Там им удалось построить укрепленный город, куда стянулись выжившие люди-крысы. Они пытались понять, как же вышло, что они так быстро потеряли все, чем владели. На этот раз они не собирались брать пример с победителей или казнить каждого десятого. Теперь важнее всего было выжить. И избегать любых контактов с захватчиками.
Неукротимого молодого царя львов прозвали Отважным. Следуя за ним, люди-львы, полные энтузиазма, отправились покорять людей-крокодилов и загнали их в болота. Люди-жабы также не выдержали натиска, но люди-термиты оказали такое яростное сопротивление, что львы остановили свое продвижение на восток и повернули на юг. Они пересекли бывшие земли людей-дельфинов и двинулись дальше, в страну скарабеев.
Там Отважный действовал еще более блистательно. Смелые маневры фаланг и кавалерии уступили место дипломатии. Царю львов пришла мысль подчинять себе царей, оставляя их на тронах – как вассалов. Мягкое обхождение с противником приносило немалую пользу: побежденные правители прекрасно знали свою страну и способы управления ею. У покоренных народов оставалось меньше поводов бунтовать. Кроме того, этот ход создавал Отважному репутацию «победителя, но не мучителя», и побежденным было легче смириться с новым владыкой.
Люди-львы воспользовались этой дерзкой идеей, чтобы присваивать себе открытия и достижения побежденных народов. Обнаруживая в разных городах кварталы людей-дельфинов, они поняли, что их следует использовать как своего рода интеллектуальный резерв.
Художников и ученых из народа дельфинов по приказу Отважного снова стали селить в особых кварталах. Молодой царь даже выстроил целый укрепленный город, где люди-дельфины могли спокойно трудиться, пользуясь всевозможными удобствами. Они сторицей воздали ему за щедрость.
Со времени основания этого города язык людей-дельфинов во всем государстве людей-львов стал считаться языком науки.
Ученый-дельфин, наблюдая в день летнего солнцестояния за отражением солнца в колодце, изобрел способ измерения углов, который позволил узнать, как велика вся планета. Другой ученый, сомневаясь в истинности своих чувств, написал философский трактат. Третий установил правила, действующие в театральном мире, – единство места, времени и действия. Театр утратил религиозный характер и стал развлечением.
В городе, находившемся под защитой людей-львов и населенном людьми-дельфинами, науки и искусства питали друг друга.
Милет – город, расположенный в области Иония в Малой Азии. Здесь зародилось научное движение, представителями которого были Фалес, Анаксимандр и Анаксимен. Их объединяло то, что все они выступали против древней космогонии Гесиода, утверждавшего, что мир создан богами, имеющими человеческий облик. Их понимание священного подсказывало, что следует отвергнуть антропоморфизм и искать божественный принцип в природе. По мнению Фалеса, бог был водой, Анаксимен считал, что он – воздух, Анаксимандр полагал, что бог безграничен. Четвертый философ, Демокрит, родившийся в середине V в. до Р.Х., утверждал, что Вселенная наполнена атомами, которые произвольно перемещаются в пространстве. При их сближении возникают различные миры, таким же образом возник и человек.
Позже воспитанные в традициях милетской школы Сократ и его ученик Платон, жившие в Афинах, к западу от Милета, положили начало греческой философии. Чтобы лучше понять мир, в котором живет и развивается человек, Сократ сравнил его с пещерой. Он считал, что обычный человек напоминает сидящего в пещере спиной к выходу пленника, который не может разорвать оковы своего ничтожного существования. Пленник видит на стенах тени освещенных предметов, движущихся за его спиной, и считает, что эти тени и есть реальность. Однако это лишь иллюзии. Если пленника освободить и заставить обернуться, увидеть предметы, которые отбрасывают колеблющиеся тени на стены пещеры, а также огонь, которым они освещены, он придет в ужас. Если затем подтащить его к выходу из пещеры, то, узрев настоящий свет, он почувствует боль и может ослепнуть. Но если он продолжит свой путь, то научится смотреть прямо на солнце, истинный источник света.
Сократ считал, что пленник этот – философ. Если он повернется к выходу из пещеры и расскажет о том, что видит, никто из сидящих рядом не поверит ему, и те, кого он стремился освободить от лжи и иллюзий, предадут его смерти.
В 399 г. до Р. X. Сократа обвинили в безбожии и развращении молодежи. Его заставили выпить цикуту, сильный яд.
Эдмонд Уэллс. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том V
В зале вспыхивает свет. История смертных на «Земле-18» продолжается теперь без нашего участия. Боги-ученики моргают и щурятся, они устали разглядывать свои народы в увеличительные стекла анкхов.
Я вдруг замечаю, что вспотел, меня бьет дрожь. Словно я только что выписал на самолете «восьмерку» и в моей крови бурлит адреналин. Теперь я понимаю, зачем нам, богам, тела. Эта оболочка позволяет нам испытывать сильные чувства.
Наблюдение за людьми словно наркотик. Ты отдаешься этому, и все остальное не имеет значения.
Я слезаю со скамейки. Во рту пересохло, и такое чувство, будто я посмотрел спектакль или фильм с плохим концом.
Людям-львам Этьена Монгольфьера хватило одного сражения, чтобы разгромить могущественный народ, господствующую цивилизацию прудоновских людей-крыс. От всего, что создали люди-крысы, остался только укрепленный город высоко в горах, куда они, словно их животное-тотем, забились в страхе.
Это заставляет задуматься. Любая цивилизация может погибнуть. Мало того, разрушить ее может самый обычный человек, обладающий достаточной решимостью. Как говорил Эдмонд Уэллс, одной капли достаточно, чтобы переполнить океан.
Подумать только, ведь в предыдущей игре людей-крыс от победы отделял всего один шаг, а люди-львы Монгольфьера плелись в хвосте. Теперь же они завладели сотней крупных городов, тысячами гектаров земли, не говоря уже о знаниях и технологиях, которых им не хватало, о сокровищах, запасах пищи и полезных ископаемых. Победа львов вернула надежду отстающим ученикам. Явился молодой решительный царь, которому пришло в голову несколько идей, их даже не назовешь особо оригинальными, просто несколько хитростей – ввести построение фалангами, удлинить копья, повысить мобильность кавалерии, – и банк сорван.
Я помню, как мой друг-велосипедист, принимавший участие в гонке «Тур де Франс», объяснял мне: «На самом деле все решает середина. Тот, кто вырывается вперед, рискует, лишен защиты и вынужден выкладываться на полную катушку. В хвосте паникуют, безуспешно рвутся вперед и тоже выматываются. А вот те, кто посередине, поддерживают друг друга. В этой группе даже возникает особый динамический эффект, позволяющий беречь силы. Именно там идет основная игра.
Внутри этой группы велосипедисты переговариваются, заключают сделки, меняются местами. Они устанавливают очередность и дают друг другу выиграть на разных этапах, чтобы каждый пережил свои минуты славы». Потом мой друг добавил: «С самого начала известно, кто победит. Достаточно одного подъема в гору, чтобы стало ясно, кто это будет. Тем не менее нужно отыграть все представление. В этом заинтересованы все, в первую очередь спонсоры. Вот мы и устраиваем шоу».
Меня поразила тогда изнанка «Тур де Франс». Но, глядя на то, как идет наше соревнование, я думаю, что мы ведем себя примерно так же. Не следует особенно высовываться, нельзя плестись в хвосте, нужно влиться в среднюю группу и в конце каждого раунда договариваться между собой.
Сара Бернар произносит вслух то, что думают многие:
– Полагаю, мы все можем поздравить Этьена с таким прекрасным рывком вперед.
Все взгляды прикованы к претенденту на победу.
Сара Бернар аплодирует, к ней присоединяются остальные. Все встают, Этьен Монгольфьер раскланивается.
Меня немного успокаивает то, что мои люди находятся под его защитой. У меня могущественный покровитель. Наконец-то мои ученые могут работать в лабораториях, а художники – в мастерских, не боясь преследований и расизма. Благодаря Монгольфьеру у моего народа наступила передышка.
Прудон, бог-ученик, покровительствующий людям-крысам, сидит молча. Его подавленность только увеличивает общее ликование: ничто так не радует, как вид вредителя, лишенного возможности вредить.
Некоторые, однако, хлопают довольно сдержанно. Они не забыли, что стало с людьми-быками и с людьми-селедками. «Возможно, один хищник просто сменил другого», – думают они.
Младший преподаватель Сизиф снова включает освещение над планетой и приглашает всех взглянуть на результаты работы, прежде чем подводить итоги.
Мы собираемся вокруг, некоторые придвигают скамейки, раскладывают небольшие стремянки, чтобы подняться на высоту экватора «Земли-18».
