Неожиданно Виолетта забеременела и, немного подумав, решила оставить ребенка. Все-таки ей было уже за тридцать, отец давно умер, мать мечтала о внуках. Кто был отцом Анны, она так и не узнала, да и не особенно этим интересовалась. В то время у нее было одновременно три любовника. Но первый из них был женат и разводиться не собирался, второй, узнав о ее беременности, мгновенно исчез из ее жизни, а третий, хотя и продолжал звонить и приезжать, умоляя выйти за него замуж, был безжалостно отвергнут – Виолетта уже сочла его неперспективным вариантом и поставила на нем крест.
Шли годы, менялись мужчины. В ком-то она разочаровывалась через несколько дней, с кем-то оставалась рядом годами. Среди последних был Игорь Баскаков, сотрудник ритуальной службы, с которым она познакомилась на похоронах матери. Усилиями Виолетты он сделался директором одного из самых известных московских кладбищ, и благодаря этому альянсу она приобрела еще большие связи. Но и этот роман, один из самых длительных в ее жизни, оборвался, на этот раз трагически – дождливым ноябрьским вечером Баскаков был застрелен в подъезде собственного дома. Убийство явно было заказным, но ни исполнителя, ни заказчика так и не нашли, хотя Виолетта, действуя через Игнатьева, подняла на ноги чуть не всю московскую милицию. Смерть Игоря Виолетта переживала очень тяжело – похоже, его она действительно любила. Но вскоре утешилась новым романом, с одним из бывших подчиненных Баскакова, непризнанным поэтом, работавшим в крематории и носившим странное имя Клавдий. На некоторое время она даже загорелась идеей посадить Клавдия на место Баскакова, но вскоре рассталась с этой идеей – по своей натуре поэт явно не был предназначен для этой должности.
Новой большой любовью Виолетты, пришедшейся на самый расцвет перестройки, стал Яков Белецкий, врач-психиатр. Этот роман был длительным и ярким, но, несмотря на это, Виолетта не слишком-то любила о нем вспоминать. Они познакомились при весьма романтических обстоятельствах – чудесной порой золотой осени, когда у возвращавшейся с дачи Виолетты вдруг закапризничала ее «японочка». Яков, проезжавший мимо, остановился и галантно предложил свою помощь. Представительный мужчина с элегантной профессорской бородкой, цепкими умными глазами и мягким проникно-венным голосом с первого же взгляда понравился Виолетте. Они были вместе более четырех лет, и, казалось, ничего не предвещало ненастья. Привыкшая быть для своих кавалеров загадкой, Виолетта вскоре с удивлением заметила, что от общения с опытным психиатром сделалась гораздо откровеннее, оттаяла и даже стала несколько иначе смотреть на других людей. Яков относился именно к тому типу мужчин, который всегда предпочитала Виолетта, – был чутким, гибким, мягким настолько, чтобы позволить ей управлять собой, но в то же время достаточно настойчивым и амбициозным, чтобы многого добиться. Яков вел научную работу и мечтал о собственной частной больнице, Виолетта всячески помогала ему в осуществлении планов. Объединив усилия, они преодолели все преграды, и через некоторое время в газетах, журналах и на кабельных каналах замелькала реклама подмосковной клиники нервных болезней Якова Белецкого, обещавшая клиентам необычайно комфортные условия и лечение по последнему слову западной медицины. Услуги, разумеется, были совсем не дешевыми, но, несмотря на это, новенький лечебный комплекс, выстроенный в живописном месте на берегу пруда, быстро заполнился состоятельными больными. Но вскоре чуть не случился грандиозный скандал – некий пронырливый журналист раскопал, что Белецкий испытывает в этой клинике препараты собственного изобретения. Виолетта приложила массу усилий, чтобы статья с подзаголовком «Опыты над людьми» не увидела свет, добилась своего и сразу после этого бросила Якова. Поводом были не сами эксперименты, на это Виолетте было наплевать, а то, что ее друг допустил утечку столь взрывоопасной информации. Человек, который мог совершить такой промах, больше не представлял для нее интереса. Белецкий оказался, пожалуй, единственным мужчиной в ее жизни, расставание с которым не получилось красивым – слишком уж неприятной была связавшая их история. Уходя от него, Виолетта чувствовала, что бывший любовник сохранил в своей душе не тепло и нежные воспоминания, а страх перед ней, знающей его тайну и в любой момент способной использовать это оружие против него.
Последний значительный роман случился сразу после выхода на пенсию. Героем его стал сорокалетний Никита Ордынский, амбициозный актер из провинции, прибывший в столицу в поисках славы. Они познакомились в театре, и, узнав, что Виолетта работала в министерстве, Никита принялся настойчиво и красиво за ней ухаживать, дарил цветы, посвящал ей стихи и песни. Актером он был способным, даже, пожалуй, талантливым, но Виолетта быстро поняла, что у него нет никакого будущего – чтобы в этом возрасте сделать творческую карьеру, нужно иметь недюжинные пробивные способности, а ими Никита не обладал. К тому же он был не слишком умен, а уж этого Виолетта мужчинам никогда не прощала. И, выбрав подходящий момент, Летта покинула Никиту так же, как покидала всех остальных – легко и без сожаления, сохранив при этом дружеские отношения.
До последнего времени Виолетта никогда особенно не задумывалась о своих отношениях с мужчинами, воспринимая их как нечто вполне естественное. Она считала, что всего лишь выбирает себе партнера, достойного того, чтобы быть рядом с ней. А так как на эту роль годился далеко не каждый, то ничего нет удивительного в том, что поиск нужной кандидатуры растянулся на годы. Тем более что «отбракованные» варианты, которые оказывались неподходящими для глобальной цели, всегда могли пригодиться для чего-то менее значимого – от мелких услуг до устройства семейной жизни собственной дочери. Первым ударом для Виолетты стало то, что после смерти Эдуарда все прежние возлюбленные, которых она до сих пор считала обязанными себе, не сумели и даже не захотели ей помочь. Но это были сущие пустяки по сравнению с новым, совершенно ужасающим открытием – Виолетта вдруг поняла, что к ней неумолимо приближается старость. Пройдет еще немного времени, и она может подурнеть, потерять свою привлекательность и – о ужас! – перестать нравиться мужчинам. Что же ей делать тогда?
Оглядываясь на прожитое, Виолетта поняла, что любви как таковой так ни разу и не испытала. Всю жизнь она искала мужчину, из которого смогла бы воспитать свой идеал – и вот тогда уже полюбить. Но этого так ни разу и не случилось. Да, бывало что-то похожее, с Игнатьевым, с Белецким, пожалуй, более всего с Баскаковым. Но все это было лишь приближением к любви, а не любовью, не утоляло ее жажды, не насыщало, как не насыщают высохшую землю отдельные капли дождя – чтобы она напиталась влагой и дала жизнь затаившимся в ней семенам, нужен настоящий ливень. Виолетта осознавала в себе огромный нереализованный потенциал, скрытую силу, которая горы бы могла свернуть, если бы только нашелся тот, кто сумел бы разбудить ее и выпустить наружу. И Стас Кириллов подходил для этой роли как нельзя лучше.
* * *
Надежд на агентство «Под крышей дома твоего» не было, но Виолетта, хотя и была скуповата, нисколько не жалела о потраченных пятидесяти долларах. Она получила от длинноносой Ульяны главное – информацию, а поговорив со Старухой, окончательно утвердилась в своих намерениях. Это был шанс, быть может, последний, и упустить его было никак нельзя. Теперь дело оставалось только за ней. Нужно было работать, и Виолетта этим вплотную занялась.
Первое знакомство с требованиями, которые предъявляла к будущей гувернантке чета Кирилловых, вызвало у нее легкое замешательство, второе, более глубокое, привело в состояние полной паники. Опыт успешной работы в семьях с детьми разных возрастов, подкрепленный отзывами и рекомендациями; наличие гибкого индивидуального подхода к детям (господи, а это еще что такое?); отличное знание детской психологии; прогрессивный взгляд на воспитательный процесс (час от часу не легче!); обязательное педагогическое образование (но это-то, слава Аллаху, имеется); желательно владение несколькими языками, возраст от сорока до пятидесяти лет; внешняя привлекательность не обязательна (подчеркнуто двумя чертами) и чуть не полстраницы перечня необходимых личных черт – от эрудиции и широкого кругозора до аккуратности и терпеливости.
Разумеется, Виолетта на девять десятых не подходила под эти требования, и никаких надежд на то, что сопливая «генеральша» агентства предложит Кирилловым ее кандидатуру, не оставалось. Но Летта была не из тех людей, кто быстро падает духом. Взявшись за дело, она всегда стремилась довести его до конца. И, изучив заявку в третий раз особенно вдумчиво и подробно, она пришла к выводу, что все не так уж плохо. Предупрежден – значит вооружен. Рекомендации можно раздобыть, о прогрессивном взгляде и индивидуальном подходе почитать в книжках, а недостающие личностные черты сыграть, недаром ее последний любовник был актером. Стало быть, серьезная проблема оставалась только одна. Нужно было срочно найти кого-то, кто рекомендовал бы ее Кирилловым.
