неужели Леня снова в шкафу? — сказал папа. — Не может такого быть!
Створки открылись, яркий свет пробился через колышущиеся лианы платьев. Папа раздвинул их, заглядывая внутрь, и Леня засмеялся.
— Странно, — сказал папа, глядя сквозь него. — А где он?
— Я т-у-у-ут, — весело замахал руками Ленчик, но папа закрыл шкаф и пошел дальше. Пошутил. Папа часто шутил. Леня попытался встать, но не смог. Посмотрел на ноги, но в темноте не сумел разглядеть, что с ними случилось. Тронул их руками. Пальцы скользнули по ткани штанишек, дошли до холодной кожи. Прикосновений своих он не почувствовал.
— Папа! — закричал Ленчик. — Папа, помоги! Папа-а-а-а-а! Папа, ножки. Что-то с ножками!
— Очень странно, — сказал папа. — И куда он спрятался?
Его шаги удалялись.
— Папа-а-а-а-а! — Леня ударил по стене шкафа, но рука бесшумно пролетела сквозь нее. Это испугало еще больше.
Дверь открылась. Внутрь заглянул Славик:
— Па, но я видел, что он сюда залезал.
— Значит, перепрятался, — ответил папа.
Брат смотрел прямо на Ленчика, но не видел. Нахмурился, совсем как взрослый. Затем задрал голову и изо всех сил крикнул:
— Ленчик, выходи, стоп-игра!
— Но я же тут, — жалобно протянул Леня. Слава пошарил между платьев, и его рука прошла сквозь коленки брата. В глазах защипало. — Славик, я тут!
Славик закрыл дверь. Запах в шкафу изменился. Стал холодным, чужим. Не в силах встать, Леня рвался из своего угла, но не мог сдвинуться ни на шажок. Голос папы изменился. В нем появилась тревога.
Потом он стал кричать уже зло. Сказал, что запретит приставку, если Ленчик не выйдет немедленно. Лене уже было наплевать на компьютерные игры, он и сам хотел выбраться, но не мог. Вскоре хлопнула дверь, и приглушенный голос отца позвал сына на улице.
Створки шкафа снова открылись, Славик сунулся внутрь, схватил мамины сумки и выбросил их. Затем принес стул, чтобы дотянуться до вешалок, и принялся сдирать мамины платья и кидать их на пол. Все это время Леня кричал и плакал, но брат его не видел, лишь повторял:
— Я видел, что ты сюда прятался. Я видел!
В глазах Славы дрожали слезы.
Слез было много. Когда вернулась мама, то долго кричала незнакомым голосом. Папа сдавленно отвечал ей что-то. Потом мама плакала. Они куда-то звонили, а Леня не мог пошевелиться, сидя в углу. Он хотел выйти. Он пытался стучать. И даже когда мама с мокрым от слез лицом развешивала свои наряды по местам, и платья проходили сквозь него, как призраки, он умолял его увидеть. Просил помочь выйти. Просил не оставлять здесь. Обещал, что больше так не будет, и если раньше это помогало — то сейчас нет. Дверь закрылась, отрезав Леню от света.
Затем они все ушли. Славик, мама, папа. Леня слышал, как завелась машина, как под колесами
