— И вот на этом крохотном столике вы делаете все расчёты? — прервал доклад Антона адмирал, сидя на крутящемся винтовом кресле командного пункта командира БЧ-2. — А где место командного пункта командира группы управления? Может оно приспособлено и более практично для работы?
— Товарищ адмирал, конкретного оборудованного места командира группы управления конструкторами не предусмотрено. Расчёты: и табличный, и монограммный — ручные способы расчётов исходных данных стрельбы. Они требуют места и какой-то минимальной механизации. Пока нет ничего и мы приспосабливаемся, как можем, — ответил Антон.
— Да, не балуют нас конструктора, что тут скажешь, когда и в центральном посту служебные записи подводники делают на своих коленях. И кто же в этом деле виноват, как думаешь, лейтенант? — выжидающе посмотрел на Антона командир соединения.
— Нашёл кого спрашивать, — тоскливо подумал Антон. — Мне и своих забот хватает, а тут ещё отвечай на вопросы, ответы на которые и так очевидны.
— Ладно, лейтенант, молчи. Небось хочешь врезать правду-матку: мол виноваты некомпетентные люди, не пожелавшие в политике кораблестроения в основе мощи создаваемых военных кораблей видеть не только железо и оружие, но и человека. Так, что ли? — сказал адмирал и задумался.
Он, как никто другой, стоя у истока рождаемого качественно нового Флота с кораблями, чья мощь и значение в мировой политике неизмеримо возросла, понимал назревшую необходимость революционных изменений в уяснении их роли и места в самом флоте и в вооружённых силах страны в целом. Эти изменения должны были бы произойти в организации боевого применения и дальнейшего технического совершенствования кораблей и Флота в целом, а так же в разработке стратегических операций Флота в военно-морском искусстве. Во всяком случае, при любом раскладе дальнейших событий ракетные атомные подводные крейсера будут вынуждены решать именно стратегические задачи. Заокеанскому вероятному противнику грозить кулаком, даже самым мощным, стоя на берегу другого континента, бесполезно.
«— Отсель грозить мы будем шведу» — слова, вложенные кончиком пера гениального поэта в уста царя, не менее гениального в своём историческом предначертании, Петра Великого…. Благоустраивая Отечество, Пётр строил не только города, но и корабли. «Надменный сосед» был побеждён благодаря огромному доверию царя новым людям, в том числе, и командирам кораблей.
Изменить организацию службы, управления и боевого использования новых кораблей, сместив центр тяжести реальной власти в сторону их непосредственных командиров, конечно можно. Но тут нужен свой современный «Пётр». Поскольку его нет, то «новаторы», в том числе и я, стреноженные отсутствием реальной власти и безденежьем, воткнут эти новые корабли в испытанные «штаны» рутины старой и хорошо обжитой флотской организации службы. Естественно, «штанишки» будут трещать по швам по всему покрою изношенной одежонки.
Конечно, найдутся — ещё не перевелись у нас ретивые командующие, которые стежками прогнивших ниток «железной» дисциплины, вкупе с ветхими заплатами повышенной требовательности будут стараться изо всех сил остановить убывающую «мощь» сквозь дыры прохудившегося мундира. Во всю прыть им будут помогать «шаманы» по политической части. Всяческими соцсоревнованиями они напустят тучу плотного тумана, на волнах которого поплывут «передовики», пуская дутые пузыри рапортов мнимого благополучия и мощи Флота.
При таком раскладе службы для каждого военмора встанет ребром своя близкая до тела задача: продержаться на плаву, благополучно доплыть до следующей должности, а лучше всего восвояси сойти с этих ненадёжных и неблагодарных кораблей на берег и далее топать своими ножками.
Рано ещё лейтенанту вникать в такие истины флотской жизни. Паренёк, видно соображающий, допрёт до всего собственным умом если не сбежит и не сломается, — подумал он.
— Отвлеклись мы, лейтенант, излагай дальше, у тебя здорово получается, — поощрительно промолвил адмирал.
— По тридцатиминутной готовности на лодке ракеты заправляются горючим, — Антон подошёл к люку шахты, открыл его и, указывая на размещённый в специальном гнёзде заправочный пистолет, продолжал рассказывать, — заправочный пистолет специальными байонетными затворами герметично стыкуется с ракетой. Под давлением горючее из лодочной цистерны, по штатным трубопроводам, через весовой расходомер заполняет бак ракеты и пистолет отстыковывается и укладывается на своё место. Вес заправленного в бак горючего является составной частью веса, который учитывается при вычислении элементов траектории полёта ракеты. Именно вес полностью заправленной ракеты, координаты точки старта и координаты точки прицеливания являются основными данными для расчётов пеленга и дальности стрельбы. Всё остальное учитывается специальными поправками и коэффициентами.
Получив исходные данные стрельбы, лодка ложится на боевой курс, всплывает и открывает крышки шахт. Убирается походное крепление ракет, специальными гидравлическими двигателями ракеты подымаются на верхний срез шахт.
Корабль — контролёр занимает позицию на безопасном удалении на кормовых курсовых углах стреляющей подводной лодки. Он наблюдает за районом, обеспечивая общую безопасность.
По пятнадцатиминутной готовности по команде командира на подводной лодке начинается предстартовая подготовка ракет к пуску. Суть её заключается в том, что, используя лодочную измерительно-преобразовательную электроаппаратуру, производится последовательный контроль, подготовка и набор готовности к пуску цепи стрельбы для её окончательного замыкания кнопкой «пуск». Основными составляющими этой цепи являются:
— предстартовый наддув топливных баков ракеты и готовность двигательной установки;
— выход на режим гироскопических приборов ракеты — гировертикали, гирогоризонта и гироинтегратора;
— снятие первой ступени предохранения и готовность головной части;
— задействование ампульной батареи на ракете, контроль её напряжения и готовность перехода ракеты на автономное питание;
— ввод в гироскопические приборы исходных данных для пуска ракеты.
— Лейтенант, я вижу, что и космическую ракету вы запустили бы запросто, — пошутил довольный начальник.
— Безусловно, но во всяком деле есть свои тонкости, которые нужно изучить и знать, — ответил Антон. — Я считаю, что ракеты морского базирования вынужденно несколько посложней, чем их аналоги на земле. Постоянное движение, бортовая и килевая качка, морская среда накладывает повышенные требования к прочности, усложняет их системы управления и стабилизации.
— Ну, а как идёт служба вообще, женится уже успел? — поинтересовался адмирал.
— Служба — это не дружба, — ответил Антон, — тут палка о двух концах. Я считаю, что служу хорошо. Как считает командир — нужно спросить у него.
— Да ты, лейтенант, прямо философ и, как я понимаю, ещё не женат. Подружка-то хоть есть? Мой тебе совет: если есть любимая девушка, то «не тяни кота за хвост», женись. В наших условиях семья — это светлая отдушина, помогающая подводнику ощутить жизнь в её великом многообразии, несмотря на тяготы службы.
— Так рада душа в рай, да грехи не пускают! — ответил Липовецкий. — Девушка у меня есть. На жизнь денег на первый случай заработал. Но где жить? С жильём обстановка хреновая, сами знаете….
— Ну, все эти препятствия преодолимы, — сразу же отреагировал адмирал. — Отстреляетесь хорошо — курс боевой подготовки корабль закончит. Вот вам и заслуженный отпуск!
— Вашими бы устами…, но и на этом спасибо, товарищ адмирал. С вашего разрешения я тут приведу всё в исходное положение и пойду доводить до «кондиции» «Марс».
— Успехов тебе, лейтенант. Спасибо за науку. Подумай над моим советом! — с этими словами Сорокин по трапу поднялся на жилую палубу и убыл в центральный пост.
Подводный крейсер заканчивал преодолевать противолодочный рубеж. Несколько раз, содрогаясь всем корпусом, он выплёскивал через бухающие торпедные аппараты смертоносные жала противолодочных торпед — пока только в виде воздушных пузырей. Отработанный воздух, через открытые переборочные люки повышал избыточное давление в лодке и хлёстко играл ушными перепонками подводников. По команде «пли» «шикали» ВИПсы и ДУК — устройства через которые выстреливались и выталкивались имитаторы подводной лодки и имитационные патроны. Прозвучала команда «Приготовить систему вентиляции для снятия давления в лодке» и вскоре зарокотали носовые компрессоры, заталкивая воздух из отсеков обратно в баллоны. Барабанные перепонки ушей моряков «заиграли» в обратном направлении. Подводники «продувались», помогая избыточному воздуху выбраться из их организма путями его естественного движения.
