– Шантель… она какая?
– Симпотная. И очень сексуальная. Все на нее дружно запали.
Джули смеется.
– Не сомневаюсь, Лиэнна от этого была в восторге.
– Да. Черт возьми, эта плитка не желает отковыриваться.
– Дай я попробую.
Они принимаются долбить ее с двух сторон, но плитка не поддается.
Дэвид кладет нож на пол.
– Фиг с ней. Есть сиги?
– В подсобку сейчас не пройти.
– Да пошла эта подсобка.
– Но здесь нельзя курить.
– Мы же закрылись, так что насрать. Давай.
– Но теперь у нас ресторан для некурящих…
– Кому какое дело? Давай. Даже Хизэр здесь курит, когда мы закрываемся.
Джули морщит лоб.
– Правда, что ли?
– О да. Она выкуривает сигарету в зале по утрам, перед самым открытием, набивая кошельки официанток мелочью. Говорит, стол в офисе слишком загроможден, или типа того. – Дэвид приходит в «Край» раньше Джули, потому что ему нужно разогреть духовку и приготовить начинку для пиццы.
– Ох, тогда ладно, – говорит Джули, кладя нож на пол.
Дэвид нашаривает в кармане пачку «Ротманс» и протягивает ей сигарету.
– Мне в натуре пора бросать, – говорит он.
С минуту Джули молчит, не зная, что ответить. Было бы довольно странно согласиться с человеком, у которого рак, – мол, да, тебе нужно бросить курить.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает она наконец.
– Нормально. Я до сих пор свои лимфатические узлы не проверил.
– Ох.
Воцаряется неловкое молчание, которое нарушает появление Лиэнны.
– Ну и воняет здесь, – говорит она. – Привет, Джули. Привет, Дэвид.
– Все пучком? – спрашивает Дэвид. – Похмелье?
– У кого, у меня? Нет. Я же много воды пила.
– Тот хмырь тебя проводил?
– Какой хмырь? Ах, Мартин. Да, немного.
– Ты поговорила с Люком? – спрашивает Джули.
– Еще нет.
– Тебе не кажется, что ты должна ему сказать… сама знаешь что?
– Что все кончено? Да. Впрочем, я в этом еще не уверена.
– Как это понимать?
– Может, я дам ему еще один шанс. Пока не знаю.
Дэвид протягивает Лиэнне сигарету. Лиэнна прислоняется к маленькой стойке, наподобие кафедры, за которой обычно дежурит официантка – приветствует посетителей и вручает им меню. Все столы и стулья выставлены на улицу.
– В общем, я только хотела убедиться, что вы оба сегодня придете на вечеринку. К Шантель. На новоселье.
Дэвид вроде как пожимает плечами.
– Не знал, что приглашен, – говорит он.
– Что ж, ты приглашен, так что лучше приходи. Джули?
– Да, конечно. Слушай, у Шантель есть кошки?
– Не знаю, – говорит Лиэнна. – Возможно. Почему ты спрашиваешь?
– Утром я видела их на нашей улице. Джин чуть с ума не сошла.
– О. Тупая корова. Не убьют же они его?
– Может, и нет. У него на такие вещи аллергия.
– Что ж, скоро мы это выясним, правда?
– Лиэнна!
– Эй, чего это вы? – спрашивает Дэвид.
– Они считают, что у Люка аллергия на кошек, – объясняет Лиэнна.
– А ты считаешь иначе? – спрашивает ее Джули.
– Слушай, он же не реагирует, скажем, на пыль, духи, сигареты, хотя предполагается, что у него должна быть на них аллергия. Ты же куришь при нем?
– Нет, – отвечает Джули. – Больше не курю.
– А я курю, – говорит Лиэнна. – А также пользуюсь духами, и ничего страшного не происходит.
– Я никогда при нем не пользовалась духами, – говорит Джули.
– Короче, я считаю, что у его мамаши паранойя. Тебе так не кажется?
– Я бы точно стал параноиком, если б у моего ребенка была аллергия на солнце, – говорит Дэвид.
– Лучше поостеречься, – соглашается Джули. – У Люка бывает аллергия на очень странные вещи. Я видела, как проявляется реакция. Это по правде ужасно.
– Ну ладно, – говорит Лиэнна. – Короче, в семь у Шантель. И ни слова Шарлотте.
– Чего это она все время талдычит про Шарлотту? – спрашивает Дэвид, когда Лиэнна уходит.
. – Она думает, Шарлотта расскажет Шантель о том, что случилось в № 14.
– Ах да. Я совсем забыл, что нам, типа, велено молчать в тряпочку.
– Я говорила Лиэнне: все про это забудут и рано или поздно кто-нибудь проболтается. То есть я, конечно, не думаю, что кто-нибудь решит разоткровенничаться прямо на этой вечеринке, но, пожив тут какое-то время, Шантель сама докопается, так ведь? Это уже местный фольклор. Кстати, не понимаю: а какая, собственно, разница? В истории любого дома есть покойник.
– Но ведь самоубийство – совсем другое дело.
– Разве? Я об этом особо не задумывалась.
– Захотела бы ты жить в доме, где кто-то покончил с собой?
Джули пожимает плечами:
– Наверное, нет.
Не из-за суеверия. Просто есть хорошее правило – избегать «несчастливых» или «проклятых» мест. Зачастую дома с дурной репутацией «несчастливые», потому что расположены с подветренной стороны от химической фабрики или построены там, где закопано что-нибудь токсичное, или под большим высоковольтным столбом.
Из офиса выходит Хизэр.
– Кошмар, – говорит она, – немного же вы сделали.
Джули и Дэвид отковыряли плитки три, не больше.
– Это чертовски трудно, – ворчит Дэвид. – Уж очень крепко они сидят.
– Я думала, клей растворился, – говорит Хизэр.
– Да, по краям, а в центре нет. Видишь? – Дэвид поддевает одну из плиток, край отламывается, и центральная часть остается приклеенной к полу. – Просто жопа.
– О господи, – говорит Хизэр, – я не могу снова звонить в главный офис.
– Ну и что нам делать? – спрашивает Дэвид.
– Отковыривайте дальше. Может, использовать жидкость для зажигалок или что-нибудь в этом роде?
– Это бы помогло. Но она ведь огнеопасна?
– Думаю, да. Ой, я не знаю. – Вид у нее такой, будто она сейчас расплачется.
– Ты бы позвонила Оуэну или еще кому, – говорит Дэвид. – Ты не должна одна за все отвечать. Пусть приезжает сюда и разбирается, что к чему.
Оуэн – главный менеджер «Края».
– Я ему звонила, его нет на месте.
– О. Ну, тогда…
– Отковыривайте ножами. Все, что останется, придется доделывать кафельщикам. Джули, можно тебя на пару слов?
– Да, хорошо. – Джули встает. – Что-то не так?
Она беспокоится, что это по поводу курения в ресторане. Не нужно было поддаваться на уговоры Дэвида. В конце концов, в правилах безопасности и охраны здоровья четко сказано, что в зале курить нельзя.
– Нет, – говорит Хизэр. – Просто на пару слов, если ты не против.
Джули сопровождает Хизэр на служебную территорию, обогнув стойку, из-за которой посетителям отпускаются обеды на дом.
– Значит, так… – говорит Хизэр, когда они располагаются в офисе. В зале она была вся на нервах, здесь вроде расслабилась. – Как ты думаешь, как ты справилась со вчерашним тестом?
– Э-э, не знаю. – Джули пожимает плечами. – Думаю, нормально.
– Что ж… Я собиралась притвориться, будто ты справилась не очень хорошо, – Оуэн сказал, что мне стоит так сделать смеха ради, – но обманщица из меня не ахти какая. – Хизэр улыбается. – О'кей. Так вот, у тебя стопроцентный результат. На все вопросы ответила верно. Ты не просто единственная из всех работников, кто справился так блестяще, – раньше это никому не удавалось, кроме менеджеров.
Джули улыбается.
– Это хорошо.
– Так что ты думаешь насчет того, чтобы пройти обучение на менеджера?
– В смысле?
– Для этого и был нужен тест – чтобы понять, кто на своем месте, кого нужно немного поднатаскать, а кто, как в твоем случае, достоин стать менеджером.
– Значит, я стану менеджером?
– Ага.
– Как ты?
– Нет, я просто начальница смены. Ты станешь менеджером целого ресторана, как Оуэн.
– Господи.
– Ты довольна?
– Не знаю. Думаю, да.
– Это же здорово, да? Потому что ты не студент или кто-нибудь в этом роде, и тебе ради этой работы не придется ни от чего отказываться.
– Да. Наверное. Я на самом деле никогда не думала о…
Хизэр ее не слушает.
– В общем, Оуэн сам с тобой поговорит – завтра или на днях – и даст тебе официальные бланки заявки на прохождение курса менеджмента. Большинство стажеров закончили университет, но на твоей стороне обширный опыт и результаты теста, так что проблем быть не должно. Ты точно пройдешь отбор.
– Господи, – повторяет Джули.
– Точно. Я подумала, ты обрадуешься. Наверно, теперь эти плитки начнут одна за другой выскакивать, а?
Вернувшись в ресторан, Джули видит, что Дэвид все еще сражается с той самой плиткой, за которую принялся, когда они с Хизэр ушли.
– Ну и что там у вас? – спрашивает он.
– А, ничего особенного, – отвечает Джули. – Как успехи?
– До хера и больше, – говорит Дэвид.
– Твой папа будет доволен, – говорит Дона.
Из-за потопа Джули вернулась с работы раньше обычного; Дона только что встала.
– Вчера он мне говорит: «Знаешь, Джули не собирается всю жизнь быть официанткой». Нет, ты не думай: я не возмущалась тем, что ты официантка. – Дона зевает, от дневного сна ее веки припухли. – Ты же ему скажешь, когда он появится?
