Галка плакала, Ленка хохотала, а Илона Давидовна сидела с серьезным видом.
— Он хороший, правда, — сказала Ленка. — Вы должны его успокоить.
— А если бы он в меня выстрелил? — Илона Давидовна вдруг представила себя на месте картонного манекена.
— Не выстрелил бы, — заступилась за соседа Ленка. — Это он спьяну.
— Только не увольняйте меня, — причитала Галка. — Хотите, я манекен обратно принесу?
— Хочу, — немедленно отозвалась Ленка.
Галка побежала на мусорку, благо мусор еще не вывозили, нашла расстрелянный манекен и приволокла его в клинику.
— Пожалуйста, помогите, вы же врач. Вадик с ума сойдет, — убеждала Ленка Илону Давидовну. — Да он больше ни капли в рот не возьмет.
— Нет, я боюсь, а вдруг он ненормальный? Как можно манекен перепутать с живым человеком? — не сдавалась Илона Давидовна.
— Да я сама вас с ним путала! — воскликнула Галка. — Вы ж на эту актрису похожи как две капли воды!
Илона Давидовна улыбнулась, довольная комплиментом, и немного оттаяла.
В это время на пороге клиники появился Арам. Илона Давидона непроизвольно выпрямила спину и совершенно сознательно расстегнула пуговку на халатике так, чтобы была видна ложбинка.
Какие слова нашел Арам, ни Ленка, ни Галка не знали — они вышли покурить. Сидя на спине у льва, они почти подружились. Галка рассказала Ленке про своего Лешу, и Ленка, которая знала Лешину маму, пообещала поспособствовать знакомству и замолвить словечко.
Арам вышел из клиники под руку с Илоной Давидовной, которая шла с осоловевшими от счастья глазами. Ведь она жила без мужа очень давно, и муж ее был вовсе не Лев и не гений. Ей очень хотелось любви и счастья. Арам ей нравился, а от его взглядов она чувствовала себя Венерой.
В квартиру Вадика они зашли все вместе. Сначала вошла Ленка, потом Илона Давидовна, вслед за ней Галка и уже потом Арам, который тащил за собой расстрелянный манекен.
— Вот! — Ленка показала на Илону Давидовну и манекен.
Вадик впал в ступор. Пришлось бежать к хозяину пекарни за наливкой и лавашом, к тете Рае за таблетками и в магазин за остальной закуской. Сидели хорошо и весело. Вадик переводил взгляд с манекена на живую Илону Давидовну, выдыхал и вливал в себя прекрасную наливку. Илона Давидовна смотрела только на Арама, а Арам смотрел на нее. Галка сбегала за Лешкой, который топтался на пороге клиники, недоумевая, почему она не ждет его, как обычно. Она привела Лешу к Вадику, и Вадик с Арамом объяснили ему, что на такой девушке, как Галка, надо непременно жениться. Леша пообещал. Ленка убежала на вечернюю смену, вызвав вместо себя тетю Раю с мужем. Все было хорошо и душевно.
— Жаль, — вдруг сказал Вадик.
— Чего? — удивилась тетя Рая.
— Такую красивую вещь испортил, — ответил он, показывая на манекен. — Но вы, Илона Давидовна в сто раз красивее!
Илона Давидовна улыбнулась и посмотрела на Арама.
Аня сделала то, что давно хотела, — вышла замуж. Так уж случилось, что мужа она нашла в Петербурге, куда приехала в компании друзей. То есть она ехала с подругой, подруга ехала с бойфрендом и со своей коллегой, которую сопровождал муж, причем явно чужой, что сути дела не меняло. Зачем Аня вообще согласилась на эту поездку, она плохо понимала.
Среди Аниных знакомых были те, которые обожали Питер, и те, кто его уважал, но не любил. Сама она относилась ко вторым. Наверное, сказалась еще студенческая поездка на выходные с любимым на тот момент мужчиной, который как раз был из первых. Он мечтал показать Ане белые ночи, мосты, фонтаны, дворы-колодцы и музеи. Он мог подолгу стоять около каждой таблички на доме, каждой завитушки на фасаде. Аня в первую же белую ночь, промерзнув до костей, начала страдать циститом и ни о чем, кроме туалета, думать не могла. Частые позывы к мочеиспусканию разрушили любовь, и она сразу по приезде в Москву с любимым рассталась, впрочем, без всякого сожаления. Тот, кстати, так и не понял, что случилось, — ведь все было так прекрасно: удивительный город, пронизывающий ветер с Невы и сама Нева… Аня запомнила Питер по кафешкам, в которых был отвратительный кофе, зато были туалеты. И если молодого человека Аня спустя некоторое время вспоминала с некоторой теплотой, то Питеру свой цистит она простить так и не смогла.
И вот подруга предложила съездить на выходные. Аня рассказала подруге про цистит. Та долго хохотала и сказала, что за эти годы изменился не только Питер, но и сама Аня. В общем, Аня согласилась.
В туалет она захотела сразу же после прибытия поезда на вокзал. В ту же минуту Аня поняла, что Питер ее тоже не простил — обещали солнечный и почти безветренный день, но Аню встретил моросящий дождь и рекордное понижение температуры. Пока знакомые раскладывали вещи в снятой на выходные квартире и планировали культурную программу, Аня курила рядом с магазином, ожидая открытия. Она мечтала только об одном — купить свитер. И теплые колготки.
Купив все это, она переоделась прямо в примерочной, но ситуация уже была безнадежной — Аня хотела в туалет. Все время. Добежав до аптеки, купила лекарство, выпила таблетку и стала ждать результата.
Компания между тем стояла в очереди в музей, потом собиралась ехать в Петродворец и обедать в каком-то прекрасном ресторане. Они все время целовались, обнимались, смеялись и восторгались всем на свете. Аня, выпив еще одну таблетку, страдала. Ей хотелось залезть в горячую ванну, а потом под одеяло.
Все повторялось, как тогда, — Аня мерзла, в музеях и в кафе первым делом бежала в туалет. При этом ее ужасно раздражали целующиеся парочки, беспричинно хохочущие и тискающиеся, как подростки.
Правда, к обеду таблетки подействовали. Компания в это время сидела в ресторане с видом на Неву, и Аня впервые за все утро посмотрела вокруг себя не мутным, а вполне осмысленным взглядом.
Коллега ее подруги как раз в это время закричала и кинулась обниматься к мужчине, сидевшему за соседним столиком и оказавшемуся ее однокурсником. Мужчина, которого звали Сергей, пересел за их столик, рядом с Аней. Ему нельзя было отказать в обаянии. Выпив водки и закусив солянкой, Аня начала оттаивать. Она даже почти согрелась и стала улыбаться.
Сергей вызвался показать те достопримечательности, которые может показать только местный житель, но тут у Ани опять случился приступ цистита, и она убежала в туалет. Когда она вернулась, за столиком остался только Сергей — подруга и коллега испарились. Аня была обречена на общество малознакомого мужчины. Она выпила еще таблетку, еще одну стопку водки и решила, что терять ей нечего.
— Ну что, еще посидим или погуляем? — спросил Сергей.
— Я хочу в горячий душ и под одеяло, — ответила Аня.
— Понял, — сказал Сергей и привез ее в свою квартиру, поскольку ключи от той, где остановилась Аня, были то ли у подруги, то ли у коллеги.
Аня отогрелась в душе и сидела на кухне, завернувшись в теплый плед. Может, таблетки подействовали, может, вино, которое они пили с Сергеем, но Аня осталась у него на ночь и на следующий день, едва успев к поезду. Сергей не звал ее гулять по городу и не требовал, чтобы она вылезала из постели. Так что Анина мечта, можно сказать, сбылась.
Однако осталось неясным, что на нее нашло, когда она согласилась выйти за Сергея замуж. Какое-то затмение.
Свадьбу сыграли сначала в Москве, а потом в Питере. Аня переехала к мужу. Но ненадолго — через три месяца супружеской жизни она вернулась в Москву. Нет, они не развелись, не поругались. Просто Аня физически не могла жить в Питере и рассудила, что Сергею не нужна вечно мерзнущая и все время писающая жена. Тем более, в Москве ее ждала любимая работа, а в Питере она так и не нашла себе применения. Сергей же отказывался переезжать в Москву по тем же соображениям — в Питере у него была работа, и ему там «хорошо дышалось».
Они решили жить на два города. Идея была странной с самого начала, но Аня решила, что гостевые браки бывают гораздо крепче, чем союзы под одной крышей. Они люди современные, без предрассудков. К тому же быть замужней женщиной уже было пора по возрасту, и ее история любви и жизни на два города со стороны выглядела очень романтичной. Ей даже завидовали, особенно подруга и ее коллега, которые считали, что именно они поспособствовали Аниному счастью.
Сначала Сергей чаще приезжал в Москву, потом чаще стала ездить Аня. И ни разу она не приезжала с пустыми руками. Сергей заказывал ей по списку, что привезти из Москвы — начиная с книжных новинок и заканчивая едой, которую по каким-то причинам нельзя было купить в Питере.
Собственно, с этого и начинается история.
Сергей оказался гурманом. Он любил вкусно поесть. Домашненького. Аня приезжала и готовила, убеждая себя в том, что раз в две недели, а то и раз в месяц можно постоять у плиты. Еще один плюс такого брака — а то бы каждый день варила, жарила и парила.
