Глава 19
Дениз и Кейси живут в Норт-Пойнте, милом, но довольно типовом районе в северной части, с кривыми улочками и почти без тротуаров, в маленьком красного кирпича георгианском доме. Он зарос бородой взбирающегося по стене плюща, с которой, как это всегда бывает с бородами, дом выглядит так, будто воспринимает себя чересчур серьезно.
Рич открывает входную дверь, вид у него не слишком довольный. У него в пригороде Элмсбрука, недалеко от больницы, имеется домик поменьше, но около двух лет назад он переехал к Дениз с Кейси, взяв на себя все счета и расходы. Такой степени серьезности намерений и высот оптимизма Сильверу никогда не понять.
— Сильвер, — произносит Рич.
Люди, стоит им только получше узнать Сильвера, начинают произносить его имя с некоторой ноткой усталости в голосе. Дело не в произношении, а скорее в интонации. Раньше Рич не переступал этой черты фамильярности, но теперь, очевидно, все же переступил. Сильвер испытывает ощущение потери. Рич был последним человеком в этом доме, который к нему хорошо относился.
— Привет, Рич.
— Нельзя вот так запросто покидать больницу.
— У меня смягчающие обстоятельства.
— Ты можешь умереть.
— Не сейчас.
Рич качает головой, не одобряя его беспечное пренебрежение медицинской наукой. Если бы он хорошенько подумал, то, несомненно, пришел бы к выводу, что смерть Сильвера очень даже улучшит его собственную жизнь, но Рич, который чуть не двадцать лет спасает чужие жизни, не мыслит в подобном ключе.
Он все еще стоит на пороге, загораживая вход, и Сильвер остро сознает разницу их положения — на крыльце дома, в семье, во Вселенной.
— Я могу ее увидеть?
— Которую из?
— Обеих, — на секунду задумывается. — Все равно кого.
— Сейчас не самый подходящий момент.
— Поэтому-то я и здесь, Рич.
— Знаю. Но они… как раз в процессе решения в данный момент. Давай, Кейси позвонит тебе попозже.
— Позже я могу умереть.
Рич открывает рот, но не может вымолвить ни слова. Сильвер поставил его в тупик. Оказывается, и врачи притормаживают, думает Сильвер.
Рич выглядит усталым, у него со вчерашнего дня добавилось седых волос. Ему жениться через несколько недель. Ему бы общаться с флористами, устроителями вечеринки, заказывать угощение или же, что еще вероятнее, издавать возгласы одобрения и поддержки, покуда его Дениз управляется с логистикой. Вместо этого он имеет дело с беременной будущей падчерицей, невестой в истерике, а теперь еще и с ее не вполне уравновешенным бывшим мужем. Сильверу уже почти жаль его. Но тут он вспоминает, что женится Рич на его бывшей жене и сейчас защищает от него его собственную дочь, и чувствует, как в нем закипает гнев.
— Рич, — произносит он.
— Да, Сильвер.
— Ты хороший парень. Ты спишь с единственной женщиной, которую я когда-либо любил, и это создает определенную неловкость между нами, потому что иногда, когда я разговариваю с тобой, я представляю, как ты трахаешь ее, представляю, что она стонет так, как стонала, когда трахал ее я, и тогда я представляю, как трахаю ее, и я начинаю ревновать и сильно расстраиваюсь и из последних сил надеюсь, что у тебя маленький член и что, когда она лежит под тобой, она думает обо мне. Невозможно столько лет заниматься сексом с человеком и потом так или иначе не ассоциировать его с сексом вообще, понимаешь, о чем я?
Он несколько отклонился от темы. Его мысли обращаются в слова с пугающей скоростью. Рич же выглядит так, словно хочет заехать Сильверу по лицу, но он не может, потому что, как и у Сильвера, его руки — это его хлеб.
— Ты бы заткнулся, Сильвер.
— Я к тому, что вся эта хрупкая конструкция, которую мы как взрослые люди выстраивали с тех пор, как ты стал встречаться с Дениз, рушится, когда ты пытаешься помешать мне встретиться с дочерью, — Сильвер смотрит ему прямо в глаза, чтобы подчеркнуть серьезность своих слов. — Конструкция накрывается медным тазом.
— Я уже сказал, что сейчас неподходящий момент.
Стать хорошим человеком. Стать хорошим человеком. Хороший, думает Сильвер, вернулся бы на другой день.
Сильвер запрокидывает голову.
— Кейси! — кричит он.
— Она тебя не слышит.
— Кейси!
— Сильвер, не вынуждай меня вызывать копов.
Хорошим человеком.
Сильвер хочет ответить Ричу, но тут вдруг нога у него подворачивается, он падает на перила.
— Господи, — хрипло вскрикивает он.
— Что с тобой? — с тревогой спрашивает Рич, выходя на крыльцо.
В это мгновение Сильвер проскакивает мимо и проскальзывает в дом. Перед тем как захлопнуть дверь и запереть замок, он успевает поймать выражение лица Рича, и он готов поклясться, что Рич выглядит по-настоящему обиженным.
Нужно сориентироваться. Как все дома, которые обставляли профессиональные декораторы, дом Дениз кажется загроможденным, нежилым, а если учесть диванные подушки, картины над каминной полкой и декоративные кисти на шторах — то и несколько нелепым. Он прислоняется к двери, по которой снаружи барабанит Рич. И снова Сильвер остро ощущает разницу их положения. Вчера он был подключен к кардиоаппарату, покуда Рич диагностировал у него аневризму. А сегодня оставил Рича за порогом собственного дома. Случаются в этой жизни и такие повороты.
— Сильвер! — орет Рич. — Отопри эту дверь!
— Сейчас неподходящий момент, — отвечает Сильвер, поднимаясь по лестнице.
По его прикидкам у него всего две минуты, пока Рич не попадет в дом через гараж или заднюю дверь, поэтому он врывается в спальню Дениз, пугая ее до полусмерти.
— Сильвер! Какого черта?! — она инстинктивно спрыгивает с кровати. Кейси, сидевшая на подоконнике напротив, соскакивает на пол.
— Папа? — говорит она.
Голос дочери, называющей его папой, бешеная атака на дом — Сильвер не был готов к такому эмоциональному накалу. Он плачет.
— Привет, — выговаривает он наконец, сдерживая рыдания.
— Где Рич? — спрашивает Дениз.
— На улице.
Сильвер поворачивается и запирает дверь спальни. У Дениз округляются глаза.
— Что ты делаешь?
— Мне просто… просто нужна минутка перевести дух, — отвечает Сильвер.
Кейси с красными от слез глазами стоит перед ним.
— Привет, детка, — произносит он и снова плачет.
— Да что с тобой? — говорит Кейси.
— Ничего. Я не знаю.
Он улавливает запах крема Дениз. За все эти годы она так и не сменила марку. Сильвер всегда смотрел, как она втирает его в руки и ноги после душа, вода с мокрых волос капает на голые плечи, и думал — я буду любить эту женщину всю жизнь.
Он опускает взгляд. На ковре узор. Он не сразу заметен, там серое на сером, но есть мелкий рисунок в форме цветочков, повторяющийся до потери смысла. Она сама выбирала этот ковер, обставляла эту комнату, этот дом, потому что была одна. Потому что он ее такой сделал.
— Ты плачешь, — говорит Кейси.
— Ты тоже, — отвечает он.
Они смотрят на него, обе женщины, его утраченная семья, силясь понять его. Он знает, что они чувствуют.
— Итак, — говорит он, — что я пропустил?
Кейси смеется. Дениз — нет.
— Зачем ты пришел?
— Моя дочь беременна.
— И тут-то ты становишься образцовым отцом.
— Просто пытаюсь быть отцом в данный конкретный момент.
— У нее и без этого есть над чем подумать.
Он обращается к Кейси.
— Ты пришла ко мне. Я с тобой. Что бы тебе ни понадобилось.
— Спасибо, Сильвер.
Она не называет его папой. Он догадывается, что то были случайные обмолвки. И все же они были, верно? Пол слегка дрожит — открывается автоматическая дверь гаража. Его время на исходе.
— Послушайте, — говорит он, — сейчас, здесь, мы трое — мы семья. Никудышная семья, все верно, и это по моей вине, но тем не менее. Были же времена, когда весь мир оставался за порогом, а мы были только втроем, в нашем доме, и мы были счастливы. Мы по-прежнему те же трое. Это никуда не ушло. — Он поворачивается к Дениз и видит, что теперь и она плачет. Он достучался. — Прошу тебя, Дениз. Знаю, ты меня не простила, но суть в том, что я люблю тебя, для меня все еще есть мы — такие, какими мы были тогда. Позволь мне помочь нашей дочке.
Он слышит тяжелые шаги Рича по лестнице, а потом удар его тела о дверь.
— Дениз! — кричит Рич.
Он снова обрушивается на дверь. Сильвер слышит треск ломающихся досок.
Дениз с секунду смотрит на него. Ему совсем не удалось сказать все так складно и связно, как надо было. Он не знает, на что рассчитывал, придя сюда, но даже не в силах припомнить половину им сказанного, он почти уверен, что не достиг цели.
— Хорошо, — говорит Дениз. — Я просто впущу его в комнату.
Она проходит мимо него к двери, он тянется к ее руке. Она замирает и на одно восхитительное мгновение он чувствует, как ее пальцы взбираются по его руке и сжимают ее, впиваясь ногтями в его плоть. Он чувствует связь между ними, и снова мир куда-то проваливается. Но все это случается в доли секунды, не успев превратиться в нечто реальное, наполниться жизнью, — Рич, по ту сторону двери не имеющий ни малейшего представления о происходящем по эту, мощно ударяет дверь плечом и выбивает замок. Дверь распахивается и крепко впечатывается в лицо его невесты, которая летит через всю комнату и, подрубленная краем кровати, падает навзничь.
