– Значит, к твоей маме мы съездим в январе? – спросила Джорджи, прощупывая почву.
Теперь Нил складывал грязные тарелки в посудомойку.
– Нет.
Джорджи закусила губу.
– Не хочешь, чтобы Элис выбивалась из школьной колеи?
Он покачал головой, продолжая убирать грязную посуду.
– Тогда, может, летом съездим?
Голова Нила слегка дернулась, будто невидимая рука тронула его за ухо. Джорджи нравились его уши. Немного великоваты для его лица, зато чем-то похожи на крылья. Джорджи нравилось трогать его за уши… когда он не возражал.
Сейчас она с удовольствием потрогала бы его за уши. С удовольствием ощутила бы под большими пальцами их крыловидные верхушки. А ее костяшки скользили бы по его стриженым волосам.
– Нет, – повторил он, вытирая руки о пижамные штаны. – У нас куплены билеты на самолет, и я не собираюсь их сдавать.
– Нил, я же вполне серьезно. Я никак не могу пропустить эту встречу.
– Знаю.
Нил повернулся к ней. Его лицо выражало решимость отправиться в Омаху. Выпяченная челюсть свидетельствовала: дальше спорить бесполезно.
Будучи студентом колледжа, Нил всерьез подумывал, не пойти ли ему в армию. Наверное, он был бы незаменим в тех ситуациях, когда нужно сообщить ужасные новости или беспрекословно выполнить приказ, чего бы это ни стоило. С таким лицом, как у Нила, он мог бы пилотировать «Энолу Гэй»[1].
– Я не понимаю, – сказала Джорджи.
– Ты не можешь пропустить важную встречу. А у нас уже заказаны авиабилеты. Ты останешься здесь и будешь заниматься своим шоу. Мы втроем полетим в гости к моей маме.
– Но это же Рождество. Девочки…
– Когда мы вернемся, они отпразднуют его еще раз. Думаю, им очень понравится два Рождества подряд.
Джорджи даже не знала, как ей реагировать. Вот если бы Нил, произнося последние слова, улыбался…
– У тебя еда остыла. Хочешь, подогрею?
– Спасибо. И так вкусно.
Он кивнул и пошел в гостиную, на ходу чмокнув Джорджи в щеку. Нил прошел к дивану, осторожно поднял спящую Элис и понес наверх.
– Спи, дорогая, – услышала Джорджи. – Я тебя в кроватку положу.
Среда
18 декабря 2013 года
Мобильник Джорджи сдох.
Он всегда сдыхал и работал только при подключенном зарядном устройстве. Наверное, пора сменить аккумулятор, но Джорджи постоянно об этом забывала.
Она поставила чашку с кофе на стол и подключила телефон к ноутбуку. Но чтобы он заработал, его еще нужно было хорошенько встряхнуть.
Между носом Джорджи и экраном ноутбука пролетела виноградина.
– Ну? – спросил Сет.
Джорджи подняла голову и посмотрела на Сета – впервые с момента появления в кабинете. На нем была розовая оксфордская рубашка и зеленый вязаный жилет. Волосы живописно всклокочены. Внешностью Сет напоминал президента Кеннеди и вполне сошел бы за его двоюродного брата. Только зубы подкачали.
– Что «ну»?
– Как все прошло?
Вопрос касался ее вчерашнего разговора с Нилом. Но имени ее мужа Сет не упоминал. Это были давние правила игры.
– Нормально, – ответила Джорджи, проверяя список пропущенных звонков.
Ни одного.
– Я же сказал, все будет отлично.
– Все и было отлично.
– Я всегда прав, – подытожил Сет.
Джорджи слышала, как под ним скрипит стул. Она знала о его манере вытягивать свои длинные ноги так, чтобы они почти достигали края их общего стола.
– В данном случае ты оказался отчасти прав, – уточнила Джорджи, продолжая встряхивать мобильник.
Скорее всего, Нил и девочки сейчас снова в воздухе после короткой остановки в Денвере. Может, послать им эсэмэску? Что-нибудь вроде «люблю вас всех». Когда они приземлятся в Омахе и Нил включит телефон, ее сообщение уже будет их ждать.
Но Нил терпеть не мог текстовых сообщений. И сам не посылал, и входящие не проверял. Это все равно что отправить эсэмэску в пустоту.
Джорджи отложила телефон, сдвинула очки на лоб и заставила себя сосредоточиться. Так, что у нее в почте? С десяток электронных писем, и все от комедийного актера Джеффа Джермана – звезды их шоу.
Если они зацепятся за телевизионную империю Махера Джафари, она не станет скучать по письмам Джеффа. По его красной бейсболке – тоже. И уж тем более по его занудству. Стоило ему заподозрить, что актеры, играющие его близких в сериале «Джефф сыт по горло», вызовут у зрителей больше смеха, чем он сам, комик заставлял сценаристов переписывать целые эпизоды.
– Ни черта я в этом не понимаю! – послышалось за дверью.
В следующую секунду дверь распахнулась и в кабинет ввалился Скотти. В помещении, где работали Сет и Джорджи, имелся третий стул – складной уродец из магазина «ИКЕА». Скотти плюхнулся на него и схватился за голову:
– Не могу. До жути не терплю секретов.
– Доброе утро, – сказала Джорджи.
– Привет, Джорджи. – Скотти поглядел на нее сквозь сплетенные пальцы. – Девица-секретарша сказала, что тебе звонит твоя мамочка. Висит на линии два.
– Ее зовут Памела.
– Буду знать. А мою мамочку зовут Дикси.
– Я не про свою мать. Про новую секретаршу. Ее зовут… – Джорджи тряхнула головой и потянулась к черному стационарному аппарату, стоявшему между нею и Сетом. – Джорджи слушает.
– Я жду целую вечность, – вздохнула ее мать. – Думала, что ваша девчонка уже забыла про меня.
– Как видишь, не забыла. Что новенького?
– Просто решила тебе позвонить, узнать, как дела.
В голосе матери ясно улавливалась озабоченность. Мать Джорджи любила говорить с нотками озабоченности.
– Мои дела в лучшем виде.
– Понятно… – Новый вздох, громче первого. – Утром я говорила с Нилом.
– Как тебе удалось?
– Поставила будильник. Я знала, что вы улетаете рано. Вот и решила попрощаться и пожелать счастливого пути.
Ее мать всегда преувеличивала опасность путешествий по воздуху, равно как и мелких амбулаторных хирургических операций. Иногда это был просто повод зависнуть на телефоне. «Бывает, встречаешься с человеком и не знаешь, придется ли увидеться снова. Так что нельзя пренебрегать шансом попрощаться».
Джорджи зажала трубку плечом, чтобы освободить руки для клавиатуры ноутбука.
– Мама, спасибо тебе за заботу. А с девочками ты тоже поговорила?
– Я говорила с Нилом. – Мать сделала особый упор на последнем слове. – И он мне сказал, что ваша семья разделилась.
– Мама, не драматизируй ситуацию! – Джорджи снова взяла трубку в руку. – Всего на какую-то неделю.
– Не на какую-то. На рождественскую. Чтобы семья праздновала Рождество порознь…
– Мама, в тебе пропадает создательница мыльных опер. Ты умеешь додумывать то, чего нет на самом деле. А на самом деле на меня свалилась срочная работа.
– Не припомню, чтобы прежде ты работала в Рождество.
– Я не собираюсь работать в Рождество. Но все дни перед Рождеством – да. И очень плотно. Всего по телефону не расскажешь. – Сет наверняка слышал ее разговор, однако Джорджи подавила желание проверить. – Я сама так решила, – сказала она матери.
– Ты решила на Рождество остаться одна. Очень странно.
– Почему одна? Я проведу сочельник с вами.
– Дорогая, видно, ты забыла, что мы с Кендриком едем к его родным, а твоя сестра отправится к своему отцу. То есть я будут только рада, если ты поедешь с нами в Сан-Диего…
– Не волнуйся. Я найду оптимальный вариант и заранее тебе позвоню.
Джорджи оглядела кабинет. Сет подбрасывал виноградины и ловил их ртом. Скотти развалился на стуле и корчился так, словно его донимали менструальные спазмы.
– Мама, ты извини, но мне надо работать.
– Приезжай вечером к нам, – предложила мать. – Я приготовлю обед.
– Мам, ты не волнуйся. У меня все прекрасно.
– Джорджи, приезжай. Сейчас тебе нельзя оставаться одной.
– Мама, нет никаких «сейчас». Я тебе сказала, что прекрасно себя чувствую.
– Это же Рождество.
– Оно еще не наступило.
– Все равно приезжай. Я приготовлю обед.
Мать повесила трубку раньше, чем у Джорджи кончились силы на разговор с нею.
Джорджи вздохнула и потерла веки. Они почему-то были жирными, словно намазанными кремом. Ее руки пахли кофе.
– Я не могу это сделать, – снова застонал Скотти. – Все сразу поймут, что у меня есть секрет.
Сет посмотрел на дверь. Закрыта.
– В чем загвоздка? Пока никто не знает, в чем суть секрета…
– Так мне не нравится, – заскулил Скотти. – Я чувствую себя предателем. Ландо[2] из Облачного города. Или тем парнем, что целовал Христа.
Интересно, действительно ли остальные сценаристы о чем-то догадываются? – думала Джорджи. Вряд ли. Срок контракта Джорджи и Сета с этой телекомпанией скоро заканчивался, но все думали, что они и дальше останутся здесь работать. С какой стати им уходить, если «Джефф сыт по горло» наконец-то выбился в десятку лучших шоу?
Если они останутся, их ждет прибавка в зарплате. Прибавка настолько ощутимая, что сможет изменить их жизнь. Когда Сет говорил о новых размерах их зарплат, глаза у него вылезали из орбит, а сам он становился похож на Скруджа Макдака.
