За дверью стояла Юкки в распахнутом халате, под которым не было нижнего белья. Глаза огромные, безумные.
– И что это такое? – саркастически спросил он. – Бешенство матки?
Юкки схватила его за руку и потащила за собой. Ее голос был незнакомым, по-бабьи истеричным:
– Быстрее, Кирюш, там мальчик умирает!
– Как? Кто?
– Шевели копытами! – Она бежала по пустому тихому коридору, пошатываясь, как пьяная.
– А напыхалась-то! – хмыкнул Кирюха, уловив характерный запах, исходивший от девчонки.
Поднялись на этаж выше, вышли на балкон. На голом бетоне валялся Дамир, распахнув рот. Мотня брюк была расстегнута, хозяйство недвусмысленно вываливалось наружу.
Сонный Кирюха мгновенно пришел в себя и злобно посмотрел в глаза Юкки. Та рыдала:
– Он вдруг раз! Захрипел и упал. И не дышит... Кирюша, мне страшно, – вцепившись ноготками в его ладонь, она протяжно заскулила, как обиженная болонка.
Он вырвал руку:
– Дура, нашла с кем! Он сердечник! «Скорую» вызывать надо!
– «Скорая» не успеет, не успеет... У него пульса нет...
Кирюха наклонился к умирающему, схватил его левую руку. Пульс не прощупывался. Запястье Дамира мгновенно стало влажным от Кирюхиного пота.
– Ну как?..
– Жопой об косяк! – по-змеиному тихо и ядовито прошипел Кирюха.
Мысли метались внутри его черепа, как перепуганные рыбки. Нужно бежать на вахту, вызывать «неотложку»... и бросить парня без присмотра! Он не просто при смерти – фактически Дамир уже готов! Надо самому попробовать запустить его сердце... Только как? Бить в грудь? Кирюха сжал кулак, примерился для удара... и опустил руку – она была мягкой, непослушной, вдобавок дрожала.
Успокоиться, надо успокоиться... Что обычно делают в таких случаях?
– Укол адреналина в сердце, – жалким голосом подсказала Юкки. – Так в фильме одном сделали.
Кирюха не слышал ее. Перед его глазами всплыли кадры из другого фильма: полуголое тело на белой простыне, доктора в синих халатах и марлевых повязках, на экране кардиографа две горизонтальне полоски. «Разряд!» Тело дергается. «Еще разряд! Еще!»
Кирюха схватил Юкки за плечи, встряхнул:
– Слушай меня, дура убогая! Сейчас ты спрячешься в сортире и в ближайший час оттуда не вылазишь. Все понятно?
Малолетка проглотила слезы и закивала.
Он распахнул балконную дверь и понесся по коридору. Выбежал на лестницу, проскочил несколько площадок. Очутившись перед дверью, украшенной бумажной ромашкой, принялся стучать кулаком.
– Кто-о? – протянул недовольный сонный голос Оли Ступкиной.
Кирюха прикусил язык: ничего не говори, а то, пожалуй, не откроет! Вместо ответа зарядил еще одну серию ударов.
– Эх, только спать легли... – заскрипела кровать, потом зашаркали шлепанцы. Дверь распахнулась.
– Ты? – удивилась Оля, одетая в шорты и любимую футболку с сердечками, и тут же попыталась закрыть дверь, но Кирюха успел просунуть между косяком и дверью ступню.
– Оля, мне нужен твой разрядник! – завопил он. Ступкина сильнее нажала на дверь: Кирюхе показалось, что он слышит хруст собственных костей.
– Пошел вон, больной! Я спать хочу!
– Шокер! – проорал Кирюха. – Там парень умирает! Шокер! Дай мне свой шокер! Там парень умирает!
Оля перестала нажимать на дверь. Кирюха ворвался в комнату.
– Ну-ка еще раз... – пробормотала Оля.
– Там у парня сердце остановилось! – старательно проговорил Кирюха, сбавив громкость. – Дай мне шокер! Я его заново запущу! Я не шучу, Оля!
Лиза и Зина испуганно выглядывали из-под одеял.
– «Скорую» вызывать надо! – вскрикнула Оля, широко распахнув глаза.
– Да он разлагаться начнет, пока «скорая» приедет!
– Зачем тебе шокер, ненормальный?
– Электротоком можно сердце опять запустить! Так в реанимации делают!
Бывшая подружка Кирюхи молча развернулась. Подошла к стулу, схватила сумочку, висевшую на спинке. Взяла со стола мобильник. Вернулась к Кирюхе:
– Пойдем.
– Побежали. – Поправил тот.
– Если что, я этот шокер тебе в одно место запихну, – очень злым голосом сказала она.
– Договорились... – бросил он.
Бездыханное тело Дамира лежало на прежнем месте.
– Убедилась?
Оля торопливо набрала на мобильнике 03:
– Але, «скорая помощь»? Здесь у человека сердечный приступ...
Кирюха отчаянно жестикулировал, показывая, что ему нужен электрошокер. Оля, не отрываясь от телефона, подала ему свою сумочку.
Он расстегнул молнию, выхватил черную пластмассовую рукоять, которая заканчивалась двумя металлическими рожками. Оля неоднократно демонстрировала ему этот разрядник и говорила: «В средние века дамы для защиты своей чести носили при себе кинжалы. А я живу в век технологий». «Только защищать тебе нечего», – мысленно добавлял Кирюха.
Закатал майку Дамира до самой шеи, вдавил красную кнопку и воткнул рожки электрошокера в темную безволосую грудь. Послышался характерный треск, тело вздрогнуло.
Схватил руку Дамира – пульса нет как и не было.
– Ах так? – одними зубами проскрипел Кирюха и вновь пропустил ток сквозь неподвижное тело. Потом еще и еще раз.
После пятого электроудара раздался еле слышный хрип: Дамир втягивал воздух.
– Ух... – Кирюха громко выдохнул, бросил шокер и откинулся назад, привалившись к стене. Вытянул ноги.
Оля уселась рядом с ним:
– Все нормально?
– Операция прошла успешно... – улыбнулся измученный Кирюха и свез со лба пот рукавом рубашки.
– Ну ты реаниматор... – прошептала Оля.
– Лавкрафт с нами! – вяло пошутил он.
Пациент дышал все увереннее и громче, но глаз не открывал.
– Человеку жизнь спас... – прошептала девушка.
– Надолго ли? При его-то образе жизни...
– Кирюха... Ты, что ли? – очень слабым голосом спросил Дамир.
– Я, что ли...
– А Юлька где?.. Позови Юльку...
– Своих баб сам лови, – посоветовал Кирюха. – И ширинку застегни. Здесь дама.
– Я не могу... Рук-ног вообще не чувствую... Я что, умер?
– Пока нет. За это Кириллу спасибо скажи! – воскликнула Оля.
– Кирюх... Застегни...
Ступкина засмеялась, увидев гримасу омерзения на лице бывшего бойфренда.
Превознемогая отвращение, он запихал причиндалы Дамира обратно в штаны, застегнул «молнию». Встал:
– Надо эту мертвечину в комнату отнести...
– Мы отнесем, – прозвучало позади.
Только сейчас до Кирюхи дошло, что возле двери на балкон стоит небольшая толпа студентов, невесть откуда взявшихся. Среди них были и соседи Дамира, Денис и Григорий.
– Ваш труп – забирайте... – согласился реаниматор. – Только ничего спиртного ему внутрь не вливайте, а то скопытится окончательно... Да! Там «скорая» должна приехать, пусть кто-нибудь один сходит, встретит.
Обездвиженного Дамира унесли. Зеваки разошлись, Кирюха остался наедине с Олей.
– Ты знаешь хоть одну Юльку в нашей общаге? – спросила она, задумчиво потирая подбородок. – Вот и я не знаю. Кристину знаю, Мару знаю, Алевтину, Элину, Ульяну, даже Олимпиаду. Ни одной Юльки не знаю! Странно, странно... – Она переминалась с ноги на ногу, явно собиралась уйти, но что-то ее удерживало.
– Останешься?.. – осторожно спросил он.
Девушка опустила голову, посмотрела на свои шлепанцы:
– Лучше пойду.
– А поговорить не хочешь?..
– Хотела... Сейчас уже не хочу...
– Почему, Олюшка?
– Я тебе не Олюшка! – очень суровым взглядом исподлобья она прожгла глаза Кирюхи. – С Грызловой шуры-муры крутишь – вот и иди к ней!
– М-м-м... – протянул он. Возразить было нечего.
– Как тебя только не стошнило! – воскликнула Ступкина. – С Грызловой любиться – это то же самое, что из одного стакана с бомжом пить! Или с сифилитиком!
– Ты уверена, что все было именно так?
– Ты еще вилять будешь? Я все знаю! Тебя застукали в постели! С Машкой Грызловой!
– Он не видел, что это Грызлова! Я потом ему соврал!
– Да мне плевать, кто это был. Плевать.
– Спокойной ночи! – крикнул раздосадованный Кирюха ей вдогонку. Ответа не было.
Он ворвался в женский туалет, с намерением изловить Юкки и ввалить ей пару-тройку хороших оплеух. Туалет был пуст: шальная девка благополучно улизнула под шумок. «Завтра с ней разберусь...»
Через восемнадцать минут после вызова приехала «скорая помощь». Кирюха уже спал. Он крепко уснул, позабыв про экзамен.
– Здорово, Шнееман, – Константин привстал на вахтенном кресле, чтобы пожать руку полусонному, совершенно разбитому Кирюхе. Обычно он просто кивал, не вставая. – Ну, как экзамен?
– Так себе... Долго мурыжили, еле-еле поставили «хор». В хор пойду петь.
– Тебя Олег Иваныч хотел видеть. Сказал: «Как вернется – сразу ко мне».
Охранник смотрел на Кирюху с откровенным уважением.
Под лестницей находился вход в узкий коридор, который упирался в белую деревянную дверь. Еще несколько дверей – металлических – было в стенах коридора. За одной из них, вроде бы, находился вход в бомбоубежище (такое здание, как «Титаник», просто не могло быть построено без бомбоубежища – учитывая, в какую эпоху шла стройка). Вот спрятать бы туда Юкки... и запереть, а еще лучше заварить дверь намертво, чтобы это оружие массового поражения никогда не вылезло наружу!
