Замок на обочине
Приглашение на день памяти Вольнова получила и Матильда Сорская. Она не меньше Аллы была удивлена столь странным звонком первой жены Андрея, но от неожиданности не стала пускаться в расспросы и согласилась прийти.
Уже закончив разговор и услышав в трубке короткие гудки, она спохватилась:
– Зачем я должна туда идти? Наверняка там произойдет какой-нибудь неприятный разговор, выяснения отношений, оскорбления даже… Но не я же, впрочем, у нее мужа уводила. Какие ко мне могут быть претензии? У меня есть свои права, и мне надо их отстаивать. Я должна быть в курсе всех событий, как бы противно это ни было. Все же надо посоветоваться с Кардиналовым. Он, наверное, знает, что бы это все могло значить.
Со дня гибели Вольнова Матильда очень изменила свое отношение к Арнольду. Теперь она смотрела на него совершенно другими глазами. Еще бы. Он протянул ей руку помощи в тот момент, когда, казалось, она буквально летит куда-то вниз, в пропасть. На ВТВ от нее отвернулись все, кто раньше лебезил и заискивал, программу ее открыто ругали, саму называли профнепригодной, не заботясь о том, слышит она это или нет. Все это говорилось, конечно, и раньше, но теперь никто не считал нужным что-либо скрывать. Ей даже никто не выразил соболезнований. Никто.
«Ну ничего. Вы все еще об этом страшно пожалеете. Вы меня еще не знаете. Это далеко не конец. Рано вы меня со счетов списываете», – мысленно причитала Матильда, делая вид, что не замечает холодной стены отчуждения, выросшей между ней и коллегами.
Единственным человеком, кто с ней разговаривал, был, конечно, Арнольд, ставший ее опорой и защитой. Это вернуло непризнанной вдове некую уверенность, что во всяком случае без работы она не останется. Ей есть на кого положиться. Есть человек, который будет отстаивать ее интересы и уже их отстаивает. Естественно, в такой ситуации она не могла отказать Кардиналову и съездила посмотреть его загородный дом. Увиденное превзошло все ее ожидания, мыслимые и немыслимые. Она была потрясена великолепием и самим Арнольдом, который оказался не просто богатым, а, судя по дому, обслуге и множеству признаков, очень богатым человеком. Более того, сам он в столь великолепной обстановке стал выглядеть вполне респектабельно и оказался очень интересным человеком. Она вдруг поняла, что никогда ни о чем с ним не беседовала. Только решала вопросы, считая его полезным, но скучным чинушей, не более того. А тут Кардиналов разговорился, и его было интересно слушать. Еще бы не интересно – он же рассказывал о своем доме, в который вложил не только кучу денег, но и немало выдумки. Ну и Арнольд! Человек-сюрприз, да и только!
Дом Кардиналова располагался на небольшой возвышенности, спускавшейся к берегу маленькой речушки, которая, по-видимому, и названия не имеет. Огромный участок огорожен высоким забором так, что дом может быть виден только со стороны этой самой речушки, на ее другом берегу вдали мастились домики заброшенной деревни. На всем пространстве вокруг дома раскинулся бескрайний газон, который вполне мог служить полем для игры в гольф. Только возле кирпичного дома с белокаменной отделкой росло несколько больших деревьев, которые, видимо, постарались сохранить во время строительства, а потом посадили еще кустарники и кое-где плющ, так что первый этаж в летние месяцы был скрыт зеленью. Но сейчас, когда зелень еще не набрала силу, сквозь ветви просматривались окна с решетчатыми переплетами и дверь в центре фасада, между белых колонн. Ни за домом, ни возле него не было никаких хозяйственных построек, все подсобные помещения размещались в цокольном этаже здания, за которым располагались внушительный бассейн и теннисный корт. Сам дом походил больше на старинный английский замок, с маленькой поправкой на современный комфорт и тепло. Если в английских замках и даже домах традиционно очень холодно, то у Кардиналова эти проблемы были решены.
В таком антураже сентенции Арнольда о том, что сейчас на Западе одно из популярнейших хобби – поиски исторических корней своей фамилии, звучали очень убедительно. Его вполне искреннее заявление, что не иметь родословной, восходящей, скажем, к пятнадцатому веку, а еще лучше к девятому веку, уже просто неприлично, вовсе не показалось Матильде смешным, и она с удовольствием слушала его, в душе соглашаясь с каждым словом. Кардиналов стал даже моложе выглядеть, что придало еще больше убедительности его рассуждениям. А что? Он еще очень даже может быть основателем большого рода. Он явно хочет и может иметь детей. Не то что Вольнов, который ни в коем случае не соглашался на ребенка и беспокоился о своем любимом Бореньке, до сих пор не простившем ему ухода из семьи и рождения ненавистного брата. Какая невидаль. Новая семья, новые дети… Все так живут, а трепетный Боря простить не может…
«Все же какая разница. Вот уж точно не все то золото, что блестит. Кинулась на яркого Вольнова, который за все расходы требовал каждый день отчет. Из любой кафешки счет ему надо было предоставлять. Шубу норковую еле выпросила. Конечно, ему же всем подарки надо было делать, всех детей содержать, всем семьям помогать продвигать таланты. То ли дело Кардиналов. Этот будет делать все только для меня. Тоже не мальчик, конечно, но пока мальчик построит такой дом, я сама уже буду совсем не девочка. Ждать и догонять – не наше дело. Вот судьба и улыбнулась простой девчонке из Сызрани. А родители были против, чтобы я в Москву ехала. Говорили, пропадешь там. Ну уж нет, не за тем ехала, чтобы пропадать. Ехала за сказкой, и вот она. Да за такой дом кого хочешь можно полюбить, тем более что он так мечтает об этом. Что ж, немного помариную для верности и осчастливлю», – умиротворенно сделала вывод из всего происходящего Матильда, вновь прислушавшись к словам Арнольда, который продолжал знакомить ее с домом, показывая холл-гостиную первого этажа и так называемую музыкальную комнату.
– Ничего в этом особенного нет. У всех имеются родословные, – продолжал излюбленную тему Арнольд. – Сейчас есть фирмы, которые занимаются генеалогическими изысканиями. Можно относиться к этому как к игре, но тенденцию в современном обществе эта игра, несомненно, отражает. Впрочем, дело не в родословной. Я знаю таких, кто кичится своим происхождением. А чем кичиться? Они нищие. Ничего за душой. Родословная – дело наживное, она требует соответствующего обрамления и подтверждения. Нужен пусть маленький, но родовой дом, усадьба или даже небольшой замок. Не важно, когда он построен, хоть в прошлом году. Но если его облику придать исторические черты, приобрести антиквариат как бы от гипотетической прабабушки, то уже можно кое о чем рассказать гостям. Когда в этом доме появится хозяйка, и гости будут наведываться. Я это приветствую, – со значением заметил Кардиналов.
– Гости? Интересно… – неопределенно заметила Матильда, разглядывая покрытые дубовыми резными панелями стены холла и украшенную скульптурой, выполненной по античным мотивам, белую лестницу, ведущую на верхние этажи. В огромном холле или, точнее сказать, гостиной тоже было на что посмотреть. Тут и резной мраморный камин, на котором красовались старинные массивные бронзовые подсвечники (очевидно, от той самой гипотетической прабабушки), и мебель в стиле королевы Виктории, китайские вазы, индийские слоны-столики, шелковые ковры на полу. Разглядывая все это великолепие, девушка даже не смогла завершить начатую фразу.
Не услышав ответа, но вполне довольный произведенным эффектом, Арнольд, заметив, с каким интересом Матильда разглядывает кресла у камина, решил польстить ей:
– Матильда, у вас просто великолепный вкус. Это настоящие кресла от Чиппендейла, известного мастера того времени. Они как бы «простеганы» множеством гвоздей. Это было характерной чертой мебели в стиле эпохи королевы Виктории. Антиквариат, – гордо уточнил хозяин дома.
– Ну, это уже не от гипотетической прабабушки, а от самих Чипа и Дейла. Не знала, что до того, как стать мультзвездами, они мебель выпускали, – развеселилась гостья.
– Получается, что так. Сначала работали на производстве, постарели, силы уж не те, вот и ушли в шоу-бизнес. Тоже не просто, но полегче, чем кресла гвоздями стегать, – легко подыграл ее настроению Кардиналов.
Матильду очень развеселило, что Чип и Дейл стегали мебель для королевы Виктории. Она живо представила себе эту картину и никак не могла успокоиться. Реплика развеселившегося Арнольда только подлила масла в огонь.
– Ой, аж слезы потекли. Арнольд Мартынович, не отвлекайтесь, вы так интересно рассказываете об исторических корнях, – насилу успокоившись и решив польстить владельцу дома, еле выговорила Матильда. – Я вас умоляю, продолжайте.
– Вам весело, значит, нравится здесь, – проговорил явно умиротворенный Арнольд.
– Не то слово, – проговорила девушка искренне, с большим чувством.
