— Постарели, черти… Уже не боятся, — с большим сожалением заметил Скридон.
Размахивать кнутом явно не имело смысла, и поэтому Скридон обратился к лошадям с речью — ведь, кроме всего прочего, он был еще и хорошим парнем, этот самый Скридон.
— Вот что, горемычные… Теперь нестись галопом вам ни к чему, я ведь не собираюсь вас продавать. Но по селу вы должны мне вихрем пролететь, чтобы люди видели только ваши гривы да искры из-под копыт…
Решив, что сказал более чем достаточно, Скридон растянулся во всю длину своей телеги и стал перебирать в уме все дома, мимо которых ему предстояло пролететь вихрем.
Прокатившись по селу несколько раз подряд, он поднял целые тучи пыли, переехал трех собак и напугал до смерти всех кур. В конечном счете он добился-таки своего, и в тот день только и было разговоров, что о нем и о его удивительных лошадях. Дошло до того, что две девушки попросили их покатать. Ту, что посимпатичнее, Скридон сразу усадил возле себя, но для ее подружки никак не мог найти места в телеге, и пока он прикидывал, куда бы ее устроить, его лошади уже проковыляли добрую половину села. Вместо лихого проезда получался стыд и срам. Скридон достал кнут и стал ожесточенно стегать своих лошадей. Ошеломленные, думая, что по меньшей мере повозка загорелась, клячи сорвались с места, шарахнулись в сторону, и повозка врезалась в дощатый забор. Треск, звон — и лошади уже мирно пощипывают травку, зная, сколько времени потребуется Скридону, чтобы починить телегу.
Скридон, спрыгнув на землю, прежде всего посмотрел, много ли у него будет свидетелей, которые своими глазами видели, как бешеная собака бросилась под ноги лошадям и те налетели на забор бади Зынела. Но поскольку вокруг никого не было, кроме Домники, которая, стоя посреди двора, глядела на его повозку и улыбалась, Скридон подошел к ней узнать, что она запросит с него за сломанную доску.
— Это была ваша собака, Домника?
Девушка, улыбаясь, вертела в руке какой-то камень.
— Которая напугала твоих лошадей?
Скридон с деловым видом кивнул.
— Наша.
Скридон уже собрался присочинить что-нибудь еще к этой истории, как с лица Домники вдруг сошла улыбка, девушка присела возле чугунного рельса и стала колотить по нему камнем. Уже дня три, с тех пор, как встретила Георге с забинтованной головой, она сердилась на весь свет. Этой сказке с лошадьми она, конечно, не поверила — его просто избили холуи Икимаша. Ее порывистая и честная натура не терпела каких-либо прямых или косвенных оскорблений без того, чтобы тут же не ответить на них, и вот уже три дня она ломает все, что попадется под руку. И теперь она не остановилась, пока не расколола весь камень на мелкие кусочки; покончив с этим, Домника поднялась, пряча руки за спину, чтоб Скридон не видел, сколько пальцев она ушибла. Скридон с видом знатока рассматривал ее работу. Поинтересовался:
— Что же дальше?
— Хочу сапу наточить.
— Душечка, да эту сапу сначала нужно отбить! Молоток есть?
— Был где-то.
— А на чем отбивать?
— Тоже было.
— Неси сюда.
Немного погодя Домника уже глядела на тонкую струйку железной пыли, которая сыпалась из-под напильника; глядела с завистью на большие, мускулистые руки парня. Вот бы ей такие, уж она не прятала бы их по карманам.
— Домника, ты еще ни разу не танцевала со мной?
Поднял глаза, чтобы увидеть ее улыбающееся лицо. Непонятно, как это у нее получалось, но только улыбалась она очень хорошо — прелесть, а не улыбка!
— Ни разу.
Скридон мечтательно покачал головой: если это действительно так, то она много потеряла.
— А ты хорошо танцуешь, Скридон?
— Самый первый сорт. Приходи вечером в клуб. Придешь?
— Упаси бог. Жизнь мне, что ли, надоела!
— Да при чем тут твоя жизнь?!
— А то ты не знаешь, что там, в вашем клубе, каждый вечер драка, каждый вечер льется кровь…
— Да выдумки, слушай, это же все бабьи выдумки!
— Кто же тогда проломил голову Георге Дойнару?
— Так, говорят же, лошади — не то та кобыла, что с жеребенком, не то та, которая только еще ожеребиться должна.
— Господи, Скридон, неужели и ты, умный парень, поверил в это?
То, что она вдруг назвала его умным, произвело глубочайший переворот в его настроении. Из веселого озорника, который был не прочь поухаживать за девицей, Скридон стал тут же на ее глазах превращаться в смурного, недоброго, глубоко оскорбленного человека. Взгляд становился недобрым, дыхание агрессивным, кулаки рвались в бой…
В тот день партия молодых людей, терпевшая одно пораженке за другим, получила великолепное пополнение в лице Скридона, а равновесие сил враждующих сторон почти всегда приводит к миру.
19
— Споемте, друзья!
Ежевечерние распри, сотрясавшие жизнь молодежи в Валя Рэзешь, видимо, дошли какой-то стороной до райцентра, в результате чего прибыла миловидная инструкторша для организации хора. У Скридона оказался очень неплохой баритон. Его поставили во втором ряду, и это перечеркнуло все его будущее на этом поприще. Беда состояла в том, что как раз напротив, в двух шагах, стояла сама инструкторша. Пока она объясняла песни, заучивала их вместе со всеми, жить еще можно было, но, как только она начинала дирижировать, у Скридона вдруг все начинало плыть перед глазами… Мало того, что она была хороша собой, у нее были красивые, округлые, в пору своего расцвета груди, и, как только она вскидывала руки в стороны, эти груди начинали двигаться под тонкой кофточкой, ну прямо сил никаких…
В первый же день после спевки Скридон вернулся домой совсем осоловевший, и, едва положил голову на подушку, как инструкторша тут же ему приснилась. Дело представлялось следующим образом. После какой-то спевки она предложила им пойти прогуляться по лесу. И, конечно же, в лесу она заблудилась. Вся молодежь кидается на поиски. Скридону удается ее отыскать бог знает в каком овраге. Счастливая, она кидается к нему, Скридон смущается, но в конце концов чего смущаться, раз она сама повисла на шее. Еще секунда, и он станет счастливейшим человеком, но тут загремела мать кастрюлями, принялась ругать кошку, которая все путается под ногами, сквозь занавески просачивается утро, и хочешь не хочешь, а вставать надо…
Тем не менее Скридону сон показался весьма многозначительным. Нужно было ковать железо, пока оно горячо. Кое-как перемаявшись за день, он уже под вечер направляется к центру села, и едва Николай Кэрунту, заведующий, отомкнул замок, а Скридон уже тут как тут. Старается быть хорошим другом, хоть чем-нибудь да помочь, угощает тонко нарезанным табаком и при этом заводит разговор издалека.
— Ты, Николай, когда принял клуб, расписался?
— Расписался.
— Тогда учти. Они балуют тебя, пока ты не расписался, а расписался крышка. Даже если захочешь, не сможешь дать задний ход.
Скридон сворачивает ему еще одну цигарку, приносит ведро воды.
— Ну и хороша эта инструкторша! Ты знаешь, как ее зовут?
— Екатерина Андреевна.
— Так. А ты не смог бы меня познакомить с ней? За это я вспашу тебе полгектара. Лопнуть мне, если не вспашу.
— Да ты что, не видел ее вчера вечером? Должна прийти и сегодня. Подойди к ней и заведи беседу.
— Нет, так я не хочу. Лучше знаешь что? Отзови нас обоих в сторонку и скажи: так, мол, и так, парень из нашего села, по происхождению из бедняков…
— Ты что, с ума сошел? Сегодня же выгонят меня с работы!
— Ну если так!.. — Скридон оставляет его одного возиться с лампой у дверей, а сам заходит в клуб. Ждет, чтобы самому заговорить с нею. Подойдет, чуть заметно подмигнет и скажет: «Катя!»
И, представив себе, как они будут беседовать, Скридон по-приятельски хлопает себя по колену. Ничего, устроит он это!
Только пока что никто не показывается, и ему скучно, а раз Скридону скучно, он свистит и толкает клубную мебель, расставляя ее по своему вкусу. Но не успел он подтолкнуть стол к самой двери, как послышался стук каблучков по каменным ступенькам, знакомый голос, запах духов и в клубе появилась Она.
— Вы что здесь делаете?
— Жду.
— Кого?
— Свою большую любовь…
Николаева улыбнулась я, заметив разбросанные на подоконнике шашки, спросила:
— Играете?
Скридон застегнул одну пуговицу на пиджаке, посмотрел, идет ли ему, и снова расстегнул.
— А в это играют вдвоем?
— Вдвоем.
Помогая ей расставлять шашки, Скридон спрятал две в карман, потом они вместе стали искать их по всему клубу. Искали долго, и только когда инструкторша улыбнулась ему раза два да еще оперлась на его плечо, чтобы влезть на стул, только тогда Скридон нашел пропавшие шашки, которые лежали, конечно, между стульями.
Потом парень внимательно выслушал объяснение игры, но, как только Николаева двинула первой шашкой, засунул руки в карманы.
