Я подумал об обещанном вознаграждении. Никакое оно не чрезмерное, а в самый раз. Вопрос только, как я его получу, — С. ничего мне об этом пока не говорил. Сдержит ли он слово? Если сдержит, это будет плата за мое молчание; если нарушит, то одним обманом дело не ограничится. Уж он найдет способ закрыть мне рот раз и навсегда. Я бы на его месте поступил именно так. Моя жизнь для С. гроша ломаного не стоит, в этом я не сомневаюсь. И потом, ему отлично известно, что, если я исчезну, разыскивать меня никто не станет. С тех пор как развод с женой был окончательно оформлен, меня ни разу никто и не навестил. Ни одного телефонного звонка. На всем белом свете никому до меня нет дела, разве что С., да и тому через пару дней я стану не нужен. Пожалуй, единственный, кто во мне заинтересован, — это пес, но тоже не так уж сильно. Уверен: если ему придется выбирать, он побежит не за мной, а за парнем.
Перед тем как ехать в супермаркет, я не спеша покружил по узким улочкам. Я знал, какая жизнь кипит в этих кварталах после наступления темноты. За два дня до появления парня я проходил здесь вечером — кто-то сказал, что в этом районе есть магазин, где продают посуду для домашних животных. Пока нашел, меня несколько раз окликнули. То сами девицы, то какие-то мужчины, которые показывали пальцем на стоявших в стороне красоток.
Так что, если прийти сюда вечером, найти кого-нибудь, наверное, не сложно. Но меня интересует качество товара. С. сказал только: «Достань этому бабу», но не могу же я вести парня ко всякой дешевке. Все должно быть на высшем уровне — как со жратвой. Надо расстараться — ведь это моя работа. Жалко, времени на поиски маловато. Знать бы раньше, а то где теперь найдешь в этой дыре что-нибудь приличное.
В квартале было пустовато — ни машин, ни прохожих. Ну и запахи неслись тут отовсюду, везде горы мусора и отбросов. Пахло не только гнилью, но и жженым волосом, и еще какой-то дрянью. Я скорее закрыл окно. Ну их к черту, здешних потаскух. В часе езды к югу есть другой городок, побольше. Тоже, конечно, не бог весть что, но наверняка получше этого. Надо бы расспросить кого-нибудь из таксистов — им про такие дела все известно.
Оставив машину на стоянке возле супермаркета, я прошел через торговый пассаж к вокзалу. Когда я поравнялся с витриной писчебумажного магазина, мне в глаза бросилась продукция, которую выпускает моя бывшая фирма. Этот товар пользовался самым большим спросом у покупателей. Я поспешно отвел взгляд и ускорил шаг, словно спасаясь от чего-то.
Перейдя через площадь, я вошел в зал ожидания вокзала. Купил в киоске газету и сел на скамью. С только что пришедшего скорого валом валили пассажиры. А у выхода стоял полицейский и внимательно вглядывался в лица вновь прибывших.
Я развернул газету и открыл страницу местной хроники, но не обнаружил того, что искал. Ни слова о том, ради кого город так лихорадочно наводит лоск. Наверное, еще рано. Сообщат в тот же день или даже на следующий.
Я отложил газету в сторону, надел темные очки и направился к стоянке такси. Когда я попросил отвезти меня в городской парк, пожилой таксист молча кивнул и рванул машину с места. Немного выждав, я спросил, не знает ли он каких-нибудь веселых заведений в городе.
— Каких таких «веселых»? — глянул на меня в упор таксист. Тогда я стал ему плести про то, что клиент, с которым у меня должна состояться сделка, скучает — и гольф ему надоел, и бега наскучили, прямо не знаю, как его еще развлекать.
— Ты о бабах, что ли? — спросил таксист. — Этого добра тут сколько хочешь.
Я вынул из бумажника купюру и сунул водителю в нагрудный карман, как бы между прочим заметив, что уличные девки меня не устроят.
— Да есть и не уличные, — сказал шофер, — только время сейчас неподходящее.
Я понял, что он имеет в виду — ужесточился полицейский надзор.
— Из-за той шишки, что должна приехать? — небрежно спросил я.
— Вот-вот, — вздохнул таксист. — Пусть полюбуется, какой расчудесный у нас город.
— А кто хоть приедет-то?
И он назвал имя, известное в нашей стране любому школьнику.
— Вот это да, — присвистнул я.
— Шишка-то он, конечно, шишка, — скривился шофер, — но он ведь у нас только проездом, и устраивать из-за этого такой тарарам просто смешно.
— И когда он приезжает?
— Послезавтра, что ли.
— Во сколько?
— А шут его знает. Сказали только, что все такси с площади выставят.
— И чего его сюда несет?
— Как это «чего», выборы на носу. Он же у нас тут как Господь Бог. Только моего голоса ему, гадюке, не дождаться.
Таксист вынул купюру, взглянул на нее и переложил в карман брюк. У ворот парка резко затормозил и на прощание написал мне на клочке бумаги название, адрес и телефон заведения.
— Только звякни туда сначала. Девки там высший класс.
Проводив взглядом такси, я еще раз посмотрел на бумажку. Город был указан не этот, соседний. В голове у меня гудело. Надо было топать пешком назад к супермаркету. Путь недальний, минуг десять — пятнадцать. Но я сначала завернул в парк. Грудь сжимало от волнения, перед глазами все так и плыло. Какие там сейчас покупки! Надо прийти в себя. Не помню, где я бродил, опомнился, только когда присел на скамейку перед большим фонтаном.
Хотел зажечь сигарету, но пальцы ходили ходуном. Не мог ни на чем взгляд остановить, попытался — не вышло, ничего вокруг не видел. От табачного дыма к горлу подступила тошнота, и я затоптал сигарету, надо же, сидел на самом пекле, а жарко ничуть не было. И еще все вставал и садился как заведенный — никак не мог остановиться. Ощущение — хуже, чем в кошмарном сне.
Прошло немало времени, прежде чем я начал понемногу приходить в себя. Ветер задул в другую сторону, на меня стали попадать брызги из фонтана. В парке я был один. Хотя нет — на одной из скамеек напротив сидела мамаша с крохотной дочкой. Над ними дрожала маленькая радуга. Мать сосредоточенно двигала спицами, а девчонка громко распевала модную песенку, отчаянно фальшивя. Махала в такт ручонками, дрыгала ногами и раскачивалась на скамейке.
Женщина подняла голову и встретилась со мной глазами. Я, смутившись, отвернулся, но искоса продолжал их разглядывать. На лице мамаши промелькнул испуг. Она поспешно сунула вязанье в пакет, подхватила дочку и быстрым шагом пошла прочь.
Я остался сидеть на скамейке, только выругался. Теперь мой взгляд был прикован к яростно бившему фонтану. Я все никак не мог собраться с мыслями. Стоило мне произнести про себя имя человека, о котором так пренебрежительно отозвался таксист, как смятение охватывало мое сердце с новой силой, а по спине пробегал холодок. Но мало-помалу дрожь в пальцах и коленях утихла. Я улегся на скамейку и стал смотреть вверх. По небу плыли сверкающие облака — туда, ввысь, устремлялись все звуки города. Струи фонтана вспыхивали на солнце волшебными радугами, плеск воды бередил мне душу. Таксист сказал: «Послезавтра, что ли».
Постепенно дыхание стало ровным, и я подумал: в сущности, альтернатива очень простая. Или продолжать делать свое дело и идти с ними до конца, или уносить ноги. Смыться проще простого. Но что меня ждет, если я, никому ни слова не говоря, уеду, к чертовой матери? Одна мысль о бесконечной веренице пустых дней, ожидающих меня впереди, наводит страх и тоску. Теперь мне кажется, что жить так, как в последние три года, — все равно что умереть. А я хочу жить. «Впереди свет», — сказал парень, ради этого самого «света» он поставил на карту свою жизнь, а направляет парня, преследуя дальние, неведомые цели, С., великий честолюбец. Эти двое дают мне возможность жить, жить по-настоящему. Вот истинная плата за мои труды! Я прекрасно понимаю, что ждет меня, если я пойду с ними до конца. Ну и пусть — раз жизнь все равно не заладилась, что мне терять? Нет, я не отступлю. Пускай «добропорядочные члены общества» трясутся за свою шкуру, а мне бояться нечего.
Насколько искренне парень увлечен идеей? Как далеко может он зайти? Я хочу это знать, хочу увидеть собственными глазами. Увидеть, как он бросится очертя голову к «свету», который, по его мнению, находится впереди.
Я встал, распрямил плечи, невольно подражая осанке парня, и пронзительным взглядом окинул все вокруг. Сердцебиения и дрожи как не бывало. Волнение, от которого я еще недавно готов был в голос вопить, как рукой сняло.
Я быстрым и решительным шагом шел через пустой парк. Свернул под увитую розами арку, над которой жужжали тучи пчел, и шагнул в жаркую и душную будку телефона-автомата. Твердой рукой набрал номер, который записал мне шофер такси. Ответил хрипловатый женский голос. Я назвался первым пришедшим в голову именем и попросил принять заказ. Приедем сегодня вечером, сказал я, нас двое. Женщина вежливо осведомилась, какую сумму мы планируем истратить на визит.
— Мы поужинаем, а потом развлечемся, — ответил я. — Нам скучно без женского общества, понятно?
