У Гаденыша открылся талант к вирусотворчеству, и из множества людей, время от времени в разных концах света проклинавших внезапно взбесившиеся компьютеры, ни один не знал, что обязан своими несчастьями всего лишь невзрачному усатому человечку, внешностью напоминающему не то голодного кота, не то сытого таракана.
Но талантам его не суждено было расцвести в полной мере: мировой капитализм оставили в покое, а вот вирусный институт разогнали. Казань стала татарской столицей, и Гаденыш вернулся на родину, в Петербург, где и нашел прибежище в маленькой фирме, выпускавшей специфические приборы, всевозможные "жучки" и прочую электронную пакость.
Гусецкий уже полтора месяца был в бегах. Милиция, ясное дело, никуда о беглых не сообщает, это будет считаться недостатком в работе. А он сам потом явится - куда ему деться - и положит капитану на лапу.
Марго принялась методично разыскивать бывших подельников Гаденыша, из тех, кто шел в ногу с прогрессом и сделал компьютеры инструментом криминального бизнеса. Задачка оказалась не слишком сложной. Марго пришлось пообщаться всего с тремя не симпатичными ей людьми, чтобы познакомиться с дамой, у которой на нелегальном положении жил Гаденыш. Он охотно согласился на встречу с Марго, отлично понимая, что ее ни капельки не занимает его побег с "химии" и ей нужно что-то другое. Ссориться же с этой "важнячкой", как он знал по прежнему опыту, было куда как невыгодно.
Договориться с Гаденышем оказалось несложно - его слабостью было неуемное любопытство, и когда Марго сообщила, что его ожидает работа "редкостная" и даже "небывалая", он не устоял. От своей сожительницы он отказался с легкостью. Не сочтя нужным даже с ней попрощаться, он съехал с квартиры в ее отсутствие, оставив на столе лаконичную записку: "Меняю хату, пока".
Уловив, что место, где его поселили, в домашнем лексиконе его нанимателей именуется "зоной", он радостно пошутил:
- Ну, начальница, с тобой, как ни крути, все одно попадаешь на зону.
Платон счел его удачной находкой. Его не раздражали ни дурные манеры, ни вульгарный жаргон, ни наглое самодовольство Гаденыша. Платон понял, почему Марго искала этого человека со столь фанатичным упрямством - они оба чувствовали, что для победы над Легионом нужен пакостник, уникальный, невиданный, Пакостник с большой буквы, а Гаденыш именно таковым и являлся.
Внимательно изучив фотоснимки Фугасовой установки и диктофонные записи скудных пояснений Фугаса о принципах работы его аппаратуры, Гаденыш, как показалось Платону, пришел в задумчивое состояние.
- И ты говоришь, ему было семьдесят лет? - Он изволил, наконец, обратить внимание на вопросительный взгляд Платона.- Как же такой идиот смог так долго прожить? Удивительно... Дурак дураком, а кончил, как викинг,
в огне...
На шестнадцатый день заточения на "явочной" квартире он представил свое первое творение. Это был прибор величиной с телефонный аппарат, заключенный в металлический кожух и снабженный выдвижной антенной.
- Что это? - спросила Марго.
- Генератор со специальным спектром частот.
- Но ведь в состав установки входили какие-то водоросли или что-то похожее,- осторожно вставил Платон.
- Водоросли он с тем же успехом мог запихнуть себе в задницу.
- Но если водоросли ни при чем, то как же его прибор работал?
- Неужели ты думаешь, что я могу объяснить это твоим ментовским мозгам? презрительно усмехнулся Гаденыш.- Как эта штука работает, не знает никто - ни я, ни ты, разве что сам Легион. Я тебе одно гарантирую: никаких
биоволн или биоизлучений от его изделий не исходило.- Он небрежно поворошил на столе фотоснимки.- Они излучали только электромагнитные колебания, по простому - радиоволны. Это был радиопередатчик, только со специальным набором частот и хитрой их модуляцией. Откуда он их взял, от своих растений, или Господь его надоумил, или Легион вразумил - не знаю. А уж эти радиочастоты выбивают биологические излучения то ли из самого Легиона, то ли из жертвы, то ли из обоих сразу - не знаю. Проще, такие радиопередатчики называются электромагнитными бомбами,- чуть обиженно пояснил Гаденыш.
Осознав масштаб Легиона, Гаденыш азартно, даже с упоением, изобретал для него всевозможные пакости.
- Вирус бы в него запустить, что ли...- обронил он однажды мечтательно.
- Да как же в него запустить вирус? - удивилась Марго.- Он ведь не компьютер, ему в дисковод зараженную дискету не вставишь.
- Во всякую систему, где циркулирует информация, можно запустить вирус. Нужно только подсунуть данные, которые система наверняка схавает. Любую информацию, которая касается его самого, Легион не будет блокировать, а станет ее обрабатывать.
- И ты надеешься, что при его-то сверхинтеллекте он прозевает вирус?
К тому же я не понимаю, как этот вирус может выглядеть.
- Что ты не понимаешь, это нормально. Ты и простейший компьютерный вирус вряд ли себе представляешь. А прозевает, не прозевает - не знаю. Главное, он не сможет его нейтрализовать на вводе: их у него множество. Это обычные головы, обычных людей, с обычными бараньими мозгами.
- А им ты его, твой вирус, каким образом предложишь?
- Любым. Какие-то тексты запустим в Интернет, причем сделаем так, чтобы они потом сами собой выскакивали на экранах пользователей. Что-то - по телевидению, в виде рекламы, что-то - в газетных и радиообъявлениях. К примеру, "Новая водка "Легион"" или "Потерялся кобель по кличке Легион". Каждый текст сам по себе безобиден, но при их совмещении в определенном порядке обнаружатся зашифрованные паразитарные команды, способные прилипать к любым программам. То есть вирусы загружаются "спящими" и смогут активизироваться только при обработке больших файлов... Существующие антивирусные программы их не обнаружат, об этом он позаботится, и пользователи на первых порах их вообще не почувствуют. Постепенно активизируясь, вирусы сформируют кодовые комбинации цифр, или букв, или слов, включая ключевое слово "Легион", которые периодически будут появляться на экранах и в распечатках компьютеров, никак, впрочем, не вредя пользователю. Таким образом вирусы в массовом порядке начнут мигрировать из компьютеров в головы людей, на ходу трансформируясь в "мозговые" вирусы. В мозгах людей должны сформироваться своеобразные информационные "тромбы", каковые и так имеются у любого человека, но эти будут специализированы нужным образом. Большинство людей их вообще не заметит, и никто уж не придаст значения тому, что, сталкиваясь с определенными сочетаниями цифр, букв или слов, человек на долю секунды будет выпадать из мыслительного процесса, а затем с удивлением вспоминать: "О чем же это я думал?" В конце концов нечто подобное с каждым происходит хотя бы один раз на день. Но как только данный конкретный мозг должен будет занять свое место в мыслящей цепочке Легиона, эффект информационных "тромбов" будет взрывной: человек сможет совершить действия, прямо противоположные тем, которых потребует участие в гигантском разуме Легиона. Суммарный эффект должен привести если не к полному разрушению, то к серьезным сбоям в функционировании "этой проклятой империи
мысли".
Марго и Платон невольно переглянулись - такой академической речи от Гаденыша они еще не слышали.
Пришла пора заняться утомительной черной работой - размещением сотен излучателей в разных концах города. Вечерами, налазавшись по грязным лестницам и промерзнув на сквозняках, все трое поневоле садились пить водку.
Тем временем Лола подготовила помещение для штаб-квартиры - пять комнат, обставленных, как офис средней руки. Располагалась новая база на Петроградской стороне, в двух шагах от собственного жилья Паулс.
- Да, размах у тебя есть, не мелочишься,- похвалила ее Марго во время предварительного осмотра.
Когда перевозка аппаратуры и личных вещей была уже закончена, Марго осталась в "явочной" квартире одна, чтобы не спеша собрать мелочи.
Она не столько опасалась забыть что-либо нужное, сколько хотела оставить квартиру стерильной, так, чтобы нельзя было определить, кто и чем здесь занимался. Тщательно вымела обе комнатенки и кухню, проверила полки, шкафы и ящики столов. Закрывая заслонку мусоропровода, она услышала, как на ее этаже остановился лифт. Платон должен был уже вернуться, Марго вошла в квартиру, ожидая его увидеть. Но вместо Платона перед ней предстал небритый оборванец, в котором она с трудом признала поэта Философьева. Он молча уставился на нее тусклым взглядом наркомана.
- Ну что, опять сбежал из психушки? - спросила она, чтобы как-то
прервать утомительное молчание.
- Я пришел вразумить тебя. Легион благ.
- Тебе нельзя в таком виде болтаться по городу.
- Повторяй за мной: Легион благ.
- Перестань нести чушь! - раздражилась Марго.- Сукин сын твой Легион.
