– Ты так и будешь молчать? Тогда ладно, иди, только не забудь протереть ранку спиртом. И наклей пластырь побольше! А еще лучше два. Чем больше, тем лучше. Давай, иди одеваться.
– Хорошо, – кивнула я.
– Хорошо, – повторила она и поцеловала меня в лоб и «пораненную» руку. – И да, Эмми, – позвала она, когда я уже собралась уходить. – К твоему сведению, если спросит миссис Вейдман, то твой фильм о женах рыбаков хочет купить Стивен Спилберг.
– Что за?..
– Она спросила, чем ты занимаешься в Род-Айленде. Я ответила.
– Мам, Стивен Спилберг не собирается покупать мой фильм.
– А по-моему, он просто обязан его купить.
– Мам, ты с ума сошла?
– А ты опоздала на два часа?
Я не нашлась, что ответить.
– Да, и еще. Не заглянешь по пути в подвал? Посмотри, как там Мойниганы-Ричардсы. Просто убедись, что они не затевают ничего странного. Ну, ты понимаешь. Народ прибывает, я не хочу, чтобы инцидент с курицей повторился.
– Будет сделано.
– Спасибо. И еще. Эм, тебе не помешало бы подкраситься. Ведь нас будут фотографировать. Нарумянься немного. Даже твой отец согласился.
– Нет, не согласился.
Мама утвердительно кивнула.
– Немного нарумянился.
– Нет.
– Ну ладно, нет, но ради меня он бы согласился!
В детстве мы с Джошем часто носились по дому со связками ключей. У нас была такая игра. Мы бегали с фонариками по подвалу и прачечной, изображая секретных агентов, которые могут открыть любую дверь. По воскресеньям отец водил нас в мастерскую у Пяти Углов, чтобы мы выбрали себе по новому ключу…
Я вспомнила об этом, спускаясь в подвал к Мойниганам-Ричардсам. Там было темно, кондиционер не работал. Я включила свет и не увидела ни Мойниганов-Ричардсов, ни следов их пребывания, кроме маленького черного чемодана, из которого торчала одежда: видно, владельцы уже собрались.
Я вообразила, что они сбежали в страхе перед гостями и неизбежными вопросами, почему два относительно успешных профессора отдали своего ребенка на удочерение. Со слов Мерил, они поняли, что не способны вырастить ребенка. Что-то мне подсказывало, что они были правы.
– Профессор Мойниган-Ричардс! Миссис Мойниган-Ричардс! – прокричала я в пустоту. – Мама попросила передать, что вас ждут наверху. Приходите, когда будете готовы. – Я чувствовала себя идиоткой: с кем я говорю? – Или как хотите. Поступайте, как вам самим лучше.
Вернувшись наверх, я выключила свет и, подождав секунду, плотно закрыла за собой дверь – воображая, что таким образом поощряю их желание вылезти из укрытия.
Мне не удалось побыть одной. В моей комнате были Мерил и Джош. Он сидел на кровати, она красилась: у меня было самое большое зеркало в доме. В коротком черном платье с кружевами, выглядела она просто потрясающе, хоть еще не сняла бигуди. Надеясь, что Мерил не заметила моего внезапного появления, я потихоньку отступила к двери, но Мерил резко обернулась.
– Привет! Решила сбежать, не поздоровавшись? Неужели я, пусть и не самая красивая невеста в мире, не заслуживаю хоть каплю внимания?
– Конечно, заслуживаешь, – проговорила я, пряча руки за спину. – Конечно, заслуживаешь. Просто мне нужно в туалет. Срочно.
Даже в бигудях Мерил казалась самим совершенством. За эти годы она не раз делилась со мной секретами красоты: подсказала, что волосы лучше мыть конским шампунем – будут мягче, научила есть устрицы и танцевать медленные танцы, позволяя партнеру вести. Она была мне за старшую сестру, а я, чем я ей отплатила? Обманула? Предала? Усомнилась, что Джошу с ней будет лучше? Я стала пританцовывать, напоминая, что мне якобы нужно в туалет.
– Мы так долго ехали, – начала я поскуливать, но тут же осеклась: вдруг она не знает о поездке, однако Мерил широко распахнула объятия.
Мне стало дурно. Я нехотя приблизилась.
– Джош рассказал мне о происшествии на обратном пути. Неужели полицейского и вправду звали Эль? Похоже, у вас сегодня было целое приключение.
Я в недоумении посмотрела на брата. Зачем он рассказал ей про офицера Эль? А как же остальное? Наверное, Джош не стал слишком отдаляться от правды: сказал, что ездили в Род-Айленд, а повод придумал другой. Похоже, мы поехали туда из-за меня. Конечно. У меня неприятности.
– Мерил, мне очень жаль, – пробормотала я. – Мы сильно опоздали. Мы думали, что приедем вовремя…
– Да что ты, не извиняйся. Я, конечно, надеялась, что вы вернетесь раньше, и мы посмотрим твои записи. Мне так хотелось своими глазами увидеть, чем ты занимаешься. Мы все наслышаны о твоем фильме. Уверена, у тебя получится что-то гениальное.
Я посмотрела в угол. Мусорного мешка с видеокассетами не было на месте. Мерил поспешила меня успокоить:
– Я убрала. Извини. Нужно было сразу тебе сказать. Просто тут было столько народу, и я боялась, что твои пленки затопчут, вот я и отнесла их в ванную, где меньше шансов попасться под ноги.
Потом она посмотрела на Джоша и посерьезнела. Я вновь стала беспокоиться, что же он ей сказал.
– Не надо, – покачал он головой.
– Что не надо? – поинтересовалась я.
– Джош хочет, чтобы я рассказала тебе об этом попозже, – обратилась ко мне Мерил, – но я не могу. Я не могу скрывать от тебя такое. Я не вынесу, зная то, чего не знаешь ты, но что ты очень и очень хотела бы узнать. Черт, я делаю только хуже. Нужно было просто выложить все, как есть, правда?
Я испуганно таращилась на них, не понимая, о чем речь, – точно не о том, чего я боялась. Джош не успел бы: меня не было всего пять минут. Разве можно все объяснить за пять минут? Тут и часу не хватит – одни вопросы и ноль ответов.
Мерил глубоко вздохнула и с сожалением произнесла:
– Я видела Мэтта.
Я подумала, что ослышалась, и пождала, пока она договорит. Мерил утвердительно кивнула.
– Пару часов назад, – добавила она.
– Моего Мэтта?
– Твоего Мэтта.
Я не знала, что сказать и думать, в голове замельтешили варианты встречи: на пятой авеню у Юнион-сквер или у Центрального вокзала. Мэтт вышел с работы покурить (он работает даже по субботам), а Мерил идет на Центральный вокзал, чтобы сесть на поезд к нам. Или в районе Вест-Виллидж, неподалеку от нашей квартиры. Вест-стрит, 285. Мэтт по-прежнему живет в том самом ветхом двухэтажном доме. По соседству все дома выкуплены и переделаны в особняки, а в нашем умещается десять квартир, и стоит неизменный запах дешевого алкоголя и вяленой рыбы.
Когда мы только переселились туда, мы не смогли уснуть из-за этого запаха и жгли ароматные свечи. Той ночью Мэтт нарисовал в спальне на потолке уменьшенную копию Солнечной системы, в одном углу – пояс Ориона, в другом – Вегу, самую яркую звезду на летнем небе. Потом над нами поселился олимпийский спринтер. Он скакал у нас над головой каждый вечер, и звездное небо сотрясалось, как будто мы живем в эпицентре землетрясения.
– Эмми, садись, – предложил брат и подвинулся.
– Садись, – сказала Мерил и кивнула в сторону кровати.
По их взглядам можно было понять, что я вела себя очень странно. Мерил даже взяла меня за руку: наверное, я попятилась.
– Зая, просто сядь на кровать и посиди минутку, я все тебе объясню, – заверила Мерил.
Я не хотела ничего слышать. Достаточно того, что с ним все хорошо. Ведь с ним все хорошо, раз он шел себе по улице. Подробности мне были ни к чему. Влюбился, женился, собрался к черту на кулички, вспоминает обо мне с ненавистью – все равно.
– Подожди секунду, ладно? Сначала я схожу в туалет, а потом ты мне все расскажешь. Я же говорила, мне надо в туалет.
Я молниеносно скрылась в ванной. Не знаю, как описать, что со мной было, не хочется казаться пафосной. У меня звезды посыпались из глаз. Я видела огромные белые пятна. Я ничего не видела.
Я прислонилась к двери и съехала на пол. В углу лежал мусорный мешок с моими достижениями последних лет, точнее «достижениями». Черный мусорный мешок с голубым бантиком, похожим на сердечко. А Мэтт что делал эти годы? Было ли ему сложно поставить точку в каком-нибудь деле? В отношениях?
В шкафчике под раковиной в дальнем углу под старой тряпкой у меня была заначка. Как раз для такого случая.
Я глубоко затянулась, и меня чуть не стошнило. Я курила, и мне становилось то лучше, то хуже, а потом я созрела для новой, но сначала прошептала молитву благодарности за то, что этот вечер когда-нибудь закончится – без веры в это я бы из ванной не вышла.
Я бывала на предсвадебном приеме только раз. Меня пригласила Диана № 1, женился ее единственный сын Брайан. На тот момент ему не было и тридцати, а за плечами осталось уже три брака. Думаю, меня позвали, потому что я была одна из немногих, кто не знал его предыдущих трех жен.
Тем не менее, я с радостью пошла. На вечере было шумно, играли на барабанах: Диана где-то вычитала, что раньше перед свадьбой специально гремели чем попало, чтобы прогнать злых духов, иначе они прицепились бы к молодым и сделали их жизнь невыносимой. Чем больше шума перед свадьбой, тем лучше – видно, хаос и безумие злым духам не нравятся. Муж Дианы, Брайан-старший, весь вечер колотил по медному тазу – это был его карибский барабан.
