Я выключила плеер. Мне и занудному парню позади предложили подождать до окончания взлета, чтобы музыка не зазвучала в наушниках капитана.
– Эй, да это ж классный музон! Спорю, ему понравится, – сморозил занудный парень и засмеялся.
Я двинулась по проходу в салон для некурящих, к местам над крылом. Ланна сидела прямо напротив моего кресла рядом с каким-то парнем. Она, должно быть, забилась сюда, чтобы не столкнуться со мной. Наши взгляды встретились, и я чуть не рассмеялась.
Зануда с плеером уселся возле меня. Я стала пристегивать ремень безопасности, а он тут же выдал:
– А какие у тебя есть кассеты?
Я посмотрела по сторонам. Напитки еще не разносили. И сразу самолет задвигался рывками, затем, качаясь, вырулил на ярко освещенную взлетную полосу. Я глянула украдкой на соседа Ланны. Самолет затрясся как я не знаю что, затем его понесло по взлетной полосе. У меня взмокли ладони, но рядом не было Ланны, чтоб взять ее за руку. Она целовалась с соседом, а мы ведь даже еще не взлетели. Я спросила у занудного парня:
– На какой курорт направляешься?
Он назвал место.
– Ясно, – кивнула я и уцепилась за его руку.
Временами накатывала мерзкая слабость. Облака в окне плыли вровень с моей щекой. Стюардесса толкала по проходу тележку с напитками.
– Что пьешь-то? – спросила я зануду, но, когда обернулась к нему, он уже спал, все еще держа меня за руку.
Я заказала три «Саутерн комфорт» и лимонад, а еще банку пива – на случай, если занудный парень проснется.
Кубики льда вибрировали в пластиковом стаканчике, последнюю порцию выпивки я махнула залпом. «Саутерн комфорт» подавали в крохотных бутылочках. Я выглушила и банку пива, потом перелезла через спящего парня.
Ланна не выходила из клинча с чуваком, занимавшим место 27-Б.
Я почтила своим посещением туалет, потусовалась снаружи, покуривая «Силк кат». Начали разносить еду.
Зануда так и не проснулся к моменту моего возвращения на место, поэтому я не только уплела всю свою порцию под банку пива, но и умяла сыр и десерт соседа. От кофе отказалась. В кармане сиденья был какой-то буклет с упражнениями для разминки при дальних полетах. Я посмеялась, затем слегка вздремнула.
Когда я проснулась, уши закладывало. Самолет шел на посадку.
На глаза не попадалось никаких зеленых холмов – только коричневатые скалы да какой-то высохший с виду резервуар с прожилками беловатой соли. Потом показались дома, непривычно белые, а рядом – ярко-голубые прямоугольники плавательных бассейнов. Похожие на пунктир ряды фруктовых деревьев проносились под крылом. Дорога с крохотными машинками, сухая клочковатая трава на летном поле за высоким периметром ограды, разлинованный бетон. Наконец глухой удар – самолет приземлился, и все захлопали в ладоши, загалдели. Зануда встрепенулся – прямой как жердь, в глазах туман – и тоже давай хлопать.
Выходишь из самолета в утро, а жара такая, будто фен в лицо наставили. Ланна ушла далеко вперед и залезла в первый автобус до аэровокзала. Я поехала следующим. Сидений в автобусе не было, и все стояли впритирку друг к другу, потели, вздернув руки к петлям под крышей. Качнулись, когда автобус тронулся.
В здании аэропорта было прохладнее от кондиционеров. Мы шли мимо будки, где люди в зеленой форме проверяли паспорта. Я протянула свой, но они просто мельком глянули на меня, и все. Запахло иностранными сигаретами – мне тут же захотелось купить блок таких.
Ланна стояла напротив у карусели. Я прикурила «Силк кат» и пошла в туалет. Ополоснула лицо, побрызгалась дезодорантом.
Когда я вернулась, моя сумка как раз выползала на круг, одной из первых. Ланна по-прежнему топталась на месте – ждала. Я миновала таможню и вышла через автоматические двери. Вдоль длинного ограждения стояли люди, Державшие в руках таблички с именами. В конце ограждения виднелась большая надпись: «Туры от „Юс Мед". Автобус отеля „Росинант"». Возле нее уже кучковались несколько компашек – молодые ребята с гетто-бластерами, они болтали и смеялись. Я вынесла сумку наружу, на жару.
Первым в очереди таксистов, поджидавших пассажиров, был пожилой водила. Он вышел из машины, улыбнулся, положил мою сумку в багажник. Когда я влезла на заднее сиденье, кожа мгновенно прилипла к нему – так оно раскалилось. Я подвинулась вперед, к краю, чтоб сидеть на ткани платья, и опустила стекло. Водитель забрался внутрь через переднюю левую дверь.
Я назвала курорт и отель – «Росинант».
Он дернул рычаг переключения скоростей, который крепился к рулевой колонке. Это был старый «мерседес-бенц». Никогда раньше на таком не ездила.
Легкий ветерок задул в окно, когда такси выехало из аэропорта. Пальмы тянули вверх сочные зеленые пластины листьев. Мы катили по прямой к морю. Разметка на дороге была желтая, а на знаке «не обгоняй» красная машина маячила слева. С кожей творилось что-то странное. Определенно на всем тут лежал налет пыли.
Мы приехали в город. Это был порт, но здесь вдоль пирса выстроились прогулочные яхты самого разного вида.
– Эй! – окликнула я и сделала такой жест, как будто подносила стакан к губам.
Таксист залопотал по-своему. Я повторила тот: же самый жест, он указал на счетчик. Я пожала плечами. Он еще покатался по улицам, отыскивая место для парковки. Я скалила зубы на заднем сиденье. Вышла, а он остался сидеть. Я тряхнула головой и улыбнулась, приглашая взмахом руки пойти со мной. Он засмеялся, вылез из машины и запер ее. Выдал еще какую-то фразу на своем языке и повел меня к воде, где стоял бар «Дельфин», с изображением этого самого дельфина снаружи. Зал был длинный и темный.
– Одно пиво и?… – произнесла я.
Таксист буркнул что-то по-своему – ликер заказал. Бармен поставил перед нами блюдце с оливками и чем-то еще. Я расплатилась и подняла кружку, предлагая таксисту присоединиться.
– Будем! – сказала я, а он проговорил что-то на своем языке.
Взяв сдачу, я направилась к сигаретному автомату и взяла пачку «Дукадос».
Угостила сигаретой таксиста и дала ему прикурить от золоченой зажигалки. Он завел разговор с барменом, который стоял привалясь к накрытому посудным полотенцем пивному крану с большим орлом. Эти двое чесали языками, даже не поворачивая головы в мою сторону. Только затем и оборачивались, чтобы поблагодарить, когда я протягивала деньги на очередное маленькое пиво или предлагала угоститься «Дукадос». Примолкли было, когда по телику начался футбол, а потом снова зацепились языками. Я даже не прислушивалась – распласталась на стойке, и все.
Наконец спрыгнула с табурета и пошла в туалет. Когда мы уходили, бармен помахал нам рукой. Я последовала за таксистом на ту улицу, где мы припарковались. Он открыл передо мной дверцу. Внутри было душно.
Когда мы выезжали из города, я разглядела, что квартиры здесь как в Комплексе – такие же убогие, с разными там занавесками и без них. Дальше по берегу все было по-другому: новенькие белые виллы на каждом уступе над морем, некоторые очень даже большие, со спутниковыми тарелками и дождевальными установками в саду. И так везде на побережье. Только за несколько миль до курорта застройка кончилась.
Я громко проговорила:
– Вот кому-то удачи привалило. Так много счастья в одном месте.
Таксист высадил меня у отеля «Росинант». Я дала ему чаевые – половину от того, что набежало на счетчике. Он пытался вернуть часть, но я затрясла головой и припустила через дорогу, глазея на высоченный отель. В фойе ко мне подошел, типа, турагент.
– Я с «Юс Мед».
– А что, автобусы уже здесь? – спросил он.
– Меня подвезли.
– Подвезли? Так нельзя. Есть же специальный автобус для вас.
– Можно мне ключ от комнаты?
– Ваше имя?
– Морверн Каллар.
– Как пишется? – спросил он, обходя стойку администратора.
– К-а-л-л-а-р.
– Каллар? – переспросил он, посмотрел на меня, затем добавил: – Морверн, – уже тише.
– Ага.
– Это местное слово. Вы здешняя? – заинтересовался он.
– Не-а.
– Вам отведен номер 1169 на одиннадцатом этаже с мисс Фимистер, – сообщил он и протянул мне ключи.
– Хорошо, – кивнула я.
– Примите наши извинения за задержку рейса, хотя это, конечно, вне ведения «Юс Мед». Так, сегодня вечером в общей комнате дружеский междусобойчик, каждому – стаканчик бесплатной шипучки. Шанс поближе познакомиться с теми, с кем вам предстоит провести две недели. Завтра с утра – игры у бассейна, как говорится, чтобы лед тронулся. – Он хохотнул и добавил: – А на следующий день мы все едем в «Акваленд». Вечерами вы, естественно, предоставлены сами себе, хотя в пятницу у нас дискотека.
– Хорошо, – бросила я и пошла, но притормозила и обернулась.
– Лифт прямо, – подсказал он.
– А что значит «каллар»? – спросила я.
– Каллар? – повторил он, заглядывая в список. – Каллар… Ах да!.. Это значит… а-а… Молчание. Что-то вроде того, кажется. – Он уставился на меня.
