На следующее утро Пьер обнаружил, что ящик исходящей почты пуст, а в ящике для входящей — восемь служебных записок, чрезвычайно двусмысленных и многозначительных. Пьер с энтузиазмом написал новую, на этот раз в четырех экземплярах — на белой, синей, желтой и розовой бумаге, — и отправился на обед.
После обеда в ящике для входящей почты было тридцать две записки.
Пьер живо сел за следующую, где указывал, чтобы его внесли в список рассылки всех служебных записок.
На следующее утро ящик переполнили шесть десятков бумажек, не считая его собственной, розовой, которую передали согласно инструкции о внесении во все списки.
Пьер словно заново родился. Он включил свет, открыл жалюзи, вдохнул полной грудью и залюбовался банковским интерьером. Его внимание привлек противоположный конец этажа, где три обвешанных инструментами строителя монтировали розетки. Пьер поспешил в офис и составил новую записку, на этот раз с чертежом и списком материалов. Потом бросил в ящик для исходящей почты.
На следующий день Пьер со смесью гордости и страха следил, как растет стена, отгораживающая треть этажа от внешнего мира. Сообразив, что перестарался, он поспешил написать новую записку.
Наутро Пьер с благоговейным ужасом наблюдал за сносом стены. Так началась новая эпоха «Консолидированного банка», отмеченная безжалостным разрушением и бурным строительством. Стены и перегородки то рушились, то снова возводились, новые помещения вырастали на ровном месте как грибы и за ночь исчезали. И увидел Пьер, что это хорошо, и решил ни в чем себе не отказывать. Из-под земли с внезапностью цунами поднялись новые стены. Люди, специально посаженные рядом, оказывались в разных комнатах, хотя и на тех же стульях. Однажды за три дня было построено три стены, которые образовали вокруг телефонных операторов букву «U». На четвертый день поставили последнюю перегородку без окон без дверей, и попасть на рабочие места операторы не смогли. Пришлось отправить их по домам. Правление банка начало поиски виновного. Еще чуть-чуть, и Пьеру бы несдобровать.
Однако Пьер немедля написал служебную записку во все отделы о нехватке рабочих площадей, неожиданной и потому еще более острой. Его тут же провозгласили самым дальновидным вице-президентом в истории банка.
Поскольку Пьер накопил столь обширный опыт строительства, его назначили ответственным за расширение банка. Так и было построено огромное и современное здание «Консолидированного банка», впоследствии получившее не одну награду от мэрии. Коронный номер Пьера, великолепный купол-атриум, стал городской достопримечательностью и новым банковским логотипом. В газетах появилась фотография Пьера в каске и с золотой лопатой.
Все банковские работники от почтовых клерков до председателя правления вошли в новое здание и восхищенно ахнули. Президент повысил Пьера в иерархии вице-президентов и нарушил прецедент, поручив ему Работу. Пьера назначили главой кадрового отдела, надеясь, что тот достигнет с человеческим материалом таких же результатов, что и со строительным.
Пьер собирался оправдать эти ожидания.
Руководствуясь все той же максимой, что перемены — хорошо, а хаос — лучше, Пьер решил обучить сотрудников профессиям друг друга и направить на такую работу, которую они могут и хотят выполнять меньше всего. Пьер заявил, что сотрудники станут энергичнее, а компания — гибче.
Правление захлопало и потребовало еще.
Пьер не заставил себя уговаривать.
Начались постоянные собрания. Встречи для обсуждения подготовки и переподготовки, семинары по менеджменту, симпозиумы для директоров, сессии о неоправданной секретности и форумы для обеспечения обратной связи. По рукам пошли опросники, психологические тесты, тесты для самооценки. Всего этого Пьер добился, не сбавляя темпа написания служебных записок. Долго ли, коротко ли, в новом здании начали строиться и разрушаться стены.
Активность возрастала крещендо. В банке еще никогда не царило подобное оживление. Здание превратилось в огромный улей, где постоянно что-то ремонтируют или сносят, где сотни озабоченных сотрудников спешат с собрания на собрание, на бегу читая служебные записки и заполняя анкеты, не глядя под ноги и врезаясь в стены, которых вчера еще не было. Все были так заняты, что уже не успевали работать.
В миг, когда лихорадочная суета достигла апогея, Пьер стоял посреди атриума, уперев руки в боки, и с гордой улыбкой следил, как у входа в восточное крыло двое рабочих взбираются по лестницам и разворачивают гигантскую растяжку. Бегущие мимо служащие банка останавливались и читали новый девиз:
ДОБИТЬСЯ АБСОЛЮТНОЙ ФАСИЛИТАЦИИ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ ОРИЕНТИРОВАННОЙ НА КЛИЕНТА ДИНАМИКИ, СИНЕРГИИ РАЗВИТИЯ СОТРУДНИКОВ, МОДЕЛЕЙ ОЖИДАНИЯ АКЦИОНЕРОВ И СВЯЗЕЙ С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ С ЦЕЛЬЮ ДОСТИЖЕНИЯ МАКСИМАЛЬНОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ В МУЛЬТИДИСЦИПЛИ-НАРНЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ. ПОТОМУ ЧТО У НАС ТОЖЕ ЕСТЬ ДЕТИ!
Работа у Джона Милтона была не денежная, зато стабильная. Есть люди, которым уверенность в завтрашнем дне важнее, и Джон относился именно к этой категории. Рутина вызывала у него ощущение уюта, и, доведись Джону всю жизнь проработать кассиром, он считал бы себя настоящим счастливцем.
Но вот пришла служебная записка, и сотрудников банка перетасовали. Джона послали в ПК-операторы счетов. Когда он заикнулся, что предпочел бы остаться клерком, банк навел на него пистолет. Джон надел наушники с микрофоном и занял ячейку в сотах операторов на цокольном этаже под сияющим куполом «Консолидированного банка».
Джону заявили: раз он ПК-оператор, то должен работать с компьютерами. Джон ответил, что не разбирается в компьютерах, что он динозавр. Ему приказали эволюционировать. До вторника.
Джон старался изо всех сил. Он говорил с клиентами вежливо, даже если компьютер зависал или с экрана пропадали все данные. В банке был штатный компьютерщик; он ходил по рядам операторов и отвечал на вопросы.
— Пожалуйста, подождите секундочку! — сказал Джон клиенту и поднял руку, подзывая бродячего компьютерщика. — Он застрял!
— Нажмите «контрол, альт, дел», — бросил компьютерщик и двинулся дальше.
— Что?
Несколько минут спустя компьютерщик пошел назад, и Джону удалось привлечь его внимание.
— Он все равно застрял!
— Сделайте холодную перезагрузку.
— Что?
С одних счетов на другие ни с того ни с сего пошли крупные суммы денег. Наконец, когда сотня тысяч долларов обнаружилась в файле солитера, прединсталированного на компьютере Джона, руководство заметило: что-то неладно.
Джона вызвали на ковер. Сказали, что он причиняет банку крупные убытки.
— Если можно, я хотел бы снова работать кассиром. Джону сказали, что слишком им дорожат. И послали обратно к компьютеру.
Купол у Джона над головой был виден со всех концов города. Он стоил бешеных денег, но быстро окупился, потому что по нему стали узнавать банк: название-то менялось каждые полгода вместе с руководством! В «Консолидированном банке» (ранее «Объединенный») за средствами не постояли и заказали купол фирме, строившей телескоп «Хаббл». Подрядчики поработали на совесть. Более того. Они отшлифовали стекло так тщательно, что каждый день с 11:45 до 12:15 купол играл роль гигантской лупы и собирал лучи флоридского солнца в пучок, прожигавший цокольный этаж не хуже газового резака.
В полутени можно было кое-как работать, да и то если надеть пробковый шлем и сварочные очки. Те, кто попадал прямо под луч, спасались бегством. Обугленное ковровое покрытие сняли и заменили пожарной траншеей.
Пока компьютерщик стирал солитер с винчестера, Джон Милтон держался в сторонке. Потом снова сел, ответил на звонок. Он помогал какой-то пенсионерке разобраться с чековой книжкой, как вдруг система вновь зависла.
— Мой компьютер застыл…
Старушка не разбиралась в компьютерах и решила, что с ее деньгами случилось что-то ужасное.
— С компьютерами всегда морока, не волнуйтесь, — увещевал ее Джон, который только что перевел сбережения женщины в Монголию.
Система отказывалась работать. Пенсионерка пришла в ужас. Десять минут спустя телефонный разговор превратился в психологическую помощь потенциальным самоубийцам.
— О боже! Там все мои деньги! Я больше не хочу есть кошачьи консервы!
— Успокойтесь, — повторял Джон. — Я здесь. Я никуда не ухожу…
— Джон! — закричал кто-то.
— Секунду, — сказал Джон.
— Джон!
— Еще минутку.
— Берегись!
Джона нашел солнечный луч.
Коллеги бросились к нему, вызвали службу спасения. Первоклассников, пришедших на экскурсию, быстро выпроводили из атриума.
Несмотря на старания Пьера, «Консолидированный банк» продержался еще добрый месяц, и все благодаря терпению и лояльности сотрудников. Однако наконец ноги колосса подломились. Производительность труда стала снижаться, субъективные ошибки возросли на тысячу процентов. В бункере Гитлера боевой дух и то был выше.
