-- И гостей приглашают. А я ладно про свой-то забыла, но и про твой -- даже не знала, когда он!
-- Ну-ну, Лизунь, не расстраивайся, -- успокаивает меня Азамат. -- У нас-то такого обычая нет, вот ты и забыла. А гости у нас и так есть, можем ещё кого-нибудь позвать, повара будут рады постараться. Хочешь, подруг своих пригласи.
-- Да чё моих-то подруг приглашать? Твой день рождения же! -- пожимаю плечами. -- Если ты хочешь, можем отпраздновать. Просто глупо получилось. Если б я знала, я бы приготовила что-нибудь особенное...
-- Этому я всегда буду рад, совсем не обязательно приурочивать вкусный ужин к каким-то датам, -- усмехается Азамат. -- Давай перенесём на после Судного дня, хорошо? У тебя же там выходной?
Я киваю.
-- Ну вот и отлично. Всё равно пока бормол не пересмотрю, вроде и не считается.
-- А что это значит, "пересмотреть бормол"? -- спрашивает Кир.
Меня приятно удивляет, что я не одна тут не охвачена сакральным знанием.
-- Тебе пока это не нужно делать, -- с улыбкой говорит Азамат. -- Вот исполнится тебе двенадцать, пойдёшь на Совет тянуть бормол, которые о тебе говорят всё самое важное. А потом каждый год на день рожденья будешь их выбирать заново. То есть, можно и старые оставить, но тебе даётся шанс официально изменить свои отношения с миром. Я, правда, только один раз пересматривал бормол, в двадцать лет. Но вот теперь задумался, с прошлого года в моей жизни столько всего изменилось, надо бы с духовником посоветоваться, а он, мягко говоря, недоступен.
-- Я бы предложил вам поговорить с Алтонгирелом, -- протягивает Эцаган, -- да только он не лучше. Вообще, когда два сильнейших духовника так себя ведут, это как-то настораживает. Не случилось бы какого катаклизма...
Айша внезапно резко мотает головой.
-- Не случится, -- переводит Кир.
-- А ты знаешь, что происходит? -- спрашиваю я у Айши.
Она кривится и делает неопределённый жест рукой.
-- Частично догадывается, -- снова поясняет Кир.
-- Малышка, ну скажи пожалуйста, с Алтонгирелом всё будет хорошо? -- взволнованно говорит Азамат.
Айша уверенно кивает, потом задумывается, грустнеет, потом принимается гримасничать и жестикулировать. Кир долго смотрит на её пантомиму и наконец решается интерпретировать.
-- В итоге да, хотя ему предстоит пережить что-то неприятное.
Айша подтверждающе кивает.
-- Час от часу не легче, -- вздыхает Эцаган. -- Ну ладно, где там ваш ужин?
-- Так мне никто не ответил, -- усмехается Азамат. -- Кальмары или сурчатина?
После того, как ужин заказан, меня внезапно осеняет:
-- Слушай, Азамат, так мне, получается, тоже надо бормол пересматривать? Или только весной?
-- Тебе пока не надо, -- заверяет он. -- Женщинам раз в пять лет положено. Считается, что женщины степеннее и не так быстро меняют взгляды.
-- М-дя, конечно, -- кривлюсь я. Не то чтобы мне очень хотелось заново выдумывать, что обозначают эти смешные фигурки, хотя теперь, собрав уже приличную их коллекцию, я немного лучше понимаю, что они значат. Но и очередное напоминание о положении женщины в обществе меня тоже не радует.
-- А я сегодня помогал искусственный глаз вставлять! -- внезапно радостно заявляет Кир.
Азамат с Эцаганом сглатывают, но муж всё-таки находит в себе силы восхититься.
-- Ого! Это, наверное, очень сложно.
-- Ну вообще операция сложная, конечно, -- авторитетно соглашается Кир, -- но я-то всё как обычно делал, так что мне было легко. Но ты представляешь, искусственный глаз -- это так клёво! У него увеличение можно менять, как у бинокля или микроскопа, и фоткать можно прямо им, без камеры, и тут же в Сеть выкладывать! Даже новости читать и кино смотреть можно прямо в глазу!
-- А, да, я про такое слышал, -- улыбается Азамат, переводя тему на более застольную. -- Есть такие линзы, которые вставляются в глаз и работают, как компьютер. Но, как я понял, они пока довольно маломощные, потому что из человеческого тела и окружающей среды много энергии не вытянешь, а элемент питания в глазу девать некуда. Вроде был вариант с солнечными батареями, но, как я понимаю, смотреть на солнце вредно даже через такую линзу. Так что их приходится снимать и подзаряжать каждые три часа, а это не очень удобно.
-- Ну вот, -- подхватывает Кир, полный энтузиазма. -- А тут целый глаз! В него и аккумулятор помещается, и ещё там есть специальная клетчатая культура, которая для него энергию из крови берёт!
-- Клеточная, -- поправляю я.
-- Да-да, -- не смущается Кир. -- А потом этому мужику ещё пришивали новое веко, выращенное в стеклянной мисочке...
-- Кир, я боюсь, что не все тут разделяют наших восторгов по поводу современных врачебных практик, -- говорю я, наблюдая, как Эцаган зеленеет, а Азамат лихорадочно ищет слова, чтобы похвалить сына. -- Особенно перед ужином.
Кир скисает.
-- А что такого, я же про глаз, а не про задницу...
-- Ты вообще молодец, -- обретает голос Азамат. -- Я смотрю, ты по-настоящему увлёкся этой работой и делаешь успехи. Мне это очень приятно видеть.
-- Да клёво, -- смущается Кир, -- только когда Лиза одна оперирует. А остальные на всеобщем между собой говорят, я ничего не понимаю! Названия инструментов только знаю, подать могу, а так... Зато я в первой помощи упражняюсь на манекенах! Уже умею фиксировать переломы и откачивать утопленников!
Эцаган заходится кашлем.
Я уже давно поняла, что редкость профессии целителя на Муданге -- следствие не просто тотальной брезгливости, но и несколько средневекового представления о приличиях. В частности, говорить за столом о травмах или смерти не от естественный причин -- полный нонсенс, и даже самые матёрые наёмники, перевидавшие на своём веку жутких смертей, меняются в лице и переводят тему. Эцаган же, столичный балованый мальчик с довольно небольшим опытом наёмничества (да ещё и в команде у Азамата, который в принципе всегда избегал жертв), совсем не способен переварить такую информацию. Вот Кир с Айшей, которым в детстве никто не сообщил, что утопленники -- это мерзко и недостойно обсуждения, совершенно спокойно переносят любые подобные разговоры.
-- Так может, нам с тобой позаниматься всеобщим? -- находится Азамат, которому очень не хочется осаживать восхищённого ребёнка.
-- Было бы клёво, -- протягивает Кир. -- Только у меня времени почти нет, я ведь весь день с Лизой на работе... И ты тоже занят.
-- Ну, вечерком...
-- Вечерком юный князь предпочитает шастать по заброшенным домам в компании малолетних преступников, -- сообщает Эцаган, решив, видимо, отплатить за незастольную тему.
-- Никакие они не преступники! -- возмущается Кир. -- Нормальные ребята.
-- Ну да, только вот приворовывают и мошенничают понемногу, -- иронично ухмыляется Эцаган.
-- Неправда! -- вступается Кир. -- Просто на детей легче всего свалить, особенно если до них родакам дела нет!
Эцаган открывает рот возразить, но Азамат останавливает его, подняв руку.
-- Кир, а ты не мог бы поподробнее рассказать, что это за компания, с которой ты гуляешь, и чем они тебе так дороги?
Ребёнок кривится.
-- Да обычные ребята, как в приюте были. Ну то есть, безродных среди них нет, но это только так считается. Я хочу сказать, например, у некоторых отцы наёмничают и дома не бывают по нескольку лет, а мать умерла или сбежала к родне или ещё что... Просто те, у кого дома всё в порядке, они так задаются, что и не подойдёшь. Мне-то побоку, что дразнят, если надоедает, я так задвинуть могу, что два года молчать будут, а вот других напрягает. Особенно девчонок, они-то ничего сделать не могут.
-- Тебя дразнят? -- хмурится Азамат. -- Кто?
-- Да кому не лень! -- усмехается Кир. -- Вот помнишь, я думал, может мне в клуб пойти? Так я пошёл, ну так, из интересу. А там все такие важные, они в столице родились, с детства на серебре кушают, что такое помидор не знают. Я-то этим помидорам сам парники строил, а потом мы их и сушили, и солили, и... Короче, не о чем мне с такими говорить.
Азамат уставляется в пол таким взглядом, что я бы не удивилась, если бы ковёр задымился.
Эцаган выглядит кисло. Не удивлюсь, если окажется, что Кир невзначай и по нему проехался.
-- А эти твои приятели, конечно, святые, -- цедит он.
-- Ну не святые, -- рассудительно произносит Кир, -- и я не знаю, может, раньше кто из них чего и делал. Но теперь я у них главный, и никто ни-ни. Разве что подшутить над вредным соседом, не больше.
-- А ты у них главный? -- отвлекается от мрачных мыслей Азамат.
-- Ну да, -- как само собой разумеющееся, подтверждает Кир. -- Я же их главаря скинул, так что теперь я.
-- И куда этот главарь делся? -- уточняет Эцаган. -- Готовит месть?
-- Пытался, -- усмехается Кир. -- Нашёл каких-то лбов, думал мне тёмную устроить. Только он им не сказал, кто я такой. Я как представился, они бы-ыстро дёру дали. А главарь этот бывший сейчас снова с нами, приполз, хвост поджав, и попросился обратно, одному-то не здорово.
-- И ты его пустил? -- интересуется Азамат.
-- Пустил, а что с ним делать? -- вздыхает Кир. -- Он противный, конечно, всё время скандалит и ноет, но хоть немного драться умеет, остальные-то так себе...
