Блэк и сам бы не обратил внимания на творящийся беспредел, когда все спокойны и довольны. Но ведь рядом был Джей, который с детства все делал наоборот, чем другие, и смотрел на мир не по-детски скептически. Когда мать давала им максинал, Джей отбирал дозу брата, убегал и выбрасывал в море. Это был протест ребенка, не желавшего жить в тех условиях, в которых оказалась семья. Просто счастье, что за приемом лекарства не наблюдала полиция. Даже не всем стражам порядка не полагалось знать о том месте, где прошло их детство и юность.
Мать часто рассказывала о Нью-Тауне, а Блэк слушал ее воспоминания как сказки - безнадежно вверяясь каждому слову. Хорошо, что Джей никогда не верил в чудеса и умел фильтровать информацию. Вместо материнских историй он внимательно прислушивался к разговорам львов. Из фраз, шуточек и намеков он создал картину правды. Он помогал брату жить настоящим, а не выдуманным миром и пустыми надеждами. Так было еще до Елены. Что бы там ни думал Джей, она только подсказала, что ему надо попасть в Нью-Таун. Рано или поздно он и сам бы это понял.
Даже в тот день, когда Джея впервые признали главным, брат не обольстился. Во время перерыва двойняшки и еще несколько парней с юридического, принявших правду, собрались за столом в буфете. Они были неуверенны друг в друге, но не в Джее. Тогда Гарри, один из них, прямо сказал:
- Скажи нам, что делать дальше! Только ты знаешь... - и около десяти пар встревоженных взглядов устремились на Джея.
- Мы скорее умрем своей смертью, чем начнем борьбу. Если же начнем борьбу, то скорее словами и бумагой, чем оружием. Если все-таки возьмемся за оружие, то скорее умрем, чем победим. Наши имена уйдут в землю вместе с телами или протухнут в лаборатории научного города. Может, мы ничего не сможем сделать! Не верьте, что мы построим новый мир, но если в наши руки попадут кирпичи - мы сделаем свое дело. Вероятно, все напрасно, поэтому будьте готовы терпеть. Когда появится удобный случай - сдохнем за правду. Когда пойдем на смерть - умрем без нытья и надежды на вечную память. Я отговариваю вас, слышите?
Никто не пропустил ни слова из его шепота. Сказав это, Джей остановился и взглянул в глаза каждого из парней. Потом добавил:
- Если кто-то хотел славу, девочек и деньги, пусть проваливает. Некоторым я скажу, что надо делать, но вам это не понравится. К другим я обращусь, возможно, не скоро или вообще никогда. Кто с нами?
Каждый кивнул Джею.
Эти слова, обращение к первым прислушавшимся, много сказали Блэку о брате. Он стал любить и доверять тому еще сильней.
А диктор все продолжал говорить о прекрасном положении дел.
- Какие жалобы? - обратился доктор к вошедшему, и Блэк принялся сочинять. Больничного, к счастью, не дали, выписали что-то от головной боли и выдали справку о посещении терапевта. Затем велели отправляться на работу.
Блэк нанял таксиста и поехал в архив. Его жена, Саманта, работала там же. Она встретила мужа с искренним беспокойством.
- Что сказал врач?
- Ничего серьезного... Может, просто не выспался или наоборот, поспал больше, чем нужно. А температура вовсе нормальная.
Она поставила на полку коробку со старыми приказами о назначении на работу - документы из биржи. Потом подошла и села рядом с мужем.
- Как ты думаешь, может, стоит взять отпуск? Мадлен говорит, что им с мужем часто выдают совместные... Они уже трижды были на море.
С юго-западной стороны от Нью-тауна все было обустроено для отдыха отличившихся рабочих. Отель, водные лыжи, рыбалка на крупную рыбу.
Блэку всегда становилось не по себе от таких разговоров. Он женился на Саманте только потому, что выхода не было. Она его искренне любила, а ему было искренне стыдно.
- Как ты думаешь, Джейкоб?
- Даже не знаю, Сэмми... Дай время подумать...
- Ладно... А давай вечером сходим к твоим родителям?
Ее-то уже умерли, и она любила навещать мать и отца настоящего Джейкоба Стивенсона.
- Обязательно.
Он приобнял жену и поцеловал в висок. Что-то надо было делать.
Гарри Кин работал обычным почтальоном. Так бы ему хотелось думать. На самом деле он был на побегушках в почтовом отделении, но иногда доверяли разносить газеты. На эту должность попадают только неудачники Нью-Тауна. Впрочем, могло быть и хуже: Гарри ведь не дворник или уборщик, так что...
Все случилось из-за Кэрри Амстронг. Она была слишком красива, чтобы Гарри стерпел. Он ведь не пил таблетки после знакомства с Джеем, а они подавляют половое влечение. Его гормоны так взыграли, что с непривычки не справился.
Образы выветрились из памяти, остались только чувства. Он не смог бы описать ее внешность, но до сих пор помнил, что они перестреливались улыбками и долгими взглядами на всех перерывах, искали "случайных" встреч и прикосновений, на которые "не обращали" внимания. Каждый знал, какие у соперника карты, но никто не спешил выложить их на стол. Поэтому случилось самое глупое. Однажды они засиделись в библиотеке допоздна. До тех самых пор, пока никого уже не осталось, специально дожидаясь уединения. Гарри пересел на соседний с ее местом стул и осмелился заговорить с Кэрри. Дальше - взрыв, и оба как с цепи сорвались, одновременно набросились друг на друга. Все, что раньше лишь искрилось, обрушилось с мощью вулканического извержения. С тех пор прошло почти семь лет, но ничего лучше, чем тот огненный поцелуй в жизни Кина еще не случилось.
Их застукала библиотекарша. Дама за тридцать, с лишним весом и жидкими волосами цвета вялой травы. Ей ничего не было известно о любви. Полина Миллоуэн не собиралась помогать распространению разврата. Кэрри и Гарри чуть ли на коленях не ползали, чтобы разбудить жалость женщины, но она была законопослушной гражданкой. Это то же самое, что "высохшее дерево". Нельзя давать послабления! Разум руководит чувствами! Иначе тут расцветет такой же разврат, как на старой планете. С жарким чувством собственной правоты Полина прочла лекцию молодым, а потом вызвала охрану и директора. Гарри сказал, что сам приставал к Кэрри, и ему бы поверили, но Полина возразила: "Я не заметила, чтобы мисс Амстронг сопротивлялась!" Девушка слишком испугалась, чтобы защищаться. Двум сержантам из полиции, приехавшим через несколько минут, сообщили версию библиотекарши.
Поэтому Гарри теперь разносит почту, а Кэрри... он не знал, что с ней стало. Один из тех полицейских увел ее куда-то, а им занялся напарник. Гарри отвезли домой и вручили копию свежего приказа о запрете занимать должности выше класса D (уборщики, дворники, мальчики на побегушках и прочие бедолаги). Оригинал приказа вложили в личное дело. После учебы Гарри направили в почтовое отделение. Там его гоняли по всем мелким поручениям, какие только бывают на свете: принести кофе, туалетную бумагу, вынести мусор... И это после юридического!.. Пока класс А и В делил мир, он четырнадцать лет изучал право!
Нью-Таун огромен. Чтобы найти девушку в городе с населением в пять миллионов послушных марионеток, каждый день повторяющих одни и те же действия, шаг в шаг, не хватит жизни. Он надеялся, что ее не заставили мыть чужие унитазы. Как, например, случилось с его женой Элизой. Она украла у знакомой серебряный браслет: красивая штучка в единственном экземпляре. Той подарил его дядя, какая-то шишка в нотариальной палате. Отец Элизы - таксист, а мать - воспитательница, не могли позволить роскошь. Полиция пришла за украшением на следующий день. Она полгода отсидела в Мелроузе.
И для Элизы, и для Гарри предназначались другие супруги. Когда получаешь в личное дело приказ о классовом понижении, имя второй половины в соседней графе меняется. Человек класса D не мог жениться на ком-то из более высокого. Гарри подружился с женой, все-таки они товарищи по глупости. Но смириться никто из них не смог. Разве справедливо всю жизнь нести наказание из-за одной ошибки? Быть изгоями в единственном городе людей во Вселенной? Все предпочитали не вспоминать о классах, на которые разделено общество. Но что бы там ни говорили о равенстве, а класс А - члены ОП - живут в отдельном районе, оцепленном вооруженными людьми. Никто не знает, что происходит в элитной зоне. Туда даже птичка клюв не сунет. Есть небольшая конторка возле нотариальной палаты, куда может обратиться любой гражданин и оставить письменное заявление к ОП. Но этой макулатурой занимаются уж точно не правители.
Квартиры класса В занимают целые этажи, они могут позволить себе настоящую роскошь. Тот же самый старикашка из нотариальной палаты, дядюшка Джо, из-за которого Элиза попала в D, говорят, устроил свою любовницу в одну из этих шикарных квартир. Ее зовут то ли Кайли, то ли Элли. Из любопытства Гарри однажды прокараулил у нотариальной палаты несколько часов, когда попал с почтой в тот район. Но главный вход находится не со стороны улицы, а со внутреннего двора. Конечно, там стоит охрана, которая заподозрит неладное, если мозолить ей глаза. Стоянка такси тоже с той стороны. Гарри так и не увидел ни одной красивой девушки, вышедшей на проспект: скорее всего та особа сразу после работы села в такси. Но через темные окна никого не разглядишь.
