…А теперь представьте, что зарезанный был, так сказать, «лицом некоренной национальности».
Причем не обязательно кавказцем.
Вполне достаточно какого-нибудь таджикского гастарбайтера.
Представили?
Вот то-то и оно…
Сразу появляются какие-нибудь таинственные «русские фашисты», или, того хуже, «скинхеды», давно и пристально отслеживавшие передвижения несчастного, скажем, Мустафы.
Которого они непременно хотели принести в жертву своему кровавому фашистскому богу.
И у которого, как назло, на исторической родине осталась голодающая семья с десятью, непременно, детишками.
Ну, тут-то как раз проще.
На родине Мустафы меньше десяти редко когда рожают.
С фашистами же вообще истории происходят куда более запутанные.
Нет, они – фашисты, в смысле, – безусловно.
В наличии, так сказать.
И – по прейскуранту.
В том числе, к моему прискорбию, и – русские.
Вот только, извините, вышеуказанный Мустафа им и на хрен не сдался.
У них и других дел хватает, некогда на каждого гастарбайтера охоту устраивать.
Мне вообще в последнее время кажется, что этих ребят куда больше, чем гамлетовское «быть иль не быть?», занимает другой вопрос: «Если мы очень сильно надуем щеки, пустят ли нас к кормушке?», к примеру.
Но все это – так, частности.
И СМИ эти частности, увы, – совершенно не волнуют.
Там – немного другая логика.
Зарезанный таджик есть?
Есть!
Убийство пока не раскрыто (а попробуй его раскрыть, если на этой стройке, где покойный работал, сотни его соплеменников, которые при приближении человека в погонах моментально перестают понимать по-русски)?
Не раскрыто!
Так, у нас где-то там, помнится, скинхеды на полке пылились?
Ну, так почему бы и не «порассуждать на тему», а несчастный, еще недавно теплый Мустафа послужит нам отличной иллюстрацией…
Цинизм, конечно, невероятный.
…Так что, спросите, фашизма, расизма и ксенофобии на самом деле не существует?
Медийный фантом?
Да существуют, конечно.
Только там все гораздо сложнее.
И – страшнее.
Потому что – глубиннее.
…Вот, к примеру, вы дома тапочками пользуетесь?
Я – нет.
В нашей компании это просто-напросто не принято.
Если приходят гости, им предлагается не разуваться.
Также им предлагается самим себе наливать любой имеющийся в гостиной алкоголь. И никакого «мотовства» и «хлебосольства» здесь и близко нет, обычный прагматизм.
Если компания большая – за каждым не поухаживаешь.
А полы потом домработница помоет, она у нас – хорошая.
…А теперь представьте: допустим, меня с кем-нибудь из приятелей пригласили в гости люди, быт которых нам не очень хорошо известен.
И сразу же, при входе, вручили по паре шикарных, с их точки зрения, тапочек: больших, разношенных, с немного пыльными, но по-прежнему безукоризненно мохнатыми серыми помпонами.
А мы – только фыркнули в ответ, прошли в комнату не разуваясь, налили себе по стакану двадцатилетнего виски, тщательно оберегаемого хозяевами и стоящего на полке исключительно «для красоты», и уселись, закинув ноги в сравнительно чистых кроссовках на аккуратный журнальный столик.
А что?
Я дома часто так делаю.
У нас так принято…
…Почему-то мне кажется, что чувства хозяев по отношению к нам в этой гипотетической ситуации будут вполне себе даже фашистскими…
Это я к чему говорю?
Да к тому, что в менталитете, к примеру, горских народов женщина в юбке выше колен – женщина легкого поведения. Это для них – непреложная истина, вбитая (иногда в буквальном смысле этого слова) в их кучерявые головы еще в таком раннем детстве, что вытравить ее в более зрелом возрасте – весьма и весьма затруднительно.
Так что ежели гордый и носатый представитель солнечного юга хватает вашу жену в ресторане вашего родного города за задницу – тут, извините, ничего личного.
Такой менталитет.
Это вам хреново, а у него – национальная традиция, которую вы должны уважать…
…И у вас после этого будет только два выхода.
Либо элементарно научить его пользоваться в вашем доме тапочками – а это, во-первых, непросто, а во-вторых, будет сопровождаться несмолкающим воем целой тучи «правозащитников».
Либо приучить свою жену пользоваться хиджабом.
Третьего не дано.
…Меня всегда, врать не буду, интересовало, как такой анархически настроенный черт, как поэт и революционер Илья Эренбург, сначала умудрился стать убежденнейшим сталинистом, а потом этот самый сталинизм в себе «безжалостно и жестоко преодолевал».
Меня вообще тот период развития культуры всегда мучительно интересовал, а Эренбург в нем – фигура более чем знаковая.
Большевик-подпольщик, ленинец одного из первых, еще дореволюционных призывов, вынужденный эмигрировать в Париж, где послал далеко и надолго и большевиков, и самого Ильича, и умудрился стать одним из самых интересных богемных парижских поэтов и вообще персонажей.
Все-таки быть одновременно личным другом, скажем, Модильяни и Пикассо, и оставаться одним из любимых авторов Ульянова-Ленина – это, я почему-то так думаю, – довольно непростое занятие, ага.
Я бы даже сказал: заковыристое.
А потом – твердокаменнейший сталинист, прекрасно знавший о тяжкой, еще дореволюционной, нелюбви к собственной персоне со стороны Кобы, делом сумевший доказать Вождю свою не то что полезность, а в некоторых вопросах – даже и незаменимость, и добившийся тем самым определенной, даже Берией признаваемой, независимости.
В тех рамках, в которых она была нужна ему самому, Илье Эренбургу.
Свое место и свою личную свободу блестящий автор «Хулио Хуренито» (это у нас данный роман мало кто читал, в Европе, к примеру, он почитается классикой модернизма, его влияние признавали и Сартр и Пруст) привык определять и, где надо, – ограничивать сам.
Даже Вождю не позволял, чего уж обо всех прочих говорить.
Это, к примеру, во многом благодаря его «Людям. Годам. Жизни» я смог трезвыми глазами взглянуть на тогдашних священных интеллигентских коров, Пастернака и Солженицына, и увидеть в их прозаических текстах очевидное: плохую литературу.
При этом огромную общественную значимость и «Живаго», и «Одного дня из жизни…» Эренбург не только не отрицал, но – всячески подчеркивал.
Просто данные тексты не проходили по линии литературы, о чем Эренбург честно и говорил.
Такой был человек, сторонник абсолютной личной свободы.
И вдруг – сталинизм.
Откуда?!
…Короче, долго ковырялся, пока не нашел в «Дне втором», был у него такой роман в начале тридцатых.
В нем вообще масса забавных наблюдений, в том числе наблюдение собственной ненависти к хоровому пению (нынешний вариант – к караоке) как к исконно присущему отказу советского человека или петь, или слушать соло…
Ну, да ладно.
Там главный герой говорит о двух свободах: свободе западной и свободе советской.
Так вот, свобода советская – это сознательное личное закабаление в обмен на право свободно творить историю человечества, право быть причастным к этой свободе творения.
Это – другая свобода, признает главный герой.
Свобода мировых рекордов в авиации.
Если ты хочешь добиться этого свободного достижения рекорда, насладиться этой свободой дальнего перелета, ты должен себя внутренне очень жестко дисциплинировать, ограничить и закабалить, иначе ничего не добьешься.
И эта внутренняя несвобода станет платой за свободу более высокого порядка, такие дела.
Короче, – сложно все это.
Но, врать не буду, лично для меня – безумно интересно.
И это еще одна причина моего внутреннего отвращения к преподносимому современной западной цивилизацией за идеал обществу идеального потребления.
Хорошо еще, что они нам врут, и этот путь – далеко не единственный.
Дао знает много путей, и все они – Путь.
Даже такое дао, как у когда-то безбашенного революционного поэта Ильи Лохматого…
Все начиналось, как в Кондопоге: с чистой бытовухи.
Ну приехал автобус с болельщиками московского «Спартака» в Кабардино-Балкарию, на матч со «Спартаком» местным – из Нальчика.
Ну, зная «гостеприимство» хозяев (а оно в России хорошо, увы, известно – достаточно вспомнить, как в прошлом году из этого самого Нальчика не только болельщики, но и игроки другого столичного клуба – ЦСКА – еле ноги унесли: их автобус «гостеприимные кавказские мужчины» тупо закидали камнями), решили эти самые болельщики остановиться не в самом городе, а в курортном Приэльбрусье.
Ну выпили, разумеется, – а кто из вас видел сильно трезвого болельщика на выезде?
Дальше, понятное дело, была драка с местными – тоже, в общем-то, ничего нового.
В которой «гости» на свою беду победили.
Ну, еще бы.
Где уж там местным «мачо» противостоять в честной драке с поднаторевшими в таких столкновениях приезжими, почти что профессиональными уличными бойцами.
