ЗАКУЛИСЬЕ
Забавно, что, когда я пишу в шутку, это выглядит искренне, а когда пишу всерьез, то считают, что я шучу.
Борис Виан
ЧИТАТЕЛЬ, ОСТОРОЖНО! Спойлер (опасность предать «огласпорче», как говорят наши канадские друзья).
Нужны ли специальные ключи, чтобы открыть эту книгу? Мы надеемся, что нет. Однако нам кажется полезным показать читателю making of {112}: здесь опять деваться некуда.
Когда Николь Бертольт от имени наследников дружески вверила нам рукопись и синопсис Бориса Виана, мы приняли решение воспроизвести их дословно. Поэтому сохранили установку на повествование от первого лица. «Я» не всегда удобно: такой повествователь в большей мере претерпевает действие, чем его инициирует. Ну и пусть: мы следовали этому принципу до самой развязки, когда читатель обнаруживает, что роман оказывается исповедью с того света.
Нам недоставало второстепенных персонажей: жертв, подозреваемых, полицейских. Не испытывая особых комплексов, мы добавляли этих персонажей, и их роли, начиная с Вики и заканчивая Джанет, становились уже не совсем второстепенными.
Следовало подкорректировать мелкие неточности, встречающиеся у Виана, — возраст Салли, исторические даты, ошибочные термины американского футбола и т. д., а также обосновать некоторые подробности, которые «Радостный Бизон» {113}дает без всяких объяснений: откуда у Нарцисса взялось прозвище Убивец? Почему он подталкивает Кармен в объятия Фрэнка? Как мать сходит с ума от комплекса фрустрации?
Начало действия мы датировали 15 сентября 1950 года, тем днем, когда Борис пишет своей жене Мишель, что у него возникла идея романа с «сюжетом настолько хорошим». Уточняя географию, мы изобретали топонимы сообразно главам Виана: города и реки, улицы и кварталы. Мы вставляли фрагменты эпохи конца сороковых годов: политические, военные и спортивные события, машины, одежду, фильмы, романы, радиопередачи и первые телевизионные выпуски. Что касается музыки, то джаз слышится на каждом шагу, насколько это возможно.
Поскольку Салливан совсем рядом [22] то есть насилие и драка. А еще, конечно же, секс. Он присутствует повсюду, но мы старались следить за тем, чтобы обходить цензуру того времени.
Тема расизма и гомосексуализма проходит лишь фоном, даже если слова «перевертыш» и «педераст» были сохранены. Что же касается винтажного мачизма, то в этом следует винить «членку» со-комиссии УЛИПО, ответственную за редактуру: она не только ему потворствовала, но зачастую его провоцировала.
По примеру Виана мы с удовольствием играли на разных уровнях языка, чередуя лиричность, распущенность и салливановскую метафоричность: «твердая как холодильник, только не холодная», «гортань стала шершавой, как грань напильника». Здесь мы находим переводчика Рэймонда Чандлера и Питера Чейни.
Время от времени мы, не раздумывая, заимствовали и у Виана, и у других. Иногда впадали в клептоманию — воодушевляясь чудесным рассказом «Переводчик-клептоман» Деже Костолани: так, «тысяча водопадов» Эдгара По превратились в «сотню водопадов».
И поскольку здесь мы переходим к технике УЛИПО, укажем несколько приемов. Поэт-любитель — и подозреваемый — Поль Морис Гилен сочиняет для Беатриции Дрискоул «прекрасное подношение», поэму, в которой употребляет слова, составленные исключительно из букв, наличествующих в ее имени и фамилии. Одна из глав романа вначале планировалась как совершенный центон, выстроенный из фраз, взятых из произведений Виана. Другая глава была нашпигована фразами, которые предложили члены УЛИПО, не работавшие над написанием общего текста. Эти промежуточные упражнения значительно подпитывали повествование на раннем этапе. Затем, на стадии финальной коллективной работы, они были подвергнуты радикальному затушевыванию в пользу сюжетной ясности и, смеем надеяться, связности всего произведения.
Last but not least {114}, поклонники найдут то там, то сям тонкие (и не очень) намеки и ссылки на названия книг и отрывки из песен Бориса Виана.
СИНОПСИС БОРИСА ВИАНА
ЧИТАТЕЛЬ, ОСТОРОЖНО! Здесь опять спойлер.
Роман Черная серия
Молодой мужчина берется за расследование, когда понимает, что все девушки, которых он когда-то любил, одна за другой [23] умирают от руки убийцы. Всякий раз он прибывает слишком поздно, но в итоге выслеживает того, кто совершал убийства, свою мать, которая нашла фамилии девушек в дневнике, который он вел в юности. Только в конце он вспоминает о дневнике, замечая его пропажу, и раскрывает тайну.
Сначала, по возвращении, в поезде, он, кажется, слышит [ее] имя 1-й девушки — погружается в мечтания, не покупает газеты [24] [и понимает: то, что выкрикивают продавцы газет, это правда.] Никаких новостей. Возвращается из госпиталя, раненный в Корее [сходить на могилу своего отца]. Едет к своему приятелю детективу. Тот как раз расследует это дело. Видит газеты, понимает [надорванная страница] Эллен Брейстер.
Все подтверждается. Ярость. Решает помочь своему приятелю. Тот соглашается. Мало-помалу приятель, кажется, все + и + старается держать его подальше от расследования. Поскольку он [25] узнает, что это мать. В конце он подерется с ним в тот момент, когда она приходит убивать. Его приятель без сознания, он прячется. Видит, как она целится. Стреляет, убивает ее и только потом распознает. Смывается — теряет голову. Находит пастора — приказывает тому молиться о матери. Угрожая револьвером, перед тем, как отпустить, заставляет пастора сказать, что тот не верит, что есть что-то после. Потому что не хочет встретиться с ней. И тогда убивает себя — как китайца [26], которого он когда-то спалил — Деваться некуда.
Мать нашла дневник в его гарсоньерке [убирая комнату перед возвращением сына] — объяснить в конце [27].
Мать стала такой [28] из-за комплекса фрустрации — муж импотент и все время витает в облаках, химия [серебро] его единственная страсть — (Это было желанием сбежать — видно, потому что он болен.)
У всех убитых рот и лоно выжжены…
нрзб, [текст оборван]… Нарцисс отправляет отца в больницу… чтобы госпитализировать [29] и… уберечь.
Нарцисс подтолкнет Кармен в объятия Фрэнка, чтобыуберечь Салли, зажизнь которой он боится [30].
РУКОПИСЬ СИНОПСИСА Б. ВИАНА
ПО ПОВОДУ ОБЛОЖКИ [31]
Летом 1946 года, тогда еще начинающий издатель, Жан д’Аллюэн просит Бориса Виана написать для, него бестселлер, «который увлечет всех так же, как „Тропик Рака“ Генри Миллера». Виан, нуждающийся в деньгах, соглашается и за пятнадцать дней сочиняет «Я приду плюнуть на ваши могилы» — провокационную стилизацию в духе американского нуар-романа. Опубликованную под псевдонимом Вернон Салливан книгу будет ждать невероятный успех и не менее громкий скандал. И именно благодаря ей развернется издательство «Скорпион».
