— Ты атеист?
— Скажем так — я человек не религиозный, материалист. Но о боге, как о некой идее, о смысле жизни, о том, зачем я пришёл в этот мир, есть ли в этом какая–то цель или замысел — обо всех этих вопросах рассуждаю немало. При этом не связан какими–то религиозными представлениями. Вот что, дебаты пока откладываются, давай–ка за работу возьмёмся. Ты, я вижу без рясы ходишь, подмышкой держишь. Клади её и свою Библию вот сюда, на камушек. Можешь и рубашку, как я, снять. Приступим. Для начала я тебя по формовке кирпича должен всему обучить, чему у Гордея успел научиться.
Антон оказался учеником способным, дело пошло споро и слаженно. Месили комки глины, заполняли ею форму–пролётку, выкладывали готовый кирпич на стеллаж, начинали формование следующего. Для наработки навыков решили операции чередовать — кирпич формовал кто–то один, другой был подмастерьем, на каждом следующем кирпиче ролями менялись. Глина заканчивалась — нагружали рогожку, подтаскивали к столу. Сеяли песок, подносили воду. Работа шла настолько слаженно, что не требовалось каких–то лишних слов, пояснений, уточнений, указаний. Следовательно, в процессе этой работы, нисколько от неё не отвлекаясь, могли вернуться к прерванным разговорам о религии. Началась дискуссия, местами довольно–таки острая.
Автор этих описаний, заинтересовавшись ею, решил изложить её читателю в цельном виде, опуская то, что к этим разговорам прямого отношения не имеет. Не будем отвлекаться на различные технологические моменты их работы на кирпичном производстве, на какие–то подробности быта, устройство на ночлег в Гордеевой бане, питание и так далее. Или, например, на подвозку Гордеем и Фокой дров и материала для строительства навеса, само это строительство, обжиг вместе с Гордеем первой партии кирпича, и некоторые другие подобные события. Когда здесь появлялся Гордей, один ли, или вместе с Фокой, эти разговоры прерывались, говорили о деле. Но как только оставались одни, споры возобновлялись вновь. Чтобы читателю было удобнее следить за их разговором, последующие главы будут оформлены так, как это пьесы оформляются.
В ходе этих споров оппоненты выявили у себя ещё одну, неизвестно каким образом приобретённую ими способность — в качестве аргументов они могли свободно цитировать довольно таки большие фрагменты из прочитанного ими где–либо и когда–либо, часто даже вроде как забытого, но вдруг всплывшего в памяти в нужный момент. После того, как вдруг в прошлом оказались, после обнаружения у себя способностей к пониманию и к разговору на древнеславянском, этот их новый талант не стал для них неожиданным и необычным. Ну, вспомнилось, и всё… Привыкли к чудесам.
19. О первородном грехе и о вечных вопросах
Антон:
— Ты вот религию не принимаешь. А ты посмотри на них — они же язычники!..
Артём:
— Ну, и что?.. Разве язычество по сравнению с религией хуже? Да оно во много раз лучше, естественней, честнее. Вот взять хотя бы отношение к женщине, к продолжению рода. Есть такой исследователь русской старины Леонид Латынин, он в статье о язычестве на Руси пишет:
«Сила природы, сила солнца, сила весны, тепла, дождя оказались для хлебопашца и скотовода куда большей властью, чем власть зверя, которая не могла помочь ему выращивать и собирать урожай. Но эту власть и силу нужно было персонифицировать, воплотить во что–то, что было ведомо ему. И человек наделил эту силу человеческими чертами. В первую очередь олицетворением этой плодотворящей силы стала женщина, ибо много было общего у природы и земли, которые кормили, заботились, рожали хлеб, с женщиной, которая тоже давала жизнь, кормила человека и выращивала дитя своё, также заботливо и щедро, как земля выращивает колос… Тайна и чудо рождения, которой наделена женщина, представлялась как некая высшая могущественная сила, которая играет важную роль в человеческой жизни… Чем лучше рожает земля, тем больше членов клана, явившихся из лона женщины; тем сильнее племя, род, тем лучше условия жизни этого рода и племени. Земля и женщина едины в смысле своём и назначении своём».
А что твоя религия? Объявила грехом одну из самых естественных и необходимых физиологических функций человека. Ведь это же надо так всё наизнанку вывернуть! На человеке лежит, оказывается, первородный грех за то, что он рождён, видите ли, во грехе!.. Возьми свою библию, прочитай Псалтирь, псалом Давида (Псалтирь, 50, 7) — «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя». Про Адама и Еву тебе поминать не надо? «Умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рожать детей» (Бытие, III, 16). Или в Новом Завете — «И есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного» (От Матфея, XIX, 12), «Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жён должны быть как не имеющие» (Первое послание к Коринфянам, VII, 29), «Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грехи и осудил грех во плоти….Посему живущие по плоти Богу угодить не могут» (Римлянам, VIII, 3, 8), «Посему выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше» (Первое послание к Коринфянам, VII, 38). Подоплёка–то понятна — изначально и до самой смерти объявить человека грешным уже за сам факт появления его на этом свете. Только одного этого уже достаточно, чтобы признать религию опасным средством воздействия на человеческую психику. Кстати, немало случаев, когда люди, обращённые в религию, от осознания наличия за собой этого первородного греха, не знавшие до этого никакой за собой такой вины, впадали в депрессию.
Антон:
— Профессор Московской Духовной Академии Алексей Ильич Осипов говорит:
«Первородный грех — это повреждение, что возникло вследствие грехопадения первых людей. Преподобный Максим Исповедник объясняет это повреждение так: первое — смертность, мы стали смертными, а первые люди были бессмертны. Господь говорит: «Вся добра зело» (Быт. 1, 31), все созданное было прекрасно, но предупредил: «Если согрешите смертью умрете» (Быт. 2, 17). Первые люди совершили грех и стали смертными, и их потомки стали смертными. Мы не виновны, но очень жаль, что смертны. Мы стали подвержены всем болезням, всем воздействиям окружающей среды. Возникла потребность в сне, пище, одежде, тепле. До грехопадения все это было не нужно. Вот это в Библии и называется «кожей», как сказано: «И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их» (Быт. 3, 21). Вот что есть первородный грех — повреждение. Человек стал смертным, тленным, уязвимым».
Спаситель наш Иисус Христос сошёл на землю и принял страдания и смерть во искупление людей от первородного греха.
Артём:
— И ты, и Алексей Ильич говорите всё это в совершенно утвердительном тоне. Вы всё это знаете? Всё вот так оно в точности и есть, как вы говорите? Или вы в это просто верите? С вами, вообще–то, дискутировать–то можно ли? А то вы скажете — «А я вот верю!» — какая тут дальше дискуссия. У меня есть знакомый священник, отец Андрей, я как–нибудь тебе о нём расскажу, так вот он в своей книге «Духовная безопасность» пишет:
«Священное Писание, безусловно, полностью правдиво и неисчерпаемо содержательно, тем не менее необходимо учитывать принципиальную ограниченность человеческого разума в его попытках рационально толковать богодуховенные сакральные тексты, написанные для всех времён и народов, а не только для людей конкретного века и установленных профессий. Кроме того, Библия не есть учебник по какой–либо научной дисциплине, её задача совсем иная. Поэтому правоту Библии в целом, как и веры, невозможно «доказать» рационально….Известно, что если истина и рождается в споре, то там же она и погибает».
Вот и всё — верь и в споры не вступай! Как пишет отец Андрей — это «духовно опасно». А вот духовно безопасно — это слушать то, что тебе твои «духовные учителя» говорят, им верить и беспрекословно подчиняться. На мой вопрос о том, чем же язычество хуже религии, ты не ответил. Не посчитал, видимо, для себя возможным снисходить до такого обсуждения. Ладно, оставим язычество, поговорим о твоей религии. Кстати, тот же Осипов полемизирует по понятию первородного греха с католиками. Они, в отличие от православной церкви, первородный грех по–другому трактуют. Причём у них ещё и в разные века это понятие неоднократно менялось, разные течения были, одни других называли еретиками, автортодокетами, монофелитами и так далее. Лютеране, у тех ещё одно понятие.
Вот назадавали библейские сказочники загадок! Никакая теорема Ферма с ними не сравнится. Любая теорема, она же только одно конечное решение иметь может. А тут как захотел, так и утверждай. Книга одна, текст один, а загадок и их решений тьма — она же «неисчерпаемо содержательна».
Ладно бы, этими загадками в охотку профессора Духовных Академий занимались, решали бы эти теоремы, друг другу бы доказывали, кто более правильные ответы нашёл. Так ведь нет — этими «решениями» наших «духовных отцов» весь мир по религиозному принципу на части разделён. Даже и в одной–то вере бесконечное деление — католики, православные, старообрядцы, протестанты, лютеране, баптисты, адвентисты, меннониты, кальвинисты, пятидесятники, методисты, иеговисты, пресвитериане, евангелисты. Это ещё не считая массы мелких сект как бы христианского направления. В исламе тоже деление — сунниты, ханафиты, шафлиты, маликиты, ханбалиты, шииты, ваххабиты, исмаилиты, ибадиты (абадиты). А ещё иудаизм, а также восточные религии — индуизм, буддизм, даосизм, конфуцианство, брахманизм. Есть и такая религия, которая пытается всё это вместе собрать — бахаизм. И ведь все утверждают, что это именно они в истинного бога верят, правильно Священные Писания понимают. Ну, не дурь ли?
