Катарина Причард - Девяностые годы

Не кто иной, как Билл Король со своей компанией, подстрекнул старателей против отца Лонга и вынудил у него какие-то признания относительно таинственного самородка. Когда же и после этого никаких признаков золота обнаружено не было, Билл и его ребята уже готовы были заставить священника поплатиться за свои слова, но тут вмешался Том Дойль: он выставил старателям хорошую выпивку и убедил их сохранять уважение к сану.

Том поздравил Билла с успешной очисткой городского предместья, когда тот взял приступом притон одного француза, державшего в какой-то грязной лачуге на окраине Кэноуны четырех японок. Ребята не желают терпеть такого безобразия, заявил Билл: этот жирный боров морит женщин голодом, тянет из них все жилы, а сам только с боку на бок переваливается. И вот старатели перебили все окна и посрывали двери в лачуге, а Билл, загнав этого прохвоста в угол, изрешетил вокруг него пулями стены. Француз дал тягу, оставив японок вести дела на свой страх и риск. Впрочем, этому тоже скоро был положен конец. Том весьма серьезно относился к своим обязанностям мэра города. Полиция удалила японок, когда их пребывание в городе стало, по словам Тома, «угрозой для доброго здоровья наших граждан».

Можно себе представить, какая поднялась суматоха, когда сам мэр был арестован по обвинению в убийстве! Он, Чарли Кустолаз и Дэн Альвес принимали участие в потасовке, в которой был убит Дуг Говард. Кварц-Обманка и на этот раз сумел, по-видимому, дать обвиняемым дельный совет, и когда они были освобождены, поставил это себе в заслугу. Все знали, впрочем, что Кварц-Обманка не просто доморощенный приисковый стряпчий; он был некогда весьма известным лицом в юридическом мире, но лишился адвокатских прав за присвоение вверенных ему денег, после чего и прибыл на прииски в 1893 году.

Кварц-Обманка носил прежде имя Квартермана и сейчас еще при случае строил из себя джентльмена. Никто, однако, глядя на грязного смешного старика с блестящей круглой лысиной и крючковатым носом, не мог поверить, что он носил когда-то хороший костюм и служил украшением респектабельных гостиных. Он был сметлив и хитер, никогда не лез за словом в карман, и про него говорили, что ни в выносливости, ни в уродстве он не уступит верблюду.

Кварц-Обманка — это самое что ни на есть подходящее для него имя, говорил Динни. А получил он его за то, что бросил в пути своего товарища: удрал, забрав с собой все продукты и воду. Такого преступления ему никогда не забудут и не простят. Кварц-Обманка клялся, разумеется, что он поделил продукты и воду поровну, прежде чем отправиться за помощью. Его товарищ Джек Белл, говорил он, так ослаб от дизентерии, что не мог двинуться с места. Он оставил Джека около большого выхода на поверхность пустого кварца, в ста пятидесяти милях от Финиша. Но туземцы, которые наткнулись на умирающего старателя, утверждали, что его мех для воды был пуст, а следы белого человека, который ушел оттуда, — совсем свежие.

Чарли Квартерман клялся, что туземцы сами украли продукты и воду, которые он оставил Джеку. Туземцы были очень удивлены таким обвинением. Они знают бочажок в горах, совсем неподалеку от того места, говорили они; им не нужна вода белого человека.

Никто не верил Чарли Квартерману. Но отсутствие прямых улик спасло его. Общее собрание старателей не решилось его осудить на основании одних свидетельских показаний туземцев. Но на этом собрании Чарли Квартерман получил свое прозвище Кварц-Обманка, и так оно за ним и осталось. Первые золотоискатели от всей души ненавидели этот недобрый белый камень, который так часто вводил их в заблуждение своими обманчивыми выходами на поверхность.

Билл Король любил, конечно, поскандалить, но зато он слыл хорошим товарищем, всегда выручал в беде) все знали его широкую натуру и доброе сердце. И старатели терпели Кварца-Обманку только потому, что он был товарищем Билла Короля.

Когда Билл Король заявил, что сегодня он угощает, все уже знали наперед, что Билл себя покажет. На таких пирушках пить что-нибудь, кроме шампанского, считалось дурным тоном.

Попойка только началась, а официантки уже сбились с ног, не успевая разносить шампанское гостям. Билл принялся отстреливать горлышки у бутылок. Засвистели пули, пробки запрыгали в воздух. Официантки забились в угол. У стойки началась свалка из-за бутылок и стаканов. Каждый хватал что под руку попадет, а Билл продолжал стрелять, словно в него вселился бес! Он хотел все перевернуть вверх дном, всем пустить пыль в глаза, словом — знай наших!

— Уймись ты, бога ради, Билл, дурень ты чертов! — взмолился Кварц, когда шум и гвалт достигли предела.

— Что такое? Что ты там бормочешь? Вы слышите, ребята, — заорал Билл, — этот старый, вшивый скряга называет меня дурнем, за то, что я угощаю своих товарищей! Тащите сюда еще, мисс! Наливайте полней, ребята! — И, обращаясь к Мак-Суини, который показался на пороге бара: — Не извольте беспокоиться, мистер Мак-Суини, Кварц-Обманка заплатит, если мы тут что покалечим. Э-эх! Как бы не промазать!

Стекло в двери за спиной у Мак-Суини разлетелось вдребезги, и трактирщик поспешил ретироваться обратно в зал, где было не так опасно и где за пианино сидела Лора, чуть-чуть захмелевшая и напуганная всем этим шумом. В самом начале пирушки официантка принесла ей бутылку шампанского: мистер Билл Король пьет за ее здоровье и просит сыграть и спеть что-нибудь для его гостей. Лора забарабанила популярную на приисках песенку, но рев, доносившийся из бара, заглушил музыку и не дал ей спеть.

Когда Тим Мак-Суини, пятясь, возвратился в зал, держась за окровавленную щеку, порезанную осколком стекла, Билл Король вошел следом за ним.

— Все в порядке, Тим! — закричал он весело. — Мы с Обманкой заплатим за все. Заплатим за каждое сволочное стекло… прошу прощенья, мэм.

— Ладно, ладно. Ты заплатишь, будь спокоен, — угрюмо ответил Мак-Суини, утирая платком лицо.

— Как насчет какого-нибудь танца или песенки, мэм? — спросил Билл.

Лора снова принялась играть. В баре продолжали горланить. Билл появился с полной красивой официанткой — Кларой Фаготом. Он хотел, чтобы она для него спела. Вслед за ними в зал повалили мужчины.

Женщин было мало, и мужчины танцевали друг с другом. Клара носилась по залу в медвежьих объятиях Билла. Споткнувшись, они полетели на пол, выкрикивая: «Дэзи, Дэзи, малютка! Я влюблен не на шутку» — и хохоча во все горло.

Началась потасовка из-за Джесси Грей: пока двое старателей спорили, с кем из них она будет танцевать вальс, третий увел ее у них из-под носа. Поднялась страшная кутерьма; девушки хохотали и взвизгивали; еще с полдюжины старателей приняли участие в потасовке, но Мак-Суини сразу положил этому конец и загнал всех обратно в бар, распорядившись подать новую партию шампанского. Он зорко следил за порядком, старина Мак-Суини. С ребятами легче управиться, говорил он, когда они основательно захмелеют и кое-кто свалится под стол.

— Теперь вам лучше поехать домой, — сказал он Лоре, когда веселье начало принимать чересчур разнузданный характер. — Вам здесь теперь не место, мэм. Сам я вас проводить не могу, а велю запрячь кобылку и отвезти вас домой.

Но Билл не спускал глаз с Лоры.

— Вот Лен Минога! Сейчас он сыграет нам польку, — закричал он, подтаскивая к пианино маленького человека с гармоникой в руках. — Разрешите пригласить вас, мэм.

Он сорвал Лору со стула и закружил ее по залу. И сразу она почувствовала себя в центре бешеного и веселого круговорота — неслась куда-то сквозь толпу пьяных мужчин, налетая на них, сталкиваясь с ними… И все время Билл бормотал ей на ухо, что он хочет спать с ней, не постоит ни перед чем. Может, она останется на ночь в гостинице? Где она живет? Он придет к ней домой. Если женщина вскружила ему голову, он своего добьется, ничто его не остановит. Лора чувствовала себя совсем беспомощной под устремленным на нее горящим взглядом, в кольце сильных мужских рук.

— Нет! Нет! — твердила она, стараясь высвободиться из его тесных объятий и чувствуя, как ею овладевает странное, безрассудное желание крикнуть: «Да! Да!»

Старатели, которых Мак-Суини заманил шампанским в бар, шумели, требуя к себе Билла.

— Эй, Билл! — орали они. — Ты что — на попятный? Что с ним такое, чего он там застрял? Мак-Суини угощает! Он тебя заткнет за пояс!

Заряд попал в цель. Билл выпустил Лору, словно она сразу потеряла для него интерес, и направился в бар. Нет уж, дудки, он никому не позволит переплюнуть себя. Никакому Мак-Суини!

Чтобы сразу показать всем, кто сегодня угощает, Билл одним махом смел все стаканы со стойки на пол и заказал новый ящик шампанского. Он снова принялся отстреливать пробки, когда официантки замешкались с подачей. Шампанское фонтанами било из бутылок и, пенясь, растекалось по полу; золотоискатели хватали разбитые бутылки и пили прямо из горлышка, запрокинув голову, обливая шампанским бороды и без того уже промокшие насквозь и грязные рубахи.