— Давление обещали поднять, — заверил Игорь. — А вот падение температуры на катализаторах — загадка. Такого в нашей смене еще не бывало.
— Гляди, Николаевич! Гляди! — указал пальцем на манометр Василий Денисович. — Давление опять падает.
— Я их сейчас по молекулам разложу! — побагровел Игорь. — Денисович, прикажите аппаратчикам нарушение технологического режима регистрировать в журналах. Утром напишем директору докладную…
— А они там не того? — Василий Денисович почесал указательным пальцем горло. — Теплотехники вечерком спирт для промывки каких-то контактов получали.
— Я им мозги промою! Так прополоскаю — всю жизнь помнить будут!
В кабинет из цеха Игорь прибежал злым, побледневшим. Следом за ним порог перешагнула Аня Подлесная и тихо прошептала:
— Температура падает…
— Пожалуйста, меньше паники!
Аня попятилась и робко прикрыла дверь. Игорь, упрекнув себя за горячность, сжал в руке телефонную трубку. Секунды вызова компрессорной тянулись удивительно долго, а когда она наконец отозвалась, он гневно прокричал:
— Вы какого дьявола устраиваете неразбериху? Нормальное, говорите, держите давление? Врете! В пятой и шестой колоннах синтеза на пятьдесят атмосфер упало! Я буду докладывать директору и главному технологу. Повторяю: чихать я хотел на ваши приборы! Поднимите давление до нормали!
Перебранка с компрессорщиками взбеленила Игоря. Барабаня пальцами о стол, он обрушился на теплотехников:
— Вася, почему падает температура на катализаторах? Нормальную держите? Не темни! Да ничего не случится с твоими генераторами. Наладится режим — уменьшишь нагрузку. Добавишь на собственный риск? Узнаю тебя, старче!
Задольный налил из графина в стакан газировки, но выпить не успел. В кабинет вбежал запыхавшийся Василий Денисович Гришин и, не говоря ни слова, стал комкать в руках старенькую кепку.
— Я тоже не пойму причину, — приуныл Игорь. — Компрессорщики и теплотехники заверяют, что у них полный порядок. Кстати, как работала вторая смена?
— Нарушений технологического режима не наблюдалось.
— Будем действовать так: я бегу в компрессорную и загляну к теплотехникам. Вы остаетесь в цехе. У рабочих химзащитные костюмы в порядке?
— Как всегда.
— Проверьте еще раз.
На улице ветер сорвал с головы Игоря ушанку. Он попытался подхватить шапку рукой и с досадой выругался. Ветер унес ее куда-то в мутную завесу снежной круговерти. Игорь, чертыхаясь, поднял воротник пальто и прямо по сугробам полез к зданию компрессорной.
— Ты чего это как с цепи сорвался? — спокойно встретил Задольного дежурный инженер Валентин Чепуренко. — В снегу! Без шапки!..
— Какое держишь давление на пятой и шестой?
— Выше нормали на пятьдесят атмосфер.
Игорь кулаком протер запорошенные снегом глаза. Посмотрел на манометры:
— Не барахлят?
— У нас, друг, порядок железный!
— Сбрось атмосфер десять.
— Дядя Костя, — окликнул Чепуренко компрессорщика, — сбрось на пятой и шестой десяток атмосфер.
— Это можно.
Стрелки манометров залихорадили и медленно поползли вниз.
— Теперь убедился?
— Не пойму причину. Давление и температура в пятой и шестой колоннах синтеза продолжают падать…
Телефонный звонок помешал Игорю рассказать о неполадках в цехе. Чепуренко подал ему трубку.
— Да. Понятно. Загляну к теплотехникам и бегу обратно.
Валентин Чепуренко, как бы оправдываясь за работу компрессорщиков, посоветовал Игорю:
— Немедленно докладывай начальству.
— Можно еще увеличить давление?
— Нет! Ты, друг, лучше начальству доложи.
Игорь выскочил из компрессорной и через минуту появился у теплотехников. «Промывать мозги» теплотехникам ему тоже не пришлось. Его друг по институту Вася Чайка, худенький блондин в пенсне, чем-то похожий на служащего нотариальной конторы, увеличить температуру на катализаторах наотрез отказался.
Просторное, залитое мягким светом здание теплотехников растаяло в снежной завесе. Игорь, не чувствуя ледяного ветра, возвратился в цех. Василий Денисович встретил его кратким докладом:
— В пятой и шестой прекратился синтез аммиака.
Игорь, отряхиваясь от снега, промолчал. Гришин упавшим голосом посоветовал:
— Докладывай, Николаевич, обстановку главному технологу. Понимаешь, чем это пахнет?..
Пояснять Игорю, «чем это пахнет», не требовалось.
— Директору и главному технологу надо звякнуть, — повторил Василий Денисович.
— Они спросят причину. А мы… Что мы ответим?
Василий Денисович, потирая ладонью изрезанный морщинами лоб, начал сокрушаться:
— Где же собака зарыта?..
— Водород в эти колонны синтеза чистый поступает? — поинтересовался Игорь.
— Николаевич! — в голосе Гришина прозвучала обида. — Водород после отмывки от угарного газа проверяет Подлесная. Лаборантка она опытная, внимательная.
— А что показывают фильтроприборы?
— Порядок.
— Точно?
— Николаевич!..
— Проверим.
Игорь осторожно постучал пальцем по защитному стеклу прибора. Стрелка чуть-чуть вздрогнула и замерла на нуле.
— Проверьте фильтроприбор загрязненным водородом.
— Водород с угарным газом подавать? — насторожилась Аня.
— Для проверки прибора.
— Пишите приказ. — Аня открыла сменный журнал и с тревогой предупредила: — Загрязненный водород может попасть в колонны синтеза…
— Перекройте магистраль. Проверять будем только фильтроприбор.
— Пишите приказ и обязательно укажите время.
Приказ Игорь написал краткий, подпись поставил крупную, разборчивую. Аня сменный журнал спрятала в ящик стола.
— Выполняйте! — тверже повторил Игорь.
Аня отключила пятую и шестую колонны синтеза от магистрали, подошла к автоматическому вентилю и нажала кнопку. В змеевике фильтроприбора раздалось шипенье газа. Игорь, не мигая, следил за стрелкой. Она оставалась мертвой.
— Включите вентиль еще раз.
Вторая подача загрязненного водорода в змеевик окончательно убедила Задольного в самом страшном.
— Прибор, как видите, испорчен! — сдерживая приступ гнева, произнес Игорь. — А чистота азота, Денисович, тоже нормальная?
— Тревожных сигналов с блока разделения воздуха не поступало.
— Возьмите газы на химанализ. Я сбегаю на блок разделения воздуха.
Шаги Задольного гулко простучали на кафельном полу и где-то затихли за жужжащими вентиляторами. Василий Денисович, насупив седые брови, пробормотал:
— Доработались!..
— Пробу, Денисович, надо брать, — напомнила Аня. —
Игорь Николаевич сейчас вернется, а мы ничего не сделали.
— Это факт…
Герметические колбы с газами Аня и Василий Денисович поставили на тумбочку и стали ожидать Задольного.
Сколько раз я предлагал поставить для контроля за чистотой газов на каждой колонне синтеза еще по одному фильтроприбору, — начал сокрушаться Василий Денисович. — Осокин и слушать не хотел. И Пилипчук не лучше: перестраховщиком меня называл…
— Директору и главному технологу доложили обстановку в цехе? — поинтересовалась Аня.
— Николаевич не велит. Я, пожалуй, звякну, а?
— Не советую. Игорь Николаевич переживает не меньше нас, но паники не поднимает.
Задольный с блока разделения воздуха вернулся хмурым, взял колбы и убежал в центральную лабораторию.
— Пилипчук на проводе, — отозвался заспанным голосом главный технолог химкомбината. — Шо?.. Шо там у вас случилось?
— Говорит Задольный, — повторил Игорь. — На втором участке цеха в пятую и шестую колонны синтеза попал угарный газ…
— Да-а?!
— Я прошу вашего разрешения…
— Директору… Андрею Карповичу немедленно доложите!
— Какие принимать меры?..
Главный технолог Пилипчук вместо совета смачно выругался и тихо повторил:
— Директору докладывай.
Дорога от центральной лаборатории к цеху Задольному показалась ухабистой и скользкой. Едва он переступил порог, Василий Денисович вырос перед ним точно из-под Земли.
— В пятой и шестой колоннах синтеза угарный газ, — сообщил Игорь. — Вот акты химанализов.
— Да ну?! — Василий Денисович уставился на Игоря остекленевшими глазами. — Это… Это же, Николаевич…
— Прекратите подачу газа в эти колонны!
Василий Денисович сразу как-то обмяк, побледнел и виновато заговорил:
— Не могу. Не имею права. Инструкция Осокина нам не дает таких полномочий.
Игорь, сурово взглянув на Гришина, направился к пульту управления. Василий Денисович зашагал с ним рядом, приговаривая:
— Я лишен таких прав. Инструкция Осокина…
