– Товарищи курсанты ебть, на прошлом занятии мы рассмотрели СВУ – снаряжение водолазное универсальное. Сегодня мы начинаем изучать изолирующий дыхательный аппарат ИДА-59 ебть.
Курсанты старательно выводили в тетрадях тему лекции – «ИДА-59 ЕБТЬ». Именно так, и не иначе, мозг зафиксировал это дыхательное устройство. Если кому-нибудь из учеников Савчука задать вопрос – «Что такое ИДА-59?», скорее всего, он и не сообразит, о чем идет речь.
На занятиях полковник придерживался классической схемы – от простого к сложному, от общего к частному, и метод обучения тоже был классическим – рассказ с показом. После его рассказа об устройстве дыхательного мешка все поняли, что это сложная инженерная конструкция, которую руками лучше не трогать, а то будет баротравма. Для пущей наглядности Савчук подошел к манекену водолаза.
– Вот, к примеру, подходит оболтус к человеку в снаряжении и говорит – здорово, друг Вася, и хлопает его по дыхательному мешку.
Приподнявшись на цыпочках, полковник театрально размахнулся и хлопнул манекен по загривку.
– И друга Васи ебть больше нет. И пишите теперь мамке письма ебть про геройскую смерть сына от баротравмы.
После цикла лекций начались долгожданные практические занятия. Все было интересно, все хотелось быстрее попробовать самому, но почему-то самый большой восторг каждый раз вызывала раздача проспиртованных ваток для протирки масок. Позади остались спуски в бассейн, работа под водой с инструментом и выходы через торпедный аппарат, наступало время экзаменов.
Экзамены в училище – мероприятие торжественное и в зависимости от степени готовности курсанта может варьировать между праздником и поминками, но при этом все равно оставаться актом торжественным. Готовились серьезно, даже в гальюне, справляя малую нужду, повторяли на практике водолазные сигналы.
Потрясти три раза – стой на месте, спускаем второго водолаза.
Дернуть и потрясти – иди вправо.
Частые подергивания – тревога, мне плохо, поднимай скорее.
Саня Мухин собирался служить на подводных лодках, а потому к экзамену готовился особенно тщательно. Добросовестно изучив конспект, на всякий случай написал два комплекта шпор. Это называлось закрепить материал.
Экзаменационную комиссию возглавлял начальник кафедры капитан I ранга Житинкин, с ним экзамен принимали капитан I ранга Расмус и полковник Савчук. Билеты состояли из трех вопросов по живучести, устройству и водолазной подготовке. Мухин зашел восьмым.
– Товарищ капитан I ранга, курсант Мухин для сдачи экзамена по теории устройства и живучести корабля прибыл!
Начальник кафедры внимательно оглядел курсанта, внешний вид – дело не последнее. Недаром в баталерке висел плакат «Красив в строю – силен в бою!»
– Берите билет.
Чеканя шаг, Саня подошел к столу и протянул руку за счастьем.
– Билет номер девять. Первый вопрос – руководящие документы по борьбе за живучесть корабля, второй вопрос – силы, действующие на корпус корабля, третий вопрос – назначение, устройство и правила эксплуатации ИДА-59.
С облегчением выдохнув, он сел за стол и начал готовиться. Ответы на все три вопроса он знал и начал не спеша их записывать.
Дождавшись своей очереди, Мухин уверенно доложил по первому вопросу, по второму его немного помучил Расмус, но все обошлось.
– Давайте третий вопрос.
Полковник Савчук оживился. Саня, подойдя к плакату с изображением водолаза, начал докладывать:
– Изолирующий дыхательный аппарат ИДА-59 ЕБТЬ предназначен…
Житинкин с Расмусом, не сдержавшись, прыснули, Мухин растерялся и запнулся.
Савчук его подбодрил:
– Ну что ж вы, Мухин ебть, все правильно, продолжайте!
Система была во всем. Система Вооруженных Сил, система военно-морских училищ, система военного образования, система подготовки офицерских кадров, система ценностей, система патриотического воспитания, мочевыделительная система, нервная система…
Именно так курсанты ВВМУ им. Фрунзе называли свое училище – «СИСТЕМА».
Были, конечно, и другие названия – «бурса», «ВМУМУ им. Герасима», но употреблялись они крайне редко, в минуты полного отчаяния.
Расположена «СИСТЕМА» в сердце Питера – на Васильевском острове, самом большом острове в дельте Невы. Церковь Трех Святителей, здание Академии наук, Кунсткамера, сфинксы, Стрелка с Ростральными колоннами, историческое родство и территориальная близость с которыми вселяли ощущение причастности.
Образованное при Петре Первом в 1701 году как Навигацкая школа, училище часто меняло названия. Было оно и Морским кадетским корпусом, и Морским его императорского высочества наследника цесаревича корпусом, и Училищем командного состава, и просто Военно-морским училищем.
В 1926 году училищу присвоили имя Михаила Васильевича Фрунзе, а в 1939 году оно было переведено в разряд высших учебных заведений и стало называться Высшим военно-морским училищем им. М. В. Фрунзе, награжденным орденами Красного Знамени, Ленина и Ушакова первой степени.
«СИСТЕМА» была с историей!
Кто-то подсчитал, что курсантская жизнь – это:
5 лет;
60 месяцев;
240 недель;
1825 дней;
43 800 часов;
2 628 000 минут;
157 680 000 секунд.
Так и хочется затянуть – «не думай о секундах свысока».
Пять лет учебы – пять курсов, пять качественных ступеней, и у каждой свое название.
Первый курс – приказано выжить.
Второй курс – без вины виноватые.
Третий курс – веселые ребята.
Четвертый курс – женихи и невесты.
Пятый курс – отцы и дети.
Это не просто какой-то хохмач сочинил – это жизнь продиктовала. Каждому названию соответствовала четкая самоидентификация, мировосприятие и соответствующие коллективные инстинкты.
Например – знаменитое блюдо бигос, в основе которого лежала квашеная капуста. Вкусовые качества сомнительные, а запах вызывал стойкое желание попудрить кастрюлю хлоркой. На первом курсе его едят с аппетитом, на третьем – потревожить подсохшую корочку западло. На пятом его и на стол не ставили.
Если по коридору шла рота пятикурсников, то младшие курсы разлетались в разные стороны. И разлетались не просто так, а осознанно. А если у тебя возникали проблемы, то ты смело мог обратиться за помощью к старшим.
Между факультетами были свои отношения. Каждый считал себя главным и самым престижным, но первым-то был все-таки штурманский.
Однако при появлении внешней угрозы все условности мгновенно исчезали и включался главный принцип – один за всех и все за одного!
Когда в проходном дворе рядом с метро Василеостровская хулиганы порезали первокурсника, возвращавшегося из увольнения, начался погром. Без всяких оповещений, построений и постановок задач все училище вперемежку, не обращая внимания на курсы и факультеты, размахивая ремнями, снесло на проходной вертушку вместе с дежурным мичманом и высыпало на Васькин остров. Щадили только женщин и детей.
Зачинщиков искали долго, особенно старались менты. Однако ничего у них не вышло, не выдали никого. Вот он, здоровый воинский коллектив, который начальство почему-то называет круговой порукой.
Отношение к «СИСТЕМЕ» было трепетным. Внутри стен говори о ней что хочешь, поноси ее, милую, последними словами – это здоровый патриотизм. На воле – только хорошее, если нет – это предательство, со всеми вытекающими. Ну а если кто чужой обидное скажет – в морду ему. В морду! Не задумываясь, не спрашивая фамилии, с хрустом! За нее, родимую.
Насколько критично ты относился к ней внутри, настолько гордился снаружи.
Это была наша «СИСТЕМА»!
У курсанта начальников тьма. Командир роты – он ближе всех, он отец родной, ты от него зависишь с потрохами. Есть начальники факультетские и училищные, есть политработники, есть преподаватели. Руководит всем – начальник училища со своими замами и начальником политотдела. Но это уже совсем большие начальники, высоко парят – орлы! Ты их и не видишь – точка в небе, а они тебя, мерзавца, насквозь видят, и если нужно будет – спикируют, не задумаются. Но главным в «СИСТЕМЕ» все-таки был курсант!
Тут все для него, оболтуса, и лучшие преподаватели, и учебная база, и спорт, и питание, и медицина. Быть курсантом было престижно. Курсант – он завидный жених, теория естественного отбора – это вам не чих. Те, кто не могли поступить в училище (не было ума, здоровья, волосатой лапы или подкачала пятая графа), шли в инженеры, доктора и прочие профессии. Ну а совсем никчемные шли в юристы.
Как все изменилось!
Курсанта учили и воспитывали комплексно. Весь коллектив командиров, преподавателей и политработников строгал, лепил и закалял. Им и стены были в помощь – Компасный зал, Галерея героев, Парадный двор, Картинная галерея – все восхищало, воодушевляло и формировало. Сознание того, что в этих стенах обучались Ушаков, Лазарев, Нахимов, Колчак, Кузнецов, Горшков, поднимало тебя в своих глазах, а в глазах курсантов других училищ – на высоту недосягаемую. Великие маринисты Соболев и Колбасьев писали свои бессмертные романы именно о нашей «СИСТЕМЕ»!
