Кит застыла как вкопанная. Рита ничего не понимала…
Брат Хили сообщил мальчикам, что Эммет возвращается в школу.
— Если кто-нибудь из вас посмеет назвать его «Мем-Мем-Меммет», я оторву ему голову, и никто не приставит ее обратно! — Он бросил на мальчишек убийственный взгляд.
— Брат Хили, вы уверены, что она утонула? — спросил Филип О’Брайен.
— Думаю, что это вполне вероятно. А потому будем молиться всем трем святым Мариям, чтобы ее тело нашли.
— Брат, прошло уже девять дней, — возразил Филип.
— Да, но иногда тела находят намного позже… Озеро у нас глубокое, о чем вас предупреждают день и ночь.
— Брат, а что, если… — начал Майкл Салливан.
Он наверняка хотел спросить, в каком состоянии будет тело. Мальчики этого возраста любят обсуждать такие темы.
— Сделай одолжение, открой «Историю Ирландии» Карти. Страница четырнадцать! — прорычал брат Хили.
Уже не в первый раз он завидовал матери Бернард, учившей кротких девочек Монахиня сказала ему, что в школьной часовне молились за мать Кит Макмагон. Учить девочек — одно удовольствие, снова и снова повторял он. Никакого сравнения с тем, что ему приходится терпеть изо дня в день.
Мартин Макмагон не мог есть. Говорил, что стоит ему проглотить кусок, как внутри начинается жжение, а в горле весь день стоит комок. Но он был непреклонен в одном: дети должны питаться как следует.
— Целый обед мне не съесть, — сказал Эммет.
— Малыш, тебе нужно набирать силы. Ешь. Рита старалась.
— Папа, а разве тебе не нужны силы? — спросил мальчик.
Ответа не последовало.
Позже Кит принесла в столовую чашку боврила и два тоста с маслом. Они с Ритой решили, что с этим Мартин справится.
— Пожалуйста, папа, — взмолилась девочка. — Пожалуйста! Что я буду делать, если ты заболеешь? Не останется никого, кто мог бы нам посоветовать, как быть. — Отец послушно попытался проглотить ложку. — Было бы лучше… — начала она. Отец медленно поднял глаза, стараясь понять, что она хочет сказать. — Как по-твоему, было бы лучше, если бы мама оставила письмо?
— О, в миллион раз лучше, — ответил он. — Тогда мы бы знали, почему… и что… она сделала.
— Может быть, с ней произошло то, чего она не могла предусмотреть?
— Да, возможно…
— Но даже если это не так… все равно знать лучше?
— Конечно, лучше, чем гадать, волноваться и жалеть о том, что я не вел себя по-другому. Лучше похоронить ее, ходить на могилу и молиться, чем находиться в неизвестности, как сейчас. — Кит опустилась на колени и положила маленькую ладонь на его руку. — Это глубокое, опасное озеро. Ее могут не найти очень долго.
— Но люди продолжают искать…
— Больше не будут. Сержант сказал мне, что поиски прекращаются. — Лицо Мартина окаменело.
— Папа, я знаю, ты сделал все, что мог. Мама как-то говорила мне… Говорила, что любит тебя и никогда не причинит тебе боль.
— Твоя мать была святой. Ангелом. Ты запомнишь это навсегда, правда, Кит?
— Запомню.
Кит опять спала плохо, а когда неожиданно проснулась, в ушах еще стояли слова матери: «Это было не твое письмо… нужно было оставить его там, где оно лежало…» А затем четко увидела могилу с простым деревянным крестом за пределами кладбища, которую топтали козы и овцы.
— Они перестали тралить озеро.
Мать Филипа О’Брайена редко покидала гостиницу, но знала все, что творилось в городке.
— Значит, мать Кит не утонула? — с надеждой спросил Филип. Кит уже давно ходила бледная как смерть, а теперь под ее глазами обозначились темные крути.
— Нет, это значит, что она ушла очень глубоко, — без особых чувств ответила Милдред О’Брайен. Она не была близка с Элен Макмагон, считая ее чужой и непонятной.
— А как же похороны? — удивился Филип. Ему не понравился взгляд, которым обменялись родители.
— Скорее всего, похорон не будет вообще, — ответил Дэн.
— Даже если тело найдут?
— Если бы да кабы… Конечно, о мертвых плохо не говорят, но история здесь темная, а в таких делах церковь бывает очень осторожной… — Филип был готов возразить, но отец его опередил: — Только не вздумай передавать эти слова несчастным детям Макмагонов. Они тут ни при чем.
Клио вела себя по-дружески, не задавала нетактичных вопросов, на которые была такой мастерицей прежде. А иногда даже помалкивала. Раньше она всегда придумывала, чем заняться и куда выбраться, но теперь ждала, что скажет Кит.
— Я не прочь прогуляться к озеру, — говорила Кит.
— Если хочешь, я пойду с тобой, — мягко отвечала Клио. Раньше бы она фыркнула и привела сотню причин, почему идти к озеру не стоит.
— Если у тебя есть время.
— Конечно.
Они вместе шли по главной улице. Кит хотела оставить портфель и сказать Рите, что придет позже. Со дня исчезновения матери ни она, ни Эммет не опаздывали домой даже на полминуты. Им была слишком хорошо знакома пытка ожиданием.
— Что сказать отцу, если он спросит, где ты? — поинтересовалась Рита.
— Скажешь, что я с Клио, вот и все.
— У нее дома, что ли?
— Да, с Клио. — Кит не терпелось уйти.
У гаража они столкнулись с Майклом Салливаном и его другом Кевином Уоллом. Это были самые трудные ученики брата Хили. Обычно задирали Клио и Кит, смеялись над ними, но теперь дразнить Макмагонов было нечестно. После того, что с ними случилось.
— Привет, — неловко сказал Майкл.
Его старший брат Стиви выглянул из-за капота машины:
— Ступай домой и оставь девочек в покое.
Он был довольно симпатичный, несмотря на грязный комбинезон и волосы, измазанные не то машинным маслом, не то тавотом. Клио как-то сказала, что если Стиви Салливана немного приодеть, он бы смотрелся не хуже других. И улыбка у него была хорошая.
— Все в порядке, — откликнулась Кит. — Он только сказал «привет».
— Похоже, это первое нормальное слово, которое он произнес за последнее время. — Стиви снова уткнулся в мотор.
Кит и Клио посмотрели друг на друга и пожали плечами. Приятно, когда тебя защищает взрослый шестнадцатилетний парень, хотя в этом не было никакой нужды. Конечно, Майкл Салливан, приставала и грубиян, вполне мог спросить, какого цвета на девчонках трусики. Но на сей раз он всего-навсего поздоровался.
Они прошли мимо гостиницы, кивнув отцу Филипа, стоявшему у входа.
— Девочки, темновато уже, чтобы идти к озеру, — сказал он, увидев, что подруги сворачивают в переулок.
— Хотим подышать свежим воздухом. Все знают, где мы, — ответила ему Клио.
Они шли тем же путем, который каждый день проделывала Элен. Она называла эту прогулку «обойти квартал». Сворачивая у гостиницы, возвращалась мимо полицейского участка либо чуть дальше, в каком-нибудь другом удобном месте. В хорошую погоду и долгие вечера она доходила до рощи и стоянки табора на дальнем конце озера или шла в другую сторону, за домик сестры Мадлен. Словно что-то искала. То, чего не могла найти в доме над аптекой или в самом Лох-Глассе.
Но это не было отлыниванием от работы. Элен Макмагон вместе с Ритой строчила на швейной машинке, шила шторы и перелицовывала одежду. Они делали джем и мармелад, консервировали фрукты и мариновали овощи. Кухонные полки кухни Макмагонов были битком забиты банками.
Совершая прогулки к озеру, она не сбегала от работы; просто дома у нее не было времени сесть и подумать. И приятнее было смотреть в темные воды, чем фланировать по главной улице, как это делали другие женщины.
Миссис Келли знала все наряды, которые продавались в магазине готового платья Хэнли. Она часто заходила туда, чтобы просто полюбоваться новыми тонкими кардиганами или блузками с вышивкой на воротнике. Другие ходили в хозяйственный магазин «Джозеф Уолл и сын» и рассматривали новые кухонные плиты и жестяные формы для выпечки. Но Элен такими вещами не интересовалась. Похоже, узкие переулки, тропинки и рощи были единственными местами, радующими ее душу.
— Я все время думаю, почему она пришла сюда в тот вечер, — сказала Кит, когда подруги наконец добрались до деревянного причала с привязанными к нему лодками.
— Ты сама говорила, что ей здесь нравилось, — ответила Клио.
Кит посмотрела на нее с благодарностью. Клио стала немногословна и ничего не брякала невпопад. Словно кто-то посоветовал ей, как себя вести.
— Кит, ты знаешь мою тетю Мору… — неуверенно начала она.
— Да?
Кит снова насторожилась. Неужели Клио все-таки начнет хвастаться своей толстой веселой тетушкой, которая хотела учить их играть в гольф? Именно это Кит собиралась обсудить с матерью четыре долгих недели назад.
— Она вернулась в Дублин.
— Да, знаю.
— И перед отъездом дала мне денег, сказав, что я могу тебе что-нибудь купить.
— Да, но… — Кит растерялась.
— Но я не знаю что. Честное слово.
