Алекс Форэн - Уместны были бы привидения...

У пилота был оскал Стиви Уандера. Хорошо, что на этом их сходство заканчивалось. В отличие от Стиви, пилот был зрячим, а для его профессии это несомненный плюс.

Крису не захотелось трястись из Дублина через полстраны на машинах, и он заказал два вертолета – один для нас с ним, а второй для Джеффа и прекрасных дам. Они должны были прилететь из Штатов примерно через час после того, как приземлился самолет, доставивший нас с Крисом из Лондона после переговоров с партнерами.

Идея снять на неделю замок в Ирландии пришла в голову Крису. Приятно, когда изредка все решают без тебя, и я поддался на уговоры, хотя, возможно, лучше было бы вдвоем с Кэти махнуть на Средиземное море.

Из-под серых тряпичных облаков замок выглядел довольно уныло, будто размокшая картонная декорация к фильму «фэнтези» о жестяных рыцарях Старой Англии. На зеленом коврике – нагромождение серых коробочек с зубчатыми башенками из сказок про короля Артура. «Мистерия ушедших веков», – как значилось в буклете, который притащил Крис. Сверху мистерия напоминала отходивший свой срок поезд из слепленных сараев…

Хорошо бы не начать на второй день бросаться от скуки друг на друга. «Поздним вечером один из партнеров известной финансовой корпорации покусал другого в средневековом замке»... Напялю перекошенную маску из фильма «Крик», буду бродить по подвалам, выть от тоски и загрызу сначала всех девиц, а потом Криса. Нет, сначала Криса...

– Крис, – спросил я сквозь шум двигателя. – А что за девицы-то?

– Очаровательные! – мгновенно ответил Крис, предававшийся, в честь начала отдыха, дегустации местного виски. – У каждой – очевидные и осязаемые достоинства. Некоторые я бы даже назвал выдающимися. Веришь, у них никогда не болит голова. По той же причине они не будут докучать умными разговорами.

– Неужели немые?

– Скорее, безголовые. А ты что, собирался с ними беседовать о биржевых котировках?

Я подумал, что Джеффу придется нелегко. Лететь из Нью-Йорка через полмира с тремя прелестными растениями… Велика вероятность того, что он-то как раз прилетит с головной болью. Однако Крис считает, что без такой компании отдых – не в радость.

Вертолет сел. Перестал свиристеть двигатель. Открылась дверь в тишину, прохладу и свежесть. Наш пилот пожелал что-то дежурное на прощание, но я уже его не слышал.

Нас встречали. На поляне перед замком выстроились напыщенный дворецкий, чем-то напоминающий в своем смокинге самодовольного пингвина, весьма миловидная служанка и какое-то лысое существо в зеленом камзоле. Все это походило на костюмированное представление в университетском театре. Но больше всего умиляла надпись, выбитая на каменном фасаде: «Правда до конца». Очень трогательно, и почему-то вызывает ассоциации с подвалами пыток. Словом, смесь фильма ужасов и ненавистной мне оперы.

По траве к вертолету шел человек в дорогом строгом костюме, хотя и без галстука. В его походке не было никакой услужливости, которая за милю выдает персонал. Я выпрыгнул из вертолета и пошел к нему навстречу, не дожидаясь Криса, который почему-то решил горячо, как с родным, попрощаться с пилотом.

– С приездом, мистер Демулен, – спокойно сказал подошедший человек. – Я Мэттью Уоллис, хозяин замка. Буду рад, если он вам понравится.

– Замок великолепен, – сказал я. – Впечатляют знаменитые зеленые холмы, а также пасторальные овечки на них. Совсем не впечатляет погода. Сюда когда-нибудь заглядывает солнце?

– Пока в Ирландии сообщают, какая в данный момент погода, она успевает дважды поменяться, – пошутил Мэттью. – Добро пожаловать в Хэмфилд.

Мэттью подвел меня к стоявшей неподалеку троице и представил их. Напыщенный пингвин действительно был дворецким по имени Малкольм, служанку, оказавшуюся вблизи еще привлекательнее, звали Мари, а лысый гуманоид в долгополом камзоле откликался на имя Ларри. В довершение макабрической картины, он был немым.

– Ларри совершенно безобидный и добрейший человек, – пояснил Мэттью, видимо, уловивший мое недоумение. – Мастер на все руки, а главное – очень тонко чувствует замок. Хотя и не без… впрочем, все мы не без странностей.

– А что, Мэттью, это и есть весь персонал? – спросил я.

– Нет, разумеется. Есть еще повара, горничные, садовник, конюх... Но вечером все они покидают Хэмфилд, так как живут здесь неподалеку, в Килтигане. Это в миле от замка, вы, вероятно, заметили с воздуха.

Я вспомнил малюсенькую деревушку, в которой, очевидно, кроме сельского паба податься было некуда.

Подошел Крис. Когда ему удается отвлечься от работы и воздать должное крепким напиткам, его внимание становится избирательным и узкосфокусированным.

– Крис, – со значением представился он, безошибочно подойдя к прелестной Мари так, будто никого более на Британских островах не существовало.

Признаться, я получил удовольствие от того, насколько мастерски бесстрастно она отреагировала на попытку Криса поцеловать ей руку – лишь присела в более глубоком поклоне с невозмутимым выражением лица.

Крис туманно посмотрел на нее, после чего задержал взгляд на Ларри, встряхнул головой, будто стараясь прогнать опьянение, и, наконец, остановился на Малкольме. Тщательно его рассмотрев, он сформулировал вопрос:

– Это что? Он живой?

– Вполне, – ответил с улыбкой Мэттью. – Это наш дворецкий, он знает и видит все.

– Как-то я отвык отдыхать под присмотром строгих предков, – сказал Крис, старательно артикулируя. – Слушай, отпусти его, пусть идет. Неуютно себя чувствую, когда за мной наблюдают.

– Я тоже рад вас приветствовать, сэр, – произнес Малкольм.

– Класс! – ответил Крис, удивленно изучая дворецкого. – Никогда не видел, чтобы восковые фигуры разговаривали.

– Счастлив, что смог внести немного разнообразия в вашу жизнь, – со сдержанным поклоном произнес дворецкий.

Подумав, что, возможно, здесь будет не так уж скучно, я не сдержался и хмыкнул.

– Извините, сэр, вы что-то сказали? – спросил Малкольм.

– Нет-нет, я просто немного простужен.

– Тогда, возможно, вам приготовить хороший чай, или вы предпочитаете виски?

– Пожалуй, предпочту виски.

– Я буду знать, сэр. В следующий раз, как только захотите виски, просто хмыкните, – с новым полупоклоном произнес Малкольм.

Пожалуй, мне начинало нравиться в Хэмфилде.

Я согласился на эту поездку без особых колебаний. По правде говоря, я счел идею вполне типичной для Криса – сумасбродной и забавной. В Ирландии я был только однажды, да и то два дня, не выезжая из Дублина, где проходили переговоры. К тому же, последние месяцы были действительно напряженными, и тихая неделя в провинциальном замке показалась кстати.

Самолет дался мне легче, чем могло бы быть – я летел в первом классе, а девушек предусмотрительно посадил в обычный салон. Это была просто забота о них – кресла там расположены ближе друг к другу, и они могли общаться.

Зато вертолет, хотя лететь было не так далеко, дался мне с трудом.

Златокудрая Пэм, стараясь перекричать двигатели, всю дорогу любезно развлекала меня своими соображениями. Я держался достойно, но когда она сообщила мне, что летала на вертолете единственный раз – «из Лос-Анджелеса на женевские острова», в одну секунду разразилась мигрень.

Одурев от ее щебетания, я смог ответить только, что это потрясающе. Кажется, она осталась довольна этой ремаркой, и поведала историю о том, как один ее знакомый миллионер организовал праздник прямо на вертолете, пригласил всех друзей, но она тогда не смогла поехать, а вертолет разбился вдребезги.

У меня мгновенно возник порыв постучать по дереву и, за неимением такового, я принял решение стукнуть несколько раз по златокудрой головке. Я как раз успел убедить себя в том, что меня оправдают, и тут мы пошли на снижение.

Не успели замереть лопасти вертолета, как я выпрыгнул на траву, и мне сразу полегчало. По полю уже шел подозрительно раскованной походкой Крис, а следом, позевывая, – неторопливый расслабленный Генри. Кажется, они уже начали отдыхать.

Мы обнялись и, обернувшись, замерли, завороженные неподражаемым зрелищем трех граций, выбиравшихся из чрева летательного аппарата на высоких каблуках. Первым придя в себя, Крис сделал широкий жест в сторону дам и произнес: