— Вот это да!.. Ура-а-а!.. Красота!..
Автострада действительно шла через горы немыслимой красоты и мощи. Ведя машину на полной скорости, Алена включила радио, покрутила ручку настройки и… машина вдруг огласилась не то Бахом, не то церковным хоралом. В сочетании с дикой мощью гор, красотой новенькой автострады и библейской живописностью всей окружающей природы это было так впечатляюще, что у Алены слезы брызнули из глаз.
— Эй, ты что? — изумился Андрей.
— Я маму вспомнила… — заплаканно шмыгнула она носом. — Ведь она умрет, а такой красоты никогда не увидит…
Поздним вечером, под дождем они все же достигли Марбельи на южном берегу Испании и еще через несколько минут въехали в Пуэрта-Пескуэро — порт со стоянкой для рыбацких шхун и частных яхт. По случаю дождя в этот поздний час тут было безлюдно.
Пока Алена медленно рулила вдоль подковообразного причала, Андрей читал названия пришвартованных яхт и наконец нашел то, что искал — яхту с надписью «Santa Agata». Показав на нее Алене, он велел выключить фары.
Алена затормозила и в темноте неловко ткнулась бампером в швартовочную тумбу.
Вахтенный матрос свесился через борт, крикнул им чтото по-испански.
Андрей ответил ему из машины.
Вахтенный исчез, и вскоре на палубе яхты показались трое мужчин. Один из них тоном главаря что-то спросил сверху у Андрея по-испански.
Андрей подтвердил.
Главарь и двое его соратников тут же спустились по трапу на берег, приказали Алене и Андрею выйти из машины, стать лицом к багажнику и опереться об этот багажник руками.
Андрей и Алена повиновались, хотя стоять под дождем было неуютно и холодно. Но два помощника главаря стояли у них за спинами, держа руки в карманах пиджаков, отягощенных пистолетами, а сам главарь снял с плеча Андрея тяжелую женскую сумку, сел в машину на заднее сиденье, вспорол эту сумку ножом и выпотрошил из нее содержимое. Пачки с деньгами он, считая, стал складывать назад в сумку.
Алена, увидев эти деньги, забыла о дожде и даже рот распахнула от изумления.
— А-а-а прах? — сказала она Андрею. — Вы же говорили…
— Заткнись! — процедил он сквозь зубы.
Досчитав деньги, главарь высунулся из машины, крикнул что-то на яхту по-арабски и махнул рукой.
Только после этого вахтенный вывел на палубу какого-то бородатого человека и грубо толкнул его к сходне.
Бородач спустился по сходне на пирс. В темноте было невозможно разглядеть его лицо.
Главарь по-арабски сказал что-то своим подручным-соратникам, те отошли от Андрея и Алены, и главарь, взяв сумку с деньгами, ушел по сходне на яхту. За ним поднялись его подручные, вытянули на борт сходню, и яхта, заурчав двигателем, взбурлила воду и тут же отчалила в ночь.
Андрей, хромая, подошел к бородачу, пожал ему руку.
— Привет, — сказал он ему по-русски. — Куда тебя?
— В Лондон, в Сидней, в Токио.
— Я серьезно.
— В Малагу, в аэропорт.
Держась за больную ногу и прихрамывая, Андрей сел на свое пассажирское место на переднем сиденье.
Бородач, посмотрев на это, сел к рулю, завел машину и дал задний ход, разворачиваясь.
Алена, оставшись одна на пирсе, закричала в изумлении:
— Эй! А я?
— Кто это? — спросил в машине бородач у Андрея.
— Да так, прикрытие, — ответил тот.
Но бородач все-таки вернулся за Аленой, и Алена села на заднее сиденье, ворча:
— Ну, вы даете! Джентльмены!
По дороге в аэропорт бородач протянул руку Андрею:
— Паспорт!
Андрей, достав из кармана паспорт, отдал его бородачу. Бородач, ведя машину по двухрядному шоссе, бегло просмотрел паспорт и спрятал его в карман.
Андрей открыл бардачок и молча подал бородачу электробритву. Тот вопросительно глянул на Андрея.
— Ты в паспорте без бороды, — объяснил Андрей.
— Ах да, спасибо. — Бородач тронул свои заросшие щеки. — Звери! Месяц в трюме держали!
Ведя машину одной рукой, он стал бриться, периодически продувая электробритву.
Волосы из бритвы летели назад, на Алену, она брезгливо отмахивалась, но Андрей и бородач не обращали на нее никакого внимания.
— А что у тебя с ногой? — спросил бородач у Андрея.
— Производственная травма, — усмехнулся тот и объяснил: — Кто-то навел на нас марокканцев…
Обогнув двухэтажный паркинг, машина подкатила к зданию аэропорта с надписью «MALAGA AIRPORT», и бородач повернулся к Алене:
— Оревуар, красавица!
Сделав двумя пальцами прощальный жест, он уже открыл дверцу, чтобы выйти из машины, но тут…
Алена ахнула от изумления:
— Принц!
Бородач оглянулся, и она убедилась, что это действительно был тот самый красавец, который…
— Вы меня не узнали? — заговорила она торопливо и суматошно, боясь, что он опять исчезнет. — Не узнали, да? А помните сельпо? Ну, сельпо на дороге возле деревни Долгие Крики? Вы меня приглашали поехать в Париж и Монте-Карло. Помните? Вы это… Можете меня поздравить! Мне сегодня семнадцать лет исполнилось. Я знала, что я вас встречу!
Красавец посмотрел на Алену, потом на Андрея.
— Наш человек, — сказал Андрей. — Без нее я бы не довез твой выкуп. Бутылкой одного поляка так грохнула…
Тут по радио сначала по-испански, а потом по-английски прозвучало объявление о посадке в самолет, следующий рейсом Малага — Лондон.
— Твой рейс, — сказал Андрей Красавчику.
Но Красавчик и бровью не повел, спросил у Алены:
— Как тебя звать?
— Бочкарева Алена.
— Повезло тебе, Алена, — усмехнулся он. — У меня принцип — жить без долгов.
И, тронув машину, отчалил от аэровокзала.
Роскошный пятиэтажный универмаг «Дос Инглес» в Малаге. Под легкую и негромкую музыку эскалатор вознес их на пятый этаж — Алену в ее помятом платье и стоптанных туфлях, Андрея в его грязных лохмотьях и Красавчика в его далеко не свежем костюме.
Сойдя с эскалатора, они исчезли, а через какое-то время ступили на ленту эскалатора, идущего вниз, — Андрей и Красавчик в новеньких костюмах и свежих рубашках, а Алена — в совершенно роскошном платье. Но обувь у них еще была ужасная, и посему на четвертом этаже они сошли с эскалатора и исчезли опять.
А затем появились на идущем вниз, к третьему этажу, эскалаторе — Андрей и Красавчик в новых вечерних туфлях, а Алена — в туфельках-шпильках и с новенькой сумочкой…
Но и на третьем этаже они, сойдя с эскалатора, тоже исчезли на время.
А затем покатили вниз — Андрей и Красавчик подстриженные и набриолиненные, а Алена с замечательной прической, в новеньких сережках и с новеньким плейером в руке…
Так — этаж за этажом — они преобразились совершенно и вышли из магазина светскими персонами.
Швейцар подозвал такси, услужливо открыл дверцу, и Красавчик приказал водителю:
— «Марбелья клаб».
Это оказался лучший ресторан в Марбелье — настоящий дворец. Витражи, мраморные колонны, лепнина, фрески, хрустальные люстры, официанты во фраках, оркестр с дирижером, а за столиками — аристократическая публика, европейские нувориши и плейбои в смокингах и в сопровождении самых красивых дам Европы, одетых в дорогущие вечерние туалеты и с бриллиантами на шеях, в ушах и на пальцах.
Но когда метрдотель через весь зал повел Алену, Красавчика и прихрамывающего Андрея к дальнему столику у окна, все повернули головы в их сторону — дамы поедали глазами Красавчика, а мужчины — Алену.
Красавчик был действительно великолепен, Алена — неотразима. Возбужденная и сияющая, она не верила своему счастью…
Сев за столик, Красавчик по-английски попросил официанта принести свечи. Официант исчез и через секунду вернулся со свечой и меню.
— Нет, дорогой, — сказал ему Красавчик по-английски. — Нам нужно семнадцать свечей.
— Могу я узнать зачем, сэр? — спросил официант.
— Потому что сегодня день рождения этой леди.
— Just a moment, sir!
Официант испарился, Красавчик открыл меню и с улыбкой спросил у Алены:
— Что тебе заказать, именинница?
— А? — оглушенно отозвалась Алена.
По ее лицу и глазам было видно, что от счастья она совершенно ничего не соображает. А тут еще оркестр прервал свою музыкальную программу, дирижер повернулся к публике и объявил в микрофон:
— Синьоры и синьорины! Ladies and gentlemen! Минуточку внимания! Только что к нам в ресторан влетел ангел — вот эта очаровательная русская фея, ей сегодня семнадцать лет. — И повернулся к Алене: — God bless you, angel!
Тут в зале погас свет, оркестр грянул испанский марш, и в полной темноте метрдотель во главе шествия всех официантов и поваров выкатил из кухни тележку с тортом, украшенным семнадцатью свечами.
Публика громко зааплодировала, под эти аплодисменты торт со свечами подкатил к Алене.
