Граммофонов. Эх, цветочки, а на полу… (Глянул на Пеппер и умолк.)
Софья. А мы всю ночь с директором изобретали. Теперь поздравьте нас. Теперь уж можно. Станки приспособили, товарищ Белковский. Проживем и без золота. Ну, марш опять до обеда!
Вся группа уходит. Трое стоят молча.
Пеппер. Что же это такое? (Бросилась к двери.) Что это такое? Кто здесь мерзавец?
Кабинет высокого хозяйственного учреждения. Руководящее лицо, торопясь, надевает шинель, картуз. Звонок телефона.
Руководящее лицо. Алло! Сегодня не принимаю… А-а… Извини, пожалуйста, не узнал… Тороплюсь… Еду. Уже надел пальто. (Вынул из кармана маленькую записную книжку, выписал что-то из книжки на отдельный лист бумаги, бумагу положил в портфель. Уходит.)
Некоторое время на сцене пусто. Стремительно входит один из хозяйственников.
Хозяйственник (взгляд на вешалку). Вот живем, черт тебя подери! Попрощаться по-человечески не успели… А главное, чтоб он не забыл про… про… про то, что я уж сам забыл. (Присел, хочет писать.) Забыл! Экскаваторы, генераторы, буровые машины, турбины… Экскаваторы, генераторы, инкубаторы… На черта мне инкубаторы! Что я, птичник?.. Забыл! В поезде вспомню… Протелеграфирую. (Встал.) Ну, до свиданья! Всего хорошего! Спасибо! (Уходит.)
Некоторое время тихо. Затем начинается перезвон телефонов. Два неизвестных лица ворвались в кабинет с бумагами, развели руками и удалились. Стремительно входят Гай и Руководящее лицо.
Руководящее лицо. Опять ты преследуешь меня? Опять ты пользуешься моим хорошим характером?
Гай. Да, характер у тебя мягкий. Руководящее лицо. Не волнуйся, Гай. Садись, пожалуйста. Скажи что-нибудь интересное. Гай. Мы, хозяйственники, уже не знаем, где у нас больше трудностей: там — у нас, внизу, или здесь — у вас, наверху?
Руководящее лицо. Мы тоже не знаем, Гай, где больше трудностей. Тебе сейчас надо для наружных рабочих пять тысяч пар сапог. Ты уже ухитрился получить у моего заместителя записку на две тысячи пар. Я знаю, у тебя есть приятели в Кожтресте. А мне сейчас надо пятьсот тысяч пар сапог. Мне ночью в постель подают молнии Урала, Донбасса, днепропетровских строительств. Мне сейчас надо двадцать пять миллионов метров мануфактуры отдать заводам наших окраин. Мне завтра надо сто пятьдесят миллионов в чистом золоте — оплатить заказы кровеносных сосудов государства. Мне надо алюминия в сорок пять Воробьевых гор. Мне надо сейчас ехать и кроить до полуночи. Меня ждут, требуют, ругают за неаккуратность, а ты пользуешься моим хорошим характером и на лестнице бросаешься на меня, как тигр, Гай. Мне не нравится твой вид.
Звонок телефона.
Наговорились. (Встал, остановился.) Гай, трудно?
Гай. Трудно.
Руководящее лицо. Станки?
Гай. Станки.
Руководящее лицо. Такой ты у нас стал несчастный. Ничего не мог придумать?
Гай. Ничего не мог.
Руководящее лицо. Ты жулик, Гай!
Гай. Слово даю.
Руководящее лицо. Кто верит слову? Я по твоему носу вижу, что ты уже станки переделал. Ты куда смотришь? Думаешь, я твоему слову верю? Гай, ты упал духом… Трудно работать с бездушными бюрократами! Ничего не понимают бюрократы в социалистическом строительстве. Тридцать лет в партии и ничего не понимают в строительстве социализма. У них просишь денег, а они не дают. Наговорились, Гай. Пиши.
Гай. Кому писать?
Руководящее лицо. Мне. Быстро, Гай. Зачем пришел, про то пиши. Полную сумму.
Гай (пишет стремительно, говоря в то же время). Никогда не забуду. Ну и спасибо… Вот так спасибо!! Благодарю!
Руководящее лицо (накладывает резолюцию). За то, что Гай хороший работник, за то, что дерешься за завод, как тигр… Мы знаем, как ты строишь. Мы видим. Не надо падать духом, Гай.
Гай. Не надо. Откровенно. Благодарю.
Руководящее лицо. Ты думаешь, я сегодня добрый? Коллегия нашла для тебя денег. Но я проверю тебя, Гай. У тебя там твои помощники напутали со стеклянными стенами. Тебе нужен заграничный металл для рам? Я слыхал. Больше ни копейки не получишь. А срок? Смотри, плохо тебе будет, Гай, не пощадим!
Гай. Спасибо, спасибо! (Уходит.)
Руководящее лицо. Меня беспокоит Гай, а? Не нравится мне Гай. Он стареет у нас, а?.. Может быть, он стал ошибаться? Надо запомнить. (Вынул из глубины кармана книжечку.) Может, ему надо дать отдых?.. (Засыпая.) Может, я тоже ошибся сейчас, а? Не надо было давать денег… И мне надо дать отдых… Может, кто-нибудь запомнит, что мне надо дать отдых, а?..
На площадке завода. Белковский и Елкин.
Белковский. Прямо с поезда он поехал в областной комитет. В Москве получил поддержку и расправляет когти. Но, Сеня, я только тебе одному могу сообщить одну вещь: Гай будет раскрыт. Клянусь тебе своей жизнью! Центр посылает комиссию для обследования. Слушай, на заграничные рамы Гай деньги получил обманом. Он сам мне сказал, что пришлось пойти на обман. Деньги ассигнованы на станки, а станки он переделал. Станки работают. Сеня, это авантюра! Он орден зарабатывает на подлогах.
Елкин. Да не налезай ты на меня! Я, понимаешь, линию стратегическую потерял.
Белковский. Ребенку понятна его игра. Не ты ли говорил, что надо спешить во что бы то ни стало? Он вилял. А теперь сам провозглашает новые темпы и добился твоего удаления, чтобы все заслуги присвоить себе. Во мне все кипит, когда я думаю о его «бескорыстии»! Почему Гай лучше меня или тебя? Чем достойней лгун, интриган, предатель, честолюбец и пьяница?
Из-под земли, из люка, выходит Андрон.
Елкин. Ну, товарищ Андрон, когда ты будешь у меня дела принимать?
Андрон. Успеется.
Белковский. Как водопровод, товарищ Андрон?
Андрон. Успеется.
Елкин. Товарищ Андрон, я веду массовую работу, коллектив разлагается. Надо бить в набат.
Андрон. Успеется. (Постоял, подумал, ушел.)
Елкин. Видишь? Нет, меня сняли, но я — на заводе, я обязан… Мы обязаны бить в набат!
Входят Ладыгин, Наташа, Монаенков.
Ладыгин. Вот кстати Белковский, Елкин. Все в сборе, тем лучше. Мы письменно слагаем с себя ответственность за станки.
Белковский. Что случилось?
Ладыгин. Кто распустил сказку, что станки работают? Станки нельзя монтировать, пока помещение не имеет стекол. Нам дали срок пуска, но… вот заявление. Американцы отказались отвечать за оборудование.
Белковский. А начальника нет на строительстве. Он поехал в областком счеты сводить с товарищами.
Елкин. Мы обязаны бить в набат. Ничего же нет! Завод без окон, без дверей. Станков нет, рам нет, стекла нет…
Входят Гай, Софья, Пеппер, Ксения Ионовна, Максим. Гай идет медленно. За ним — Ксения Ионовна.
Гай. Есть. Все есть. (Ксении Ионовне). Белковский отвечает за расквартирование водопроводчиков и землемеров. Ксения Ионовна, записывайте.
Белковский незаметно уходит.
Из «Водоканала» персонально отвечает инженер Вострецов при помощнике Зильберте. За…
Максим. Григорий, надо собрать актив. Люди растерялись. Паника.
Гай. …за прокладку труб и водосбор — Максиму…
Максим. Я тебе говорю!
Гай. А я говорю: Максиму объявляется строгий выговор за опоздание со сдачей порученных работ… Ксения Ионовна, записывайте! Максим одновременно отвечает за подготовку и приемку германских железных рам. Ему предлагаю немедленно связаться с нашим агентом на станции Негорелое[65], обменявшись молниями, и ответ сообщить мне к пяти часам.
Максим глянул на часы, махнул рукой, исчез.
Инженер Ладыгин при помощнике конструктора Наталье Фукс…
Наташа. Я не Фукс, я просто Петрова.
Гай. …при помощнике «просто Петровой» с момента получения приказа монтирует станки.
