– Как интересно!..
– А вкусно? – спрашиваю я.
– Пальчики оближешь!.. Хочешь?..
Я продолжаю читать:
– «По словам очевидцев, к таинственному городу ведут широкие подземные автострады, многие из которых совершенно непонятным образом проложены в толще Анд: ведь при нынешнем уровне дорожного строительства это практически невозможно. Притом любая попытка пробить в основании южноамериканских гор даже небольшой участок трассы с помощью известной сегодня техники была бы сразу же неминуемо обнаружена. Да и ни одна современная технология не дает мгновенного результата. Эта тайна напоминает загадку древнего города Тиауанако, построенного из гигантских блоков – как гласят легенды южноамериканских индейцев – „белыми богами-пришельцами“».
– Тиауанаку? Никак не могу выучить это слово, – говорит Юлия.
Я читаю:
– «С подобным строительством известная нам техника не справится… Но шоссе, ведущее к какому-то загадочному объекту, видели, по их словам, не только случайные туристы, но и местные индейцы. Они уверены в том, что там живут „другие люди“ – ведь обычные европейцы, да и сами местные жители в такую глушь не забираются. Для многих эти места вообще являются табу. При приближении к ним индейцы испытывают явный дискомфорт и, ссылаясь на свои верования, отказываются даже за большое вознаграждение быть проводниками…».
– Тиауанаку, – говорит Юля, – звучит как Вауанату. Тебе не кажется?
– Да, – говорю я, – Вануату. Мы с Джимом Алленом… Впрочем…
– Что?
– Во время подводных съемок на дне озера Титикака мы обнаружили развалины храмов и дворцов…
– И ты пытался туда проникнуть? – спрашивает Юлия.
– Еще нет, – говорю я.
Я не говорю ей всей правды. Когда мы с Жорой прилетели тогда в Чили… Это еще одна история… Тогда Пиночет чуть было не примазался к нам… Нет-нет, об этом – ни слова! Как-нибудь в другой раз я расскажу ей и об этом городе. А сегодня только то, что написано на распечатках.
– Ты возьмешь меня с собой?
– Это небезопасно…
– Что такое опасность? – спрашивает Юля.
Я и в самом деле забыл, что напоминать Юле о какой-то опасности – пустое, зряшное дело.
– Слушай дальше, – говорю я.
– Ara…
– «…косвенные „улики“ подтверждают реальность подземного города – ученые Чилийского НИИ биофизики Омар Хессе и Хорхе Миллстейн, проводя исследования в Андах, столкнулись с поразившими их аномальными явлениями. По словам побывавших в этом заповедном месте, его жители используют новые, пока неизвестные человечеству источники энергии, полученные на основе применения так и не опубликованных на „Большой земле“ теорий Маркони и Николы Теслы, создателей принципов и устройств, на которых держится вся современная электротехника».
– Невероятно! – восклицает Юля.
– Я же тебе об этом рассказывал.
– Об этом Омаре и как там его – ни слова.
– «Маркони, – читаю я дальше, – один из самых известных специалистов по передаче волн, лауреат Нобелевской премии по физике, разрабатывал и специальную аппаратуру, которая должна была улавливать не что иное, как голоса из прошлого. Еще в 1919 году он в интервью газете „Нью-Йорк Тайме“ заявил: „Если послания, которые были отправлены десять лет назад, еще не достигли ближайших звезд, то почему, когда они туда доберутся, должны вдруг исчезнуть?“. Маркони также разрабатывал теорию антигравитации и способы передачи энергии без проводов. Многие его идеи и разработки стали основой для секретного вооружения. Его мечтой, вызвавшей негодование неоднократно беседовавшего с ним Папы Римского Пия Двенадцатого, было желание услышать последние слова Христа на кресте. Ведь Маркони был уверен в том, что эфирные волны вечны. Маркони в июне 1936 года, незадолго до своей смерти-исчезновения, продемонстрировал правителю фашистской Италии Бенито Муссолини действие загадочного устройства – изобретенных им „лучей смерти“».
– Услышать слова Самого Иисуса…
– Да, – говорю я, – Самого! А сегодня новый виток: теперь должны сказать свое веское слово генетики… Власть гена…
– Всех интересует только власть. А, скажи, разве ты ни разу не?..
Она меня об этом уже спрашивала. Политическая власть меня никогда не интересовала. Все власти, считаю я, мне подчинятся, как только станут подвластны гены. Об этом не нужно даже думать.
– И Маркони, и Линдини в конце тридцатых тайно перебрались в Латинскую Америку, а вскоре к ним присоединилось и множество других выдающихся и богатых умов…
– И Фульканелли?..
– Это псевдоним Франсуа Леве. В его «Готических соборах» расписана вся технология трансмутации элементов.
– И ты считаешь, что из… из… можно сделать золото? – спрашивает Юля.
– Некий Нарсисо Дженевесе, физик из Калифорнии, если верить ему, сам жил в этом городе. Но потом таинственно исчез. А вскоре о «городе мудрецов» написал Роберт Шару в книжке «Тайна Анд».
– Ты читал?
– В ней собраны и проанализированы легенды о секретном городе.
– Ты читал? – снова спрашивает Юля.
– Книга бесследно исчезла… А выставленный на одном из нью-йоркских аукционов в 1998 году по стартовой цене 450 долларов экземпляр «Тайны Анд» был снят с торгов еще до начала аукциона.
– Все-таки богатство, – говорит Юля, – является неизменным атрибутом поиска нового.
Я нахожу ее величие и в том, что, говоря о богатстве, Юля не нуждается в таком светоносном явлении, как социальный успех. При этом она не кривит душой, не ёрничает, не выставляет напоказ свое пренебрежение к богатству. Она просто обожает эту жизнь среди роз и хризантем. Даже впроголодь, даже когда нет денег, чтобы выйти из дому.
Великая женщина!
– Они начали строительство внутри кратера потухшего вулкана.
– Пирамида вверх тормашками?
– Вот-вот…
– Они просто убежали, спрятались от мира…
– Мир жесток и, ты сама теперь знаешь, не прощает ничего нового. Он охотится за умами, как за куропатками…
– Ты веришь в существование этого города, во все эти россказни?
– Я строю свой город.
– Назови его.
– Хм! Ясно ведь – теополис! Град Божий! Или Город Неба, о котором мечтала даже Таис Афинская. Или Уранополис. А хочешь – Город Солнца! Красиво, не правда ли?
Лена согласна:
– Правда! А что же Аненербе? Вы изучили их усилия по воплощению наследия атлантов и тех, других наших предков?..
– Война кончилась… К сожалению. Немцы уничтожили все наработки. И к счастью, конечно.
– Что «К счастью»?
– Война кончилась…
Теперь Юля, вымыв и вытерев руки, рассматривает свою линию жизни.
– Это хорошо, что войны кончаются, – говорит она, – ну, а ты… ты собираешься что-нибудь делать?
И своим розовым язычком облизывает свои малиновые губы.
Ей нравятся войны со мной! Хотя, какие же это войны?
Это были первые люди Божьего Царствия. Во всяком случае, мы были полны желания видеть именно таких граждан, именно тех, кто даст миру первый пример совершенного человека. Иисус – первый, скажешь ты. Никто и не отрицает. Но Иисус один. Одинешенек! А здесь целый мир, целый свет людей, переполненных совершенством, как осенние соты медом.
– Как соты?
– Ага! Как соты медом! Собранный трудом ста тысяч неустанных тружеников, высветленный, вызревший, отяжелевший от беспрецедентной полноты и дурманящий запахами всех цветов мира, золотисто-жидкий янтарь… С мошками и букашками, с крапинками пыльцы, воска и дорожной пыли, поскрипывающей на зубах. Сладкий – как мед. В нем собрано все совершенство роя, утаилась вся, так сказать, биосоциальная целесообразность каждого члена сообщества. В нем – гармония, абсолютная гармония мира. Можно только мечтать: вот бы и нам такую! А ведь мы были на пути к этой гармонии. Наша Пирамида потихоньку наполнялась совершенством, как кружка пивом. И пусть наши дети пока только подрастали, росли как грибы, мы были вне себя от восторга: они же обязательно вырастут!..
А пока…
Ведь если говорить о жизни на нашей планете, то ее кристаллизующим центром, ее стержнем, краеугольным камнем и началом ее координат является Его Величество Ген! Можно спорить и навозные куры, добывающие из кучи знаний о жизни какие-то зримые зерна, будут, конечно, кудахтать, мол, а как же быть с этим, а как же быть с тем… На то они и куры, чтобы копаться в говне. Ген – это ген! Иисус бы сказал: «Вы, Ген, – соль жизни». Если бы в те времена были Мендели, Морганы, Уотсоны и Крики. Люди просто не знали слова такого – «ген». В ходу были только колена. Я не зря пропел гену гимн. Все остальное, что есть на Земле – его свита, сервис, обслуга. Как короля играет его окружение, так и все живое отражает активность гена. Все законы жизни от законов наследственности до самых лучших конституций государств обеспечивают работу гена. Гену подвластны не только законы желудка (есть, пить, метаболизировать), но и законы экономики, экологии, социума. Биологическая обратная связь, biofeedback – движущее колесо всех законов и всех экономик. Деньги? Деньги – эквивалент работоспособности гена, мера его труда. Вся феноменология жизни от какой-то там бледной спирохеты до геобиоценоза, вся-вся-вся – феноменология ее генофонда. Хочешь – спорь. От этого ничего не изменится.
