Олег Суворов - Злой Город

– Бери мою сумку и вниз, живо.

Она поспешно открыла дверь и вышла наружу, а Дмитрий подхватил ее большую зеленую сумку, погасил свет и последовал за ней. На выходе из подъезда он догнал Светлану и вышел первым – на улице никого не было, тогда он повел Светлану прямо через кусты, стараясь не выходить раньше времени на пешеходную дорожку, чтобы их не было видно из окон. Свернув за угол дома, они прибавили шагу и вскоре вышли на пустынную и темную – почему-то не горели фонари – дорогу, по которой издалека приближались одинокие огни фар. Дмитрий выскочил на проезжую часть и, стараясь не выдавать своего волнения, несколько раз махнул рукой. Водитель сначала вильнул было в сторону, но, разглядев Светлану, стоявшую неподалеку, остановился.

– Шеф… автовокзал… метро «Щелковская», – слегка задыхаясь, проговорил Дмитрий. Тот, оказавшись немолодым человеком, с сомнением покачал головой:

– До комендантского часа всего два часа осталось.

– Именно поэтому и торопимся.

– Сколько?

– Сколько хочешь.

– Пятьдесят кусков.

– Договорились.

– Ну садитесь. Он помахал рукой:

– Светик, иди сюда.

В дороге она заметно нервничала, курила одну сигарету за другой и, чтобы отвлечь ее мысли и не вызывать подозрений у водителя, Дмитрий нарочито веселым тоном сказал:

– А знаете ли вы, мадам, как я однажды чуть было не женился? – Она не отреагировала, но он, не обращая на это внимание, продолжал: – Уверяю тебя, это очень забавная история. Она была женщиной замужней, а потому каждый раз, когда выходила из дома, ей нужен был какой-нибудь предлог. В тот раз им оказалась необходимость вынести помойное ведро. Ну, действительно, какой муж охотно встанет с дивана, чтобы пойти это сделать?

Светлана уже начала прислушиваться. Дмитрий почувствовал это и с воодушевлением продолжал:

– Ведро было новенькое, пластмассовое, она спрятала его под кустом, и мы отправились гулять по бульвару. Все то время, пока я клялся ей в любви и предлагал уйти от мужа, она, оказывается, думала совсем о другом. Это выяснилось, когда она наконец не выдержала и вздохнула: «Как там мое ведро, его еще не украли?» После этого случая моя любовь пошла на убыль…

– Подумаешь, какие мы нежные, – и Светлана впервые улыбнулась, – как легко мы увлекаемся и охладеваем.

Он тоже улыбнулся и в темноте нашел и пожал ее руку:

– Но есть и исключения…

Доехали они быстро и без всяких происшествий, не считая того, что два раза их останавливали для проверки документов милицейские патрули, усиленные БТРами. И на автовокзал три раза заходили вооруженные автоматами омоновцы, проверяли документы и билеты, расталкивая спящих людей. Всех подозрительных тут же выводили и сажали в специальный автобус, стоявший снаружи. Омоновцы разглядывали разбитое лицо Дмитрия и – с особой придирчивостью – его паспорт, но Светлана уже почти успокоилась и так мило улыбалась солдатам, что все кончилось благополучно.

– Ты так жутко кокетничаешь, что меня нарочно заберут, – последний раз заметил по этому поводу Дмитрий.

– Извини, перестаралась, – со вздохом произнесла она, кладя голову ему на плечо. – Ох, что теперь с нами будет.

Он ласково поцеловал ее волосы, вдохнув сладкий аромат французских духов.

– Ерунда. А знаете ли вы, мадам верующая, что бы я попросил у вашего Бога, кроме, разумеется, бессмертия и вашей любви?

– Что?

– Умения превращать поражения в победы.

– Болтун!

– Ничего не болтун. Самое главное, что мы уже ничего не боимся, а потому все будет в порядке. Вот вернемся из моего злого города в твой злой город и никто нас там не найдет. Где же еще скрываться, как не в святой обители? Как там… дай вспомнить… «Привет тебе, тихое пристанище, где потрудилось для Бога столько высоких душ…»

Она замечательно улыбнулась и раскрыла губы:

– Я люблю тебя.

– Я тоже.

Он и сам не знал, как теперь сложится их будущее, но зато чувствовал спокойную и расчетливую уверенность. У него есть любовь и есть гордость, все остальное уже не так важно.

Ноябрь 1993 года