Виктор Шкловский
ДВА БРОНЕВИКА
Сценарий
Тынянов полагает, что пушкинская проза появилась, как результат напечатания программ стихов. С другой стороны, мы наверное знаем, что первые гравюры были напечатаны не для эстетических целей, а для того, чтобы проверить гравировку образов. Таким образом, новая художественная форма может появиться благодаря эстетизации полуфабриката и закрепления случайного изменения. Наша литература страдает красноречием. Жесткость кинематографических форм, честность их, может способствовать изменению устарелой беллетристической техники. Кроме того, необходимо проверять режиссеров, они делают со сценарием, что хотят. Так были попорчены ряд сценариев. Дело между сценаристами и режиссерами должно слушаться при открытых дверях. В выигрыше будет читатель, который получит чертеж картины и увидит слово в новой служебной роли. Это хорошо и для слова, которое в литературе совершенно искокетничалось.
16 августа, 28 г.
Автор.
1. Ночь. Аппарат двигается но пустым улицам. Он идет от Балтийского вокзала вдоль обводного канала.
Везде пусто. Аппарат осматривается. Потушенные огни в городе (мы не видим идущего).
2. Вдоль улицы показывается автомобиль с одним зажженным фонарем. Кронштейн фонаря погнут, и сноп света направлен вверх.
3. Улица. Автомобильная фара высветляет одну сторону.
4. Стена дома. На стене показывается тень вооруженного человека с поднятой рукой.
5. Около автомобиля. Стоит автомобиль, наполненный вооруженными людьми. Перед автомобилем стоит человек, смотрящий в фонарь. Лицо его освещено. Освещена правая рука.
На правой руке повязка с надписью: «Н. М.» (народная милиция).
Человек смотрит в фонарь.
6. Крупно. Фонарь. Ниже лампочки лежит пропуск, выданный Военно-Революционным Комитетом для проезда автомобиля. На пропуске число: «29 октября 1917 года».
7. Патрульный машет рукой. Автомобиль движется.
Снять с автомобиля быстро бегущие совершенно пустые улицы Ленинграда.
8. Стена дома. На стене дома показывается огромная тень человека с мешком за спиной. Тень проходит по стене и исчезает.
9. Человек в нагольной черной шубе с мешком за плечами, в папахе, вообще одетый слишком по-зимнему, смотрит пристально вслед прошедшему автомобилю. Человек идет дальше.
10. Троицкий мост. Стоит человек.
11. Ночная Нева в огнях. Маленький кружок света, падающий на письменный стол. В кружке света пробрасываются карты. Идет карточная игра. Играющих не видно.
На абажуре прикреплен кусок клякспапира, еще более затемняющий и уменьшающий световое поле.
12. Рука снимает клякспапир. Световое поле увеличивается. На столе видны револьверы разных систем, начиная с браунинга и кончая старинным тульским пистолетом.
13. Кто-то встает у стола, подходит к окну. Открывает штору.
Очень раннее утро. Ленинград в тумане. Крыши серые и чуть блестят.
Слабая заря.
14. Владимирское училище. Сонный дневальный.
15. В комнате видны люди, сидящие за столом. Они разные: один вроде рабочего, двое в форменных фуражках, вроде мелких чиновников, третьи — лавочники. Они играют все в «21». Это — домовая охрана.
16. Человек опустил штору, и снова комната темна, и ясно виден только светлый круг. В круг попадают керенки, сложенные гармошкой. Игра продолжается.
17. Улица. На парадной двери висит дощатый щит. На дощатом щите воззвания, зритель не успевает их прочитать: идет бумажный тряпичник, который срывает воззвания и, свернувши их, всовывает в большой рогожный куль.
18. Человек внезапно остается перед пустой доской, поворачивается к ней спиной и спокойно начинает стучать ногой в дверь.
19. В подъезде. Люди, играющие в карты, испуганно закрывают руками револьверы.
20. Чиновник (Тюкин) крадучись, подымается, крадется на цыпочках к огромному медному тазу из-под варенья, тут же подвешенному, ударяет в него скалкой.
21. Лицо Тюкина меняется. Он испытывает вдохновение. Чувствует себя храбрым. Поправляет платок на шее.
22. Тюкин решительно бьет скалкой по медному тазу.
23. В подвале дома вскакивает человек и начинает барабанить по жестяной ванне.
24. В бельэтаже просыпаются двое и кричат и стучат стульями.
25. Люди, играющие в карты, после минуты оцепенения, начинают тоже кричать и стучать ногами об пол.
26. Тюкин с большим женским платком на шее, стучит и заглядывает в карты соседа.
27. Карты. «18».
28. Весь дом просыпается, везде орут, бьют в медные, жестяные и др. металлические предметы.
29. Большая, совершенно пустая комната. В комнате нет стульев. На полу, на шубе кто-то спит. Рядом с ним на полу же стоит большой трехрожковый примус, бидоны из-под бензина, лежит автомобильная цепь и мотор на боку.
30. Улица. Человек с мешком прислушивается.
Переходит на другую сторону улицы, отколупывает от дома штукатурку и начинает спокойно бросать кусочки штукатурки в окно 3 этажа.
31. Комната в 3 этаже. Человек спит. Аппарат обходит комнату: в одном углу спящий человек, в другом — груда картофеля, в 3 какой-то автомобильный хлам.
32. Человек, спящий под шубой, просыпается, надевает на белье шубу и, почти не открывая глаз, выходит из комнаты.
33. Сквозь пролет лестницы видна внизу перепуганная домовая охрана.
34. Человек в шубе спокойно проходит мимо кричащих людей, опускается к двери.
35. Дверь заперта какими-то очень сложными, но неубедительными предметами.
36. Человек, не обращая ни на кого внимания, разбирает запоры и открывает дверь.
37. Второй человек с мешком входит, смотрит и говорит:
ТОВАРИЩИ, ЧТО ЗА ГВАЛТ, ВЫ ОБАЛДЕЛИ?
38. Тюкин, переставая бить в таз, смотрит, облегченно вдыхает, говорит:
НЕТ. ТУТ ПРОИЗОШЛА РЕВОЛЮЦИЯ, ТАК — МЫ ЗАЩИЩАЕМСЯ.
39. Люди за столом берут карты в руки, продолжают играть.
40. Тюкин, подсмотревший в карты соседа, радостно подскакивает на стуле и кричит:
ДЕВЯТНАДЦАТЬ!
41. Комната в 3 этаже. Человек в шубе, шофер Карпов, садится на край постели. Человек с мешком, шофер Васильев, распаковывает мешок.
42. Из мешка вынимается четверть барана, мука, насыпанная в рукава рубашки, завязанные в виде кишки, ржаные лепешки с творогом, сметаной и наполовину рассыпавшиеся.
43. Васильев наливает из плоского бидончика на столе рюмку спирта, выпивает и, улыбаясь, обращается к Карпову:
Я ИМ В ДЕРЕВНЕ БЕНЗИН, ВМЕСТО КЕРОСИНА ПРОДАЛ. А У ВАС РЕВОЛЮЦИЯ?
44. Карпов зажигает примус, берет умывальную чашку, наливает в нее воду, кладет баранину туда, ставит чашку на трехрожковый примус.
Потом разжигает второй примус, маленький, берет сковородку, яйца и сало.
45. Кусочки сала на сковороде. Сало начинает кипеть.
46. Карпов отвечает Васильеву, разбивая яйца над сковородкой.
РАЗБИЛИ ЭТО МЫ ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ.
47. Васильев снимает шубу, оказывается в галифе, подпоясанных электрическим проводом, и в грубой солдатской нижней рубашке. Спрашивает:
А ЧТО ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО?
48. Крупно. В ведро падает яичная скорлупа.
49. Васильев ест. Отковыривает кусок мякоти и, катая его по столу, говорит:
ЗНАЧИТ, БОЛЬШЕВИКИ, А ТЫ ЧТО ДЕЛАЛ?
50. Карпов смотрит на него недоуменно, ест яичницу, отвечает:
КОНЕЧНО, СТРЕЛЯЛ ИЗ ПУЛЕМЕТА.
51. Васильев немного сердится и не понимает:
ДА ВЕДЬ МЫ С ТОБОЙ ЭСЕРЫ.
52. Карпов берет вилку, отвечает:
ВРОДЕ.
53. И начинает есть.
Конец первой части
54. Освещенные солнцем ворота Михайловского манежа. Пустота. Посредине ворот стоит броневик Гарфорд.
55. Внутри броневика спит у пулемета человек.
МИХАЙЛОВСКИЙ МАНЕЖ БЫЛ НИЧЕЙ.
56. Цейхгауз. Висят черные шоферские шубы. Человек приказчичьего вида, каптенармус, примеряет новую шубу. Шуба ему нравится.
Смотрит на себя в маленькое круглое зеркальце, висящее на стене цейхгауза.
57. Цейхгауз полон магнето, шинами, автомобильными частями.
58. Каптенармус вздыхает, думает, потом одевает на шубу еще шубу, кладет в карман магнето.
Пытается одеть на себя автомобильную шину, с сожалением ее оставляет.
59. Внутренность броневика. Солнце освещает часть лица солдата, спящего внутри броневика. Солдат просыпается, смотрит в окошко на идущего каптенармуса, говорит:
ШКУРА.
60. Рука толчком переводит трамвайную рукоятку со «стоп» на «средний».
61. Утро. Из трамвайного парка выходит вагон.
Из трамвая выходит вожатый с ломиком для перевода стрелки. Переводит стрелку.
