Её дело до сих пор не рассекречивается и спрятано в архивах КГБ
Мой рассказ – это попытка понять то что трудно для понимания.
Понять – её.
Не знаю, насколько это получилось у меня.
До войны Тонька Макарова ждала принца. Какая же девочка в 18 лет не мечтает о нем,
Рассказ "Алые паруса" который когда-то они читали в классе – взволновал её детскую душу надолго.
Она была из бедной семьи где одно платье приходилось делить с сестрой. Тоня даже на танцы не ходила – стеснялась что у неё не было сапожек.
Мать не давала денег на них. Просто не имела.
Тоня плакала по ночам но та и слушать не хотела. Работа, огород – вот и вся жизнь
Проблемы с матерью кончились когда по радио сказали что началась война.
Мать плакала всю ночь. А Тоня не плакала. Просто она поняла что прежней жизни приходит конец.
Той скудной жизни где была только сельская школа, работа и мать на огороде.
И в первый раз она заснула счастливой.
В ту ночь Тоне приснился принц плывущий на корабле с алыми парусами.
Вскоре всех ребят из их села забрали в армию и танцы в сельском клубе прекратились.
Но скучно в селе не стало – возле их дома расположилась военная медицинская часть.
Раненых там было много, Их нужно было кормить, стирать. Нужна была помощь, рабочие руки.
И главный врач заприметил Тоню – работящая сельская девочка… – о такой он мог только мечтать.
Главврач подружился с Тоней, говорил что она имеет способности к медицине, и что после войны она могла бы стать врачом,и зарабатывать много денег.
А Тоня в свою очередь жаловалась на жизнь и что её мать даже не может сапожки ей купить.
Врач сочувствовал ей, и однажды предложил работу – медсестрой. Пообещал что через 2 месяца она будет иметь новые сапожки.
Тоня была так счастлива, что когда матери не было дома, она уехала с этой частью.
Так ничего и не сказав матери. Потому что знала что та не отпустит.
В медчасти Тоня работала на совесть – стирала, готовила, убирала. А часть в это время продолжала отступать и через 2 месяца Тоня оказалась так далеко от дома что об возвращении домой не могло быть и речи.
Врач это понял и быстро забыл об своём обещании.
Впрочем ему и не до этого было так как раненых становилось всё больше и больше.
Тогда Тоня Макарова снова начала плакать по ночам, Но теперь рядом не было ни мамы, ни сестры, ни отца.
Через 2 месяца её часть попала в окружение в так называемом "вяземском котле". Тогда там погиб миллион советских солдат.
Мало кто выжил там но Тоне повезло – убегая из под обстрела она сумела добраться до леса.
А когда пришла в себя то увидела глухой лес, и себя там – одинокую девятнадцатилетнюю девушку.
Была уже на грани полного отчаяния но ей ещё раз повезло.
В лесу она вдруг повстречала солдата который тоже чудом спасся. Он и предложил ей дальше спасаться вместе.
Целых два месяца они шли по лесам, к его дому.
Она спала с ним, стирала ему портянки и крала картофель по полям,что бы им не умереть с голоду.
Он обещал что жениться на ней когда они придут к нему домой.
Наконец через два месяца, худые и изнеможённые они дошли до его родной деревни.
Тоня так мечтала про семейный уют.
Но там, у околицы деревни, её ждало страшное предательство – Николай признался что женат, что имеет детей, и что Тоня была ему нужна только что бы помочь добраться до дома.
Она бросилась на землю перед ним, целовала его, хватала его за сапоги и умоляла не бросать её, но это не помогло.
Николай сказал – "Спасибо за компанию. Дальше сама как-нибудь выбирайся" – и ушёл от неё
Тоня ещё долго билась в рыданиях по земле. А потом выживала как умела – попрошайничала по хатам и искала что поесть по чужим полям пока однажды не напоролась на полицаев когда крала картофель на одном ухоженном поле.
Думала что расстреляют там же на месте но ей снова повезло – они привели её в комендатуру.
Там в комендатуре были немцы. Красивая девочка в возрасте 19 лет чем-то заинтересовала их и вместо казни – они накормили её и даже угостили шнапсом.
В итоге Тоня расчувствовалась и рассказала им всё – про мать, про врача который обманул её и даже про сапожки которые она хотела заработать.
Те выслушали а потом предложил ей другую работу.
В комендатуре.
Сказали коротко и просто – "Если останешься работать то дадим зарплату, свою комнату, питание и форму,…"
В ответ, охмелевшая от шнапса Тоня кивнула – "согласна"!
И сразу же началась для неё новая жизнь.
Ей дали подписать какие-то бумаги, а потом отправили в столовую.
Первую ночь она провела между книжным шкафом и выемкой в стене.
Там ей постелили матрас.
"Что бы не изнасиловали" – пояснил переводчик.
Его звали Игорь и он все похвастался ей что у него мама – немка. Поэтому он и знает немецкий язык.
Он даже предложил ей помощь в изучении немецкого.
Первый день службы начинался весело.
Утром её отправили на кухню, чистить картофель. Немецкие солдаты смотрели на неё и улыбались.
В общем, жизнь налаживалась. Здесь было получше чем в советской медчасти которая все время куда-то отступала.
И здесь было спокойнее.
Потянулись однообразные дни.
Теперь она стирала белье не десяткам раненых а только одному коменданту. Его звали Вилли.
Кажется Вилли тоже хотел помочь ей выучить немецкий язык. Она чувствовала это, когда он смотрел на неё из окна комендатуры.
А через неделю Тоне наконец выдали сапоги и форму.
Сапоги были новые и приятно пахнули кожей.
Форма тоже была новая.
Когда Тоня одела её то она поняла что она в ней – красивая.
Вилли даже открыл окно что бы лучше видеть её когда она вышла во двор в форме.
Как тут было не размечтаться. Тоня даже вспомнила про сон где был принц и алые паруса. Может это был Вилли?
Но он не долго смотрел на неё.
Один раз увидел в окно как солдаты заигрывают с ней а она в ответ – смеётся, то закрыл окно окно. И больше не смотрел на неё.
Может обиделся
А через неделю, в комендатуру привели каких-то оборванных людей. Их было 18 человек.
Все утро Вилли допрашивал их а потом их привели во двор школы.
Вилли и два немецких солдата привели Тоню на чердак школы.
Там стоял пулемёт "Максим".
Тоня предчувствовала что счастливая жизнь скоро закончится но не думала что это будет так скоро.
"Стреляй!" – сказал Вилли и показал Тоне на этих людей стоящих внизу.
Тоня сначала не поняла, но Вилли взял её рукой за шею и силой, грубо нагнул к пулемёту.
От неожиданности и обиды Тоня почувствовала как слезы закапали у неё из глаз. И она легла возле пулемёта.
Один из немецких солдат показал ей как держать руки на пулемёте, как целиться.
В мушке прицела люди выглядели какими-то маленькими, как игрушечными.
Вилли грубо толкнул её и Тоня нажала на спусковой крючок.
Раздавшийся вслед за этим грохот пулемётной очереди и крики раненых людей оглушили её.
И Тоня перестала стрелять.
Напрасно Вилли кричал "Шисен! Шисен!",
Но Тоня лишь закрыла лицо руками и ревела,
Пришлось одному из солдат самому заканчивать расстрел.
А Тоню просто оттащили в сторону.
Вилли кричал ей какие-то немецкие ругательства, но Тоня лежала уткнувшись носом в пол и плакала от страха.
Потом солдаты спустились вниз, оттаскивать трупы в сторону. А Вилли пнул её несколько раз ногой, потом перевернул её лицом к себе.
Вынул из кобуры парабеллум и внимательно посмотрел ей в лицо.
Минуту подумав он просто вывел её из школы и вытолкал её за дверь комендатуры, на улицу.
Когда за ней закрылась дверь Тоня поняла что немцы просто выгнали её. Прямо как была – в немецкой форме и без каких-либо вещей и документов.
На улице Тоня увидела жителей села. Человек 10 – 12.
Может быть они ждали кого-то из тех кого расстреляли. А может просто смотрели на расстрел, а теперь и на неё, Тоню.
Кто-то сказал негромко – "Во настрелялась курва".
И наступила тишина. Толпа смотреть на неё так как будь-то чего-то ждала от неё.
Тоне стало страшно. Захотелось спрятаться от них.
Вдали виднелся лес и дорога по которой она пришла в село.
Куда же теперь идти?
Вокруг ни родных… ни друзей… даже вшивые псы имеют свою будку, а она которой только 19 лет – выкинута как мусор из этой жизни.
Даже в бордель бы пошла. но тут и этого нету.
А может уйти в лес? Что бы наконец подохнуть там. От голода.
Крестьяне смотревшие на неё понемногу расходились и в конце концов Тоня осталась сама.
Долго смотрела на осеннюю траву, на жёлтые листья падающие с деревьев. Думала про то что скоро зима будет.
И как замёрзнет где-нибудь в канаве.
А потом вернулась в комендатуру. Ведь больше то некуда было. И сказала им что готова на все – стирать, убирать, стрелять и вообще все что угодно делать, только что бы не выгоняли её на улицу.
