— Если говорить иносказательно, то при предстартовой подготовке ракет к пуску приходится «вращаться» так, что от напряжения дым, а вернее пар, у всех ракетчиков валом валит не только из задницы, но и из ушей. В последний момент командир «бече» закуривает «Казбек» и пускает папиросу по кругу личного состава ракетчиков. Вернувшийся к нему окурок, он бережно раздувает и суёт в дымящуюся задницу ракеты. И тут уж не зевай: руку нужно убирать быстро, иначе погоришь! — Последние слова Антона поглотила вторая волна смеха, сквозь которую из динамика прозвучала команда «По местам стоять к погрузке ракет!»
На причальной стенке уже урчал, выруливая в исходное положение, тягач с зачехлённой ракетой на специальной тележке. Рядом расположился вспомогательный подъёмный кран для вывешивания ракет в вертикальное положение. Две пожарные машины стояли немного в стороне. Ракетопогрузочные партии — технической базы и лодочная заняли свои места.
Командир БЧ-5 капитан 3 ранга Веселов «колдовал» подгоняя подводную лодку на «нули» по крену и дифференту.
Пятидесяти тонный плавкран, стоящий между причалом и лодкой в готовности к работе, задрав свой «хобот», слегка покачивал, навешенной на гак, погрузочной траверсой.
Антон со старшинами БЧ-2 прибыл на причал для приёма ракеты.
Наконец ракета осмотрена, проверена документация сопровождения, сделаны соответствующие доклады начальству.
Руководитель подачи ракеты от технической базы вывесил её двумя кранами в вертикальное положение и, передавая управление дальнейшей погрузкой, сообщил:
— На лодке, принять ракету!
С этого момента вся ответственность за ракету переходила и возлагалась на командира корабля. Он незамедлительно дал указание капитан-лейтенанту Мясковскому командовать её дальнейшей погрузкой.
Командир БЧ-2, вытянувшись во весь рост, поднял правую руку вверх и провозгласил:
— Погрузкой ракет командую я!
Выполняя команды командира БЧ-2, крановщик плавно опустил ракету на стартовый стол. Управляемые старшиной стартовой команды, сведённые стойки плотно обхватили её своими полукруговыми захватами. Зафиксированные штекерные разъёмы, надёжно соединили электрическую схему управления ракеты с корабельной бортовой системой подготовки и пуска ракет. Комплекс автономных регламентных испытаний прошел успешно. Ракету опустили в шахту и закрепили по-походному. Во вторую шахту загрузили её прототип — учебный действующий макет. Были закрыты и опечатаны люки шахт, манипуляторы и кнопки «пуск». На борт корабля прибыл командир соединения. Ракетный крейсер вышел в море.
Согласно курсу боевой подготовки кораблю поставлена боевая задача:
Преодолеть противолодочный рубеж условного противника. Начать патрулирование в районе ожидания. По приказу Верховного командования выйти в район огневых позиций и произвести пуск двух баллистических ракет с ядерными зарядами по береговым объектам условного противника. Старт ракет обозначить фактическим пуском одной практической ракеты по учебному боевому полю. Второй пуск имитировать с использованием учебно-действующего макета ракеты.
В те времена никаких чемоданчиков с ядерными шифрами президенты не носили. Не существовало массы посредников между верховным командованием и кнопкой «пуск», за которыми главного ответственного хранителя ядерного оружия и кнопки пуска — командиров и экипажей ракетных крейсеров стало не видно и не слышно.
Антон начинал свою офицерскую карьеру, когда ещё существовала, кое-как сохранённая со времени войны, реальная ответственность: политики отвечали за политику, военные специалисты отвечали за корабли и использование оружия. Все выполняли свои свойственные им обязанности, законы действовали и в стране господствовал относительный порядок.
Ракетный крейсер следовал в точку погружения. В его шахтах были загружены: практическая баллистическая ракета, учебный действующий макет ракеты и грузовой макет ракеты — всего три единицы в соответствии с количеством ракетных шахт.
На стеллажах против торпедных аппаратов в носу и в корме стройными рядами поэтажно разместились около сорока торпед разных модификаций и назначений. Это было хорошее оружие. По характеристикам боевых возможностей оно превосходило аналогичные образцы оружия военно-морского флота США.
Сложная техническая проблема, которая не решалась со времени войны — это большая шумность наших кораблей и несовершенство их гидроакустического оснащения.
Всесторонние исследования мирового океана в области изучения и выявления факторов, влияющих на распространение гидроакустических волн, наша страна не проводила. Да и толкового института — разработчика фундаментальной теории назревших вопросов гидроакустики просто не было. Только благодаря отдельным энтузиастам эта важнейшая область науки кое-как удерживалась на плаву. В этом плане, как всегда, мы оставались верными себе — ждали, когда нам надают «по морде» и мы «осерчаем». Но в век технической революции для пользы дела только «серчать» мало, нужно было в кратчайший срок умнеть.
Во время войны, когда наши корабли начали подрываться на немецких донных минах, беда быстро научила нас, размагничивая, приводить корабельные электромагнитные поля в норму.
Появившиеся гидроакустические приборы обнаружения кораблей по шумам их работающих винтов, опять таки не у нас, заставили наших конструкторов совершенствовать и создавать конструкцию гребных винтов малошумных. Однако понятие и теория физических полей у нас в науке только зарождалась, в то время, как у вероятного противника эта теория была создана и имела практическое воплощение.
Перед форсированием созданного силами Флота учебного противолодочного рубежа с участием надводных кораблей, подводных лодок и морской противолодочной авиации, капитан 1 ранга Сберев собрал командный состав офицеров крейсера на совещание.
Всем было известно, что шуметь нужно как можно меньше. А вот как это делать в зависимости от глубины погружения, скорости хода и гидрологии моря они только начинали осваивать.
— Командир БЧ-5, - начал командир корабля, — подумайте, какие режимы работы главной энергетической установки можно использовать для максимального снижения шумности. Какие механизмы и системы мы можем временно отключить.
— Штурману, уточнить местонахождение своего корабля всеми возможными способами. Вероятнейшее место представьте мне на утверждение.
— Командиру БЧ-4, РТС, обращаю ваше внимание на бдительное несение вахты на шумопеленгаторной станции, особенно, в районе вероятного нахождения подводных лодок. Дать рекомендации по использованию оптимальных глубин погружения на всём участке противолодочного рубежа.
— Командиру БЧ-3, подготовить первый и второй торпедные аппараты для стрельбы противолодочными торпедами, имитируя выстрел воздушным пузырём.
— Начальнику химической службы, подготовиться к регенерации воздуха, Быть бдительным на контроле за радиационной обстановкой и газовым составом воздуха. Особенно, когда система вентиляции и кондиционирования воздуха будут временно отключены.
— Командиру ракетчиков, составить и представить на утверждение плановую таблицу предстартовой подготовки и стрельбы ракетами.
— Старшему помощнику, совместно со штурманом и ракетчиком разработать план боевого маневрирования корабля в районе огневых позиций и представить мне на утверждение.
— Товарищ командир, до точки погружения один час ходу, — доложил вахтенный офицер.
— Товарищи офицеры, у кого есть вопросы? Если вопросов нет — все свободны! Провентилировать корабль, выбросить мусор. Приготовиться к погружению! — отдал распоряжение командир и из кают-компании убыл в центральный пост.
Там командир соединения контр-адмирал Сорокин заслушал решение командира подводного крейсера на форсирование противолодочного рубежа и дал «добро» действовать согласно плану боевой подготовки.
— Лодка донесла на командный пункт флота о занятии полигона и погружении. Получив квитанцию, она начала погружение на глубину максимальной скрытности от обнаружения её надводными кораблями.
В полигонах боевой подготовки Северного флота, запланированных для проведения учений в Баренцевом море минимальные глубины были около 200 метров. Обеспечивая безопасную глубину под килём 60 метров, еле шевеля пяти-лопастными винтами подводный крейсер погрузился на глубину 140 метров. Удерживаясь носовыми и кормовыми горизонтальными рулями на заданной глубине погружения, затаившись и вытянувшись в струнку на частном курсе, подводная лодка начала преодолевать район вероятного противодействия надводных кораблей и авиации.
При отрыве от обнаруженных кораблей командир соединения разрешил применять имитационные патроны фактически. Остальные средства противодействия и оружие применять условно. Все меры безопасности, предотвращающие пуски боевого оружия дублировались надёжно, многократно проверялись и непременно соблюдались.
