Западные христиане ничего не могли сделать с этими религиозными волнениями. Директивы из Рима предписывали найти секрет «греческого огня» и разоблачить бородатых византийских прелатов. Папа не был уже простым византийским чиновником, как считал когда-то император Алексей. Он был никем иным, как наместником апостола Петра, главой христианской Церкви. Папа не просто был убежден в этом, всеми силами он хотел доказать всему миру свое очевидное превосходство над остальными политическими и религиозными лидерами.
Андре де Монбар расследовал этот вопрос не только для короля. Он сам был магистром Приората Сиона. Он сам был тайным Папой… Папа в Риме нуждался в том, чтобы он нашел секрет и узнал, как эти хитрые греки зажигают огонь с неба. Но и он сам нуждался в этом не меньше, потому что схождение благодатного огня было настоящей тайной. А ведь вся власть над людьми держится на трех китах: чудо, тайна, авторитет. Владеющий тайной — владеет массами. И Бог, не иначе как Сам Бог, дал ему этот шанс возобладать над невежественной толпой.
Папа Римский не хотел повторять «волшебство» греков, потому как считал себя почти Богом, наместником Христа на земле, которому стыдно идти на обман и использовать для укрепления собственного величия какие-то дешевые трюки. Ему не нужна была тайна, ему нужно было ее развенчивание. Он просто хотел посрамить восточных христиан и, открыв обман, привести их к поклонению себе. А что в таком случае хотел Балдуин? Король был при смерти — он хотел спокойно умереть.
Тамплиер знал, что король Балдуин Первый не очень-то хотел делиться властью с Папой, поэтому Святейший Отец и организовал на Святой земле могущественный оплот папства. Так и был создан первый военно-монашеский орден Храма Соломона. Ордену не исполнилось и года, однако он привлекал в свои ряды многих последователей, ему уже жертвовали имения и большие деньги. Но эту идею Папе дал племянник графа де Монбара аббат Бернар из Клерво. Его ораторские способности были исключительными, он стал настоящим вдохновителем крестового похода и одним из влиятельнейших людей своего времени. Но и Бернар не знал всю правду.
Тамплиеры обосновались на Храмовой горе — по их мнению, самому святому месту на земле. Мечеть Куббат ас-Сахра они назвали Храмом Соломона, а мечеть Аль-Акса, в которой орден открыл свою резиденцию, была названа Храмом Господним, в подземной мечети тамплиеры стали держать своих лошадей — главное рыцарское сокровище. Не иначе как Бог даровал тамплиерам такое могущество, думал граф де Монбар. Так же считал и Святейший отец.
Папа, в отличие от византийцев, понял политическое значение Храмовой горы и думал, что расположил там свои глаза и уши, а также и острый меч. Но Приорат Сиона вел свою особенную игру, используя тамплиеров, как глину в искусных руках мастера. Через орден Храма и самого Бернара Клервоского они подспудно влияли и на политику Рима. Так граф Андре де Монбар чувствовал себя своеобразным Антипапой. Рыцари по его указаниям стали вести раскопки, чтобы найти ковчег завета и другие ветхозаветные святыни. Тамлиеры активно занимались наукой и перенимали все восточные знания, какие только могли приобрести. Их сила и влияние росли с каждым днем.
Королю Балдуину пришлось идти на союз с тамплиерами и всячески их поддерживать. Орден был очень в выгодном положении, на него были вынуждены опираться как глава католической Церкви, так и Иерусалимский король. Хотя даже Папа и знать не знал про двуличную суть тамплиеров: с виду послушный католический орден Храма направляется невидимой рукой Приората Сиона. Балдуин обо всем догадывался, но молчал… Он просто хотел спокойно умереть.
Король ждал от расследования только правды. В отличие от своего неистового брата, он был совестливым человеком, о чем хорошо знал граф де Монбар. Конечно, он являлся еще и ревностным католиком, но, как и любой король, тяготился земной властью Святейшего Отца. Он не хотел приезжать в Европу, не хотел целовать ему туфлю. Здесь, на Востоке, все было гораздо проще. Он здесь король, и все местные христиане — его подданные.
Это касалось в том числе и христиан восточного обряда. Придворные священники-франки из родной Лотарингии уже давно говорили ему, шептали в уши, что византийцы исповедуют древнее нечестие полуарианство, считая Христа не равным Отцу, и что, по их учению, Святой Дух исходит только от Отца, а не от Сына. Но Балдуин когда-то видел золотое великолепие Константинополя, в сотни раз превышающее славу Рима. Он понимал, что христианский Восток значительно превосходил Запад. Гордые бородатые епископы Нового Рима глядели на него и на огромное войско крестоносцев с нескрываемым презрением. Для них крестоносцы были не воинами Божьими, а ордой варваров. Петр-пустынник был для них всего лишь жалким прельщенным монахом, а не великим аскетом. Балдуин понимал византийцев, он и сам считал также, хотя, конечно, заявлял совсем другое. С византийцами было можно иметь дело, Константинополь был далеко, и император был таким же врагом мусульман, как и сам Балдуин, правда, с ромеями нужно было держать ухо востро. Хитрые греки могли побеждать, даже уступая. Но в целом крестоносцы не любили греков и всячески их притесняли.
Тамплиеры выделялись из общей массы крестоносцев, — их лидер граф Гуго был самым знатным и умным из всех лидеров первого крестового похода. Тамплиеры составляли конкуренцию королевской власти и следили за контактами короля со схизматиками. Балдуин понимал, что Европа была не за ним, а за тамплиерами. Знаменитым племянником другого знатного тамплиера графа Андре де Монбара был друг Папы и замечательный проповедник своего времени Бернар Клервоский — вдохновитель крестовых походов, он обеспечивал им поддержку в Риме.
Король назначил графа Андре главным экспертом в изучении вопроса о благодатном огне, потому что, поручи он это кому-нибудь другому, тамплиеры провели бы свое независимое расследование и могли интриговать против него, имея за собой мощную поддержку Рима. В задачу тамплиеров входили не только охрана святынь, но и изучение ислама и иудаизма. Папа лелеял планы по крещению еретиков и евреев. И Андре де Монбар должен был помочь в этом Святейшему Отцу. Но сам Приорат Сиона лелеял другие планы.
Грядет великий Царь, Царь из рода Давидова. В руке его железный посох, которым он будет пасти народы.
Ну а иерусалимский король хотел только успокоения совести перед смертью…
…Балдуин со страхом и трепетом, далеко не священным, вспоминал день захвата Иерусалима. Простит ли его Господь за ту кровь, которую они пролили тогда? Действительно ли Христу угодна кровь еретиков, как о том учил Бернар Клервоский? Этот день был самым кровавым из дней, которые только видели его глаза.
Гордый Рим хотел показать неверным, что Храмовая гора находится в руках истинных воинов Христовых. Чтобы слух о воинственных крестоносцах пронесся по всему миру, повергая врагов Христовых в священный трепет. Перед самым штурмом крестоносцы отслужили три благодарственные мессы на Масличной горе. Если бы их враги воспользовались моментом, они бы могли легко уничтожить войско. Но они были парализованы, скованы ужасом. Штурм получился на удивление успешным. Готфрид держал в своей руке копье судьбы, воодушевленные орды пробили слабую оборону деморализованного противника. Странно, очень странно, брат нападал, держа в руках то самое копье, которым прободили плоть Христа преторианцы. Как будто он вновь хотел поразить Спасителя, соревнуясь Лонгину Сотнику. Войдя в Святой град, один из вождей крестоносцев Танкред, воинственно размахивая мечом над головой, подошел со своими воинами к великой Куббат ас-Сахра. Пораженные великолепием этой мечети, многие сочли ее тем самым Храмом Царя Соломона, о котором знали понаслышке, и вознесли на этом месте благодарственные молитвы. Тысячи мусульман также собрались у Храмовой горы для молитв Аллаху. Они, скрываясь от кровожадных пилигримов, искали спасения в мечети Аль-Акса. Назначив огромный выкуп, норманн Танкред обещал им безопасность и запер их. На следующий день их всех вырезали крестоносцы, в буквальном смысле купаясь в крови мусульман.
После всего крестоносцы, не успев смыть кровь, пришли каяться и славить Бога в Храм Гроба Господня. Вокруг Храма лежали разбросанные трупы мусульман. Этими жестокостями крестоносцы хотели показать мусульманам, что настоящим хозяином на земле является Папа Римский — наместник Бога на земле, а не какой-нибудь византийский император или какой-нибудь калиф. Король часто думал о том, одобрил ли бы Христос методы своего наместника. Не подходит ли в данном случае притча о нерадивом слуге, который в отсутствии хозяина делал все что угодно? Правда, Папа не одобрил этих жестокостей, однако каждому умному человеку было понятно, что они были неизбежны.
