– Если вы себя плохо чувствуете, я могу уйти.
– Нет, дорогая моя, останься со мной.
Она взяла у меня из рук фотографию и поставила на место, а потом села на диван. Взяла тюбик с приставного столика, проглотила одну таблетку. Я устроилась напротив и извинилась за то, что взяла фото.
– Я не сержусь на тебя, – ответила она с загадочной улыбкой.
– Вы были моделью?
– Я не умела ничего делать руками, но у меня была голова и пластика. Поэтому я использовала свое тело, чтобы вырваться с улицы и пробиться наверх. Тогда-то и зародилась моя страсть к моде, тканям, дизайну, работе людей, скрывающихся в тени. Я участвовала в показах коллекций самых великих кутюрье и была моделью многих художников и скульпторов.
Мой взгляд остановился на скульптуре обнаженной женщины, которую я раньше уже рассматривала.
– Это я, – ответила она на мой незаданный вопрос. – Но я никому не позволяла считать меня легкомысленной дурочкой. Очень быстро все узнали не только о моей красоте, но и об умении дать отпор. Я никого и ничего не боялась. Любимая забава – уничтожить мужчину, который пытается затащить меня в постель и при этом ведет себя по-хамски.
– Вы сказали, что этот снимок – последний в вашей карьере. А ведь вы на нем еще такая молодая…
– Вот-вот! Я хотела покинуть сцену на вершине славы. И речи не могло быть о том, чтобы увядать рядом с сопливыми девчонками. Я успела добиться всего, чего хотела. В моем окружении были только известные люди искусства и успешные бизнесмены. Я имела все, чтобы достичь своей цели. Оставалось лишь собрать необходимые средства.
– И открыть ателье?
– Да, дорогая моя. Я хотела создать такое место, куда бы пришла молодежь, которой никто не хочет помогать, но у которой золотые руки и главные принципы – совершенство, пунктуальность и работа. Моя мечта осуществилась, когда появилась ты. С самого открытия я ждала дня, когда порог ателье перешагнет настоящий художник. Благодаря своим связям я могла бы найти тебе место в лучших домах моды, как делала это для моих прежних учениц. Но я решила оставить тебя у себя. Ты заслуживаешь большего, чем царящие в сегодняшней моде дух коммерции и вульгарность. Ты будешь великим дизайнером. Ты наделена драгоценным даром и должна сохранить свою уникальность.
– Марта, не связывайте со мной чересчур большие надежды.
Осознает ли она, что однажды я должна буду вернуться домой? Она помрачнела:
– Я чем-то тебя обидела, Ирис?
– Простите меня… А как вам удалось открыть ателье?
Она улыбнулась, довольная моей покорностью.
– Мне была известна репутация Жюля. Он был лучшим, акулой финансов. Я хотела, чтобы он заставил мои деньги приносить прибыль. Я пришла на второй этаж этого здания… без всякого приглашения. Жюль отказался принять меня, поскольку встреча не была назначена. Впервые в жизни кто-то сказал мне “нет”. И этот первый раз стал последним. А чтобы я простила оскорбление, он подарил мне ателье, и мы больше не расставались.
Мне на ум пришел самый точный эпитет, характеризующий Марту: победительная.
Вечером я позвонила Пьеру.
– Ты так поздно звонишь! Где ты была?
– У Марты, я с ней ужинала.
– Как все прошло?
– Интересно, невероятно увлекательно, а еще правильнее – захватывающе.
– Почему?
– Если бы ты знал! Она рассказала мне о своей жизни, она… необыкновенная и такая обаятельная, такая умная, я таких еще не встречала… В общем, я согласилась. Начну работать, у меня не было выбора, потому что уже есть заказы. Представляешь?
– Честно говоря, не совсем. Только не строй иллюзий, долго это не продлится. Помнишь, о чем мы договаривались? О наших планах после окончания твоей учебы?
– Не беспокойся, я не забыла.
– В этой истории есть положительный момент – ты набираешься опыта. Но, пожалуйста, дорогая, не увлекайся этой женщиной. Будь осмотрительна. Люди, среди которых ты очутилась, меня настораживают.
– Успокойся, Пьер, сексуальные излишества, наркотики и рок-н-ролл – это не про них.
Он шумно зевнул.
– Попробую тебе поверить… У меня был тяжелый день, пойду спать. Завтра звони пораньше.
– Я… я тебя целую.
– О’кей, спокойной ночи.
Прошло две недели с тех пор, как я приняла предложение Марты. Две недели я работала не поднимая головы. Самым горячим Мартиным желанием было, чтобы я полностью посвятила себя творчеству, дизайну. Финансовую сторону она взяла на себя, как и все переговоры с клиентками. С ее согласия я осталась на нижнем этаже ателье, мне не хотелось оказаться в одиночестве, изолированной от всех наверху, как она предлагала. Днем я работала под веселую болтовню девушек и обедала с ними. Я часто нуждалась в поддержке Филиппа. Каждую свободную минуту я просила его дать задание, в особенности мне хотелось отработать технику отделки моделей бусинами, перьями и всякой бижутерией. А по вечерам я пользовалась спокойной атмосферой, чтобы совершенствовать свои навыки. Я уходила из ателье все позже. Вставляла наушники и запускала любимый в тот момент плейлист. Замыкалась в своей капсуле, и мне было так хорошо, что иногда я забывала об ужине, и зачастую только эсэмэска или звонок Пьера напоминали мне, что пора идти спать.
Так было и этим вечером. Время близилось к десяти, а я все еще сидела за швейной машинкой, опьяненная голосом солистки K’s Choice и их песней Not an Addict. Неожиданно я почувствовала, что за мной наблюдают.
– Кто здесь? – пролепетала я, вынимая наушник.
– Неужели Марта такой изверг, что заставляет тебя вкалывать до ночи? – поинтересовался голос, который я сразу узнала.
Габриэль.
– Что ты здесь делаешь? – ответила я вопросом, вставая и выключая музыку.
Он вышел из темноты и сделал несколько шагов ко мне.
– Я каждый вечер слышу стрекот машинки, а потом стук твоих каблуков, когда ты уходишь из ателье. Сегодня вечером я не выдержал…
Его глаза ощупывали меня, пробегали с ног до головы.
– Извини за шум, я скоро закончу. Не буду тебе долго мешать.
Я села и попыталась продолжить работу. Почувствовала, что он подходит, наклоняется к моему плечу. Аромат его духов – Eau Sauvage, “Бурный поток”, что же еще? – заполнил мои ноздри.
– Ни к чему извиняться, мне нравится знать, что ты сидишь этажом выше, надо мной. Ты ужинала?
– Нет.
Надо было ответить “да”.
– Я тоже нет. И вот сюрприз, минут через пятнадцать мне в офис принесут еду.
– Не хочу покушаться на твою порцию.
– Я сделал заказ на двоих.
Я обернулась к нему, он пристально смотрел на меня.
– У тебя всегда есть ответ на все?
– Как правило, да. Закрывай ателье и спускайся ко мне.
Он направился к двери.
– Габриэль! Я иду домой, спасибо за приглашение, но…
– Мы будем ужинать. Не спорь и ни о чем таком не думай, мы только поужинаем. O’кей?
– Ладно-ладно, – сдалась я.
Он вышел из комнаты, а я без сил откинулась на спинку стула.
Оказаться наедине с Габриэлем – серьезная угроза моему спокойствию. Я схватила телефон и отправила сообщение Пьеру:
Только закончила вкалывать, перекушу с Габриэлем и пойду домой, спокойной ночи, до завтра, целую крепко.
Ответ пришел почти мгновенно:
Приятного аппетита, будь осторожна в метро, завтра ночное деж., звони днем.
Чтобы потянуть время, я прошлась по ателье, выключила швейную машинку и свет, посмотрела в зеркало, но удержалась и не стала поправлять макияж. Больше делать было нечего. Я взяла сумку и пальто, заперла дверь и пообещала себе, что максимально сокращу ужин. Нервничая, спустилась по лестнице на второй этаж. Дверь автоматически открылась. Я вошла и остановилась в вестибюле. Несколько дверей вели из него в кабинеты, разделенные стеклянными перегородками. Все они были погружены во тьму, светились только экраны компьютеров, переведенных в спящий режим.
– Заходи, – раздался в глубине коридора голос Габриэля.
Я приблизилась к его кабинету и застыла на пороге. С легкой усмешкой на губах Габриэль наливал вино в бокалы на высокой ножке. Посуда стояла на столе для заседаний, между тарелками горели свечи. Готовые блюда были доставлены из дорогого магазина. Я подумала, что угодила в ловушку. Габриэль поставил бутылку и подошел ко мне:
– Садись.
Я уклонилась от руки, которую он собирался положить мне на талию, села и оглядела помещение. Кабинет Габриэля был завален стопками папок и бумаг, которые грозили в любой момент обрушиться. На многочисленные экраны мониторов с выключенным звуком транслировались в реальном времени биржевые курсы и новости. Он сел напротив и знаком пригласил приступать к ужину. Сам он ел молча и не спускал с меня глаз. Время от времени он улыбался – не то чтобы мне, скорее в ответ на те мысли, которые, вероятно, приходили ему в голову. Только бы мне не пришлось узнать, о чем они.
