— Ха, ты еще не видел поселок персонала. Там вообще все вверх дном.
— Замечательно.
— Снова не работают души. Лопнула водопроводная труба.
— Долго ее ремонтировать?
— В такую погоду, — инженер всматривается в свинцово-серое небо, — часа два, не меньше.
— Сколько сейчас времени?
— Без двадцати семь.
— Проследи, чтобы после завтрака они были готовы, — приказываю я. — Черт побери! Второй день подряд душ не работает. Скоро от наших людей вонять начнет.
— По-моему, от некоторых уже чувствуется запашок, — ухмыляется Ори.
— Ладно, а вот что здесь делаешь ты? — сурово спрашиваю шутника.
— Вызвал один из менеджеров ресторана, — готов ответ у главного инженера. — Я так думаю, они не могут найти в своем ресторане защитные экраны от дождя.
— Какие защитные экраны?
— Те, что мы закупили, — невозмутимо отвечает Ори.
— Ничего мы не покупали.
— Как так?
— Не купили мы их. Слишком дорого стоят.
— Быть такого не может! Ты шутишь?
— Нет, — хмурюсь я.
— Кто это так решил?
— Отдел снабжения. Вместе с главной дирекцией.
— Тот самый отдел, который ухлопал уйму денег на шариковые ручки из Китая? Помнишь, как они ломались после первого нажима? Они же закупили и те двести восемьдесят велосипедов, ремонт которых обходится дороже, чем купить новый велосипед? И бумажные зонтики их работа?
— Да. Как раз те самые ребята, — киваю я.
— Чудесно, — тяжело вздыхает Ори и поворачивается. — Ну а сейчас как нам выкручиваться? Загнали снабженцы нас в полный тупик.
Идем вместе в помещение ресторана. Примерно пятнадцать ночных уборщиков энергично суетятся с ведрами, тряпками и швабрами. Некоторые, стоя на четвереньках, пытаются убрать воду с пола использованными полотенцами. Другие, низко наклонившись, сгоняют воду швабрами и вениками. Остальные снуют туда-сюда с ведрами и выливают коричневую жижу через парапет прямо в неспокойное море. Но как только с черного пола исчезает одна лужа, свежий порыв ветра выбрасывает на берег волну, которая разбивается о стенку бассейна, и брызги летят прямо в ресторан.
Деревянные жалюзи беспомощно болтаются на ветру. Круглые бумажные абажуры вертятся в бешеном танце под потолком. Волны уже унесли в море вазоны с цветами, декоративные украшения со столов и приборы для специй. Официанты замерли, уставившись на меня. Они просто не знают, что делать. Нет никакого смысла накрывать всего лишь половину столов — новый удар стихии может все перевернуть. После короткого обсуждения мы все-таки решаем накрыть как можно больше столов в глубине ресторана, то есть подальше от прибоя. Еще несколько столов можно будет поставить в винном погребе. Потом нам останется лишь молить Бога в надежде, что большинство гостей закажут еду в номер и не захотят вылезать из постели.
Звонит мобильный телефон.
— Hola, — доносится хорошо знакомый голос няньки миссис Томпсон.
Это заказ багги для поездки на завтрак, а потом в один из детских клубов. Стиснув зубы, принимаю заказ. Незаметно для себя я превратился в няньку для этой няни. Обещав быть к ее услугам в любую минуту, я обрек себя на улаживание бесчисленного множества вопросов, которые не владеющая английским языком женщина не в силах решить без посторонней помощи. Никогда в жизни больше не сделаю такой ошибки. Если когда-либо мне доведется встретить отдыхающих, у которых персонал не знает английского языка, я стану отделываться легкой улыбкой и равнодушным пожиманием плечами.
Только я кончил разбираться с проблемами надоевшей няни, как звонит Бернар.
— О Боже! — слышится его шепот. — Двигай срочно сюда, — на виллу сервиса, в темпе, все бросай и пулей к нам. У нас тут настоящая мировая война.
Уже подъезжая к вилле, слышу крики и визг. Иду по дорожке к двери. Навстречу вылетает Бернар.
— Проклятая мерзость! — задыхаясь, кричит он, буквально падая на меня. — Немецкая пара драку затеяла. Ударили служащего, потом Гарри шваркнули об стену, чуть не разорвали рубашку. Сейчас дети, правда, затолкали свою матушку внутрь виллы и дверь заперли. А началось все с того, что их комната оказалась не готова.
Такое время от времени случается, хотя не обязательно с применением насилия. Тем не менее всякий, кто прилетает рейсовым самолетом, почему-то обязательно является к нам в дурном расположении духа. Лично я считаю, что здесь происходит выброс негатива, накопившегося за время перелета. Полет проходит ночью, пассажиров угощают выпивкой. Потом они приземляются в занюханном аэропорту, где ни одного кондиционера отродясь не бывало. Затем подолгу ждут багаж, проходят через цепкие руки таможенников, выискивающих алкоголь, порнографию и запрещенную по религиозным правилам свинину. Они ждут на пристани, зная, что еще более часа предстоит плыть на остров. Все это время пассажиры в зимней одежде. А здесь обычно солнечная погода, воздух раскален. Людям жарко, они измотаны, но до места еще не добрались. Спустя какое-то время они оказываются на острове, и выясняется, что комнаты-то им не приготовлены. Вот тогда все и выходит наружу в неприглядно скандальной форме. Нынешний инцидент, приведший к такому же финалу, отличается тем, что прибывающих встретил ливень и они не могли сразу поселиться. Гостей временно отвезли на резервную виллу, где можно принять душ, переодеться и немного отдохнуть до двух часов пополудни, когда их пустят в приготовленный номер. К сожалению, это не предотвратило взрыва.
Теперь же, когда люди дошли до рукоприкладства, меня зовут улаживать конфликт. Я не сразу иду на контакт. Вначале делаю звонки, на соседние курорты «Времена года» и «Один-единственный», узнать, можно ли скандалистов отправить туда. Дело осложняется тем, сообщает мне Бернар, что даже при готовности виновных в драке извиниться перед пострадавшим персоналом большинство людей из обслуги отеля не станут ничего делать для таких гостей. После долгих дипломатических переговоров, не без любезных похвал и обещаний курорт «Времена года» соглашается принять наших воинственных визитеров. Только теперь я вхожу на виллу, полностью подготовленный к переговорам.
— Неужели мы дождались управляющего? — язвительно интересуется глава семьи, наблюдая, как я спешу к нему по песку. — Рад встретиться наконец-то.
Он идет навстречу мне и неожиданно заключает в медвежьи объятия. Я чувствую запах алкогольного перегара, несвежего тела и съеденной в самолете пищи.
— Вижу, у вас возникли какие-то проблемы, — начинаю я разговор, одновременно хлопая гостя по влажной спине.
— Ваши люди… — переходит к делу приезжий.
— …подверглись неспровоцированному нападению с применением физической силы, — не даю я ему продолжить жалобу. — Поэтому я нашел для вас неплохой номер в отеле «Времена года», куда можно переехать сразу после обеда.
Тирада мужчины повисает в воздухе, но лишь на секунду.
— Если вы нас переселите, я подам в суд, — быстро реагирует он.
— За что?
— Гм… — Гость задумывается. — К сожалению для вас, я адвокат… За нарушение условий контракта.
— И он выиграет дело, — вступает в разговор старший сын, парень на вид настоящий тевтон.
— И сделаю все на высшем уровне, — добавляет отец семейства, хотя интонация у него какая-то неубедительная.
Через стеклянную дверь замечаю его супругу. Она лежит на кровати неподвижно, словно жертва состоявшейся битвы, и, кажется, ничто в этом мире ее уже не беспокоит. В таком состоянии предлагать еще один перелет вряд ли разумно. Рядом с матерью уставилась в программу телевизионных новостей дочь. Должен признаться, внезапно во мне появляется чувство сострадания к этой семье. Мне знакомо чувство, когда тело почти готово отпустить душу на волю. Со мной такое бывает почти каждое утро.
— Пожалуйста, не переселяйте нас сегодня, — нарушает молчание отец, меняя тактику. — Я думаю, мы просто не в состоянии… — Он умолкает, очевидно, не в силах продолжать.
— Послушайте. Все дело в том, что мои сотрудники решили вас не обслуживать из-за допущенного вами рукоприкладства.
— Не мной. Это жена, — уточняет глава семейства.
— Допущенного вашей женой. — Я улыбаюсь, думая о бойцовских качествах ныне обессиленной женщины. — Тогда сделаем так. Вы пишете письмо с извинениями в адрес пострадавших сотрудников и просите прощения у каждого из них персонально. После этого можете остаться. Однако в случае малейшего проявления подобного хулиганства я вас немедленно отправляю с острова.
— Согласен. — Немец без промедления протягивает мне горячую мясистую ладонь.
— Значит, жду ваших извинений к обеду.
— Конечно, — бросает глава семейства, направляясь на виллу. Ему предстоит нелегкий разговор с супругой.
По пути на утреннее собрание решаю завернуть в спа-салон, чтобы захватить с собой Джерри и вообще проверить, что там происходит. Как правило, уже через полчаса после подъема, узнав об ухудшении погоды на острове, отдыхающие делают одно из двух. Они заказывают завтрак в номер и ложатся досыпать — или же делают заказ на спа-процедуры. Такие действия не только предсказуемые, но и неправильные. Создается впечатление, что вместе с солнцем у людей исчезает способность к инициативе. Я уже сбился со счета, сколько раз мне звонили скучающие гости с вопросом, чем бы им заняться. Нерешительность звучит даже в голосе: говорят они медленно, протяжно, то и дело зевая. У меня наготове целый комплект подходящих к случаю советов. «Почитайте книгу», «Посмотрите фильм», «Примите ванну». Но нельзя забывать, что большинство этих людей в основной жизни чертовски заняты и скучать им там некогда. Они вкалывают не покладая рук, чтобы иметь возможность отправиться на отдых в такое место, как наш остров. Но вот они здесь и не имеют понятия, как же нужно отдыхать.
