Несколько часов, судя по всему, происходила выемка документов. Ну и прочей информации. Так это называется!
Как говорится, закон есть закон. Он очень суров… При осуществлении контрольной и оперативно-разыскной деятельности представители государственных служб могут потребовать документы с их последующим изъятием. Это я узнала тогда, когда один из людей в маске потребовал отдать ему мою сумочку. Он очень решительно, не сказать нагло схватил ее у меня из-под стола и начал яростно раскрывать молнию, но та не поддавалась. В это время Белла Андриановна подлетела к моему столу, выхватила у него из рук сумку и начала кричать: «Личные вещи трогать не имеете права!» Человек в маске хотел было что-то возразить, но в комнату зашел еще один мужчина, должно быть главный, и скомандовал всех перевести в одно помещение, предварительно собрав паспорта.
Он также объявил, что проводится обыск, и зачитал нам наши права. Человек в маске выдал нам бумаги, на которых были написаны какие-то выдержки из законов. Я прочитала. Оказывается, не каждый встречный-поперечный может нас обыскивать и изымать документы. А только, во-первых, налоговые органы; во-вторых, государственные службы, задействованные в оперативно-разыскной деятельности; в-третьих, органы, уполномоченные на проведение административного и уголовного процессов; в-четвертых, Счетная палата при проведении контроля за исполнением бюджета; в-пятых, органы государственного контроля за геологическим изучением и разведкой месторождений драгоценных металлов и драгоценных камней, их добычей, производством, использованием и обращением с целью получения сведений о получении, расходовании, учете, хранении драгоценных металлов и камней и т. д. и т. п.
Кто конкретно из перечисленных в законе эти ребята в масках – я узнала, пока мы тихо зависли в бывшей переговорной – небольшой комнатке без окон, где стояли диванчики и стол, и были приготовлены чайник, чашки, печенюшки, чипсы и упаковки жареного арахиса и миндаля. Эти запасы помогли нам как-то скоротать около трех часов.
Было неприятно, что маски ограничили нашу свободу, не разрешали никуда выходить. Даже в туалет можно было только под присмотром. Но в целом лично мне совершенно не было страшно и даже, наоборот, очень интересно: что последует дальше.
В очередной раз подивилась чутью Базика. А ведь он меня предупреждал буквально накануне!
Изъятие документов – мероприятие вполне заурядное, если к нему как следует заранее подготовиться. В противном случае вы рискуете оказаться в эпицентре далеко не самых благоприятных событий!
Если лицо, у которого производится выемка, отказывается вскрыть помещения или иные места, где предположительно хранятся подлежащие выемке вещи, должностное лицо налогового органа вправе сделать это самостоятельно. При этом он должен избегать причинения повреждений, не вызванных реальной необходимостью!
Пока эти люди допрашивали мою начальницу, шарили в наших компьютерах, они держали нас в одном помещении. Затем по очереди всех нас стали вызывать в другой кабинет на допрос. Когда дело дошло до меня, я уже порядком устала.
Хотя после историй с Кеном меня такие вещи даже не нервируют!
Дальше вызвали меня. Мужчина в форме спросил мою фамилию, достал мой паспорт и посадил у стола. Я сказала, что ничего не знаю – и вообще не понимаю, чего от меня хотят.
– Дамочка! – обратился он ко мне, потом посмотрел в паспорт и продолжил: – Алиса Александровна, вам проблемы не нужны?
– Нет, не нужны! – ответила я. – Именно поэтому ничего подписывать не собираюсь.
– Это просто протокол, формальность… – попытался он сменить роль «злого полицейского» на «доброго».
– Я вижу. Тут говорится о том, что я никаких претензий к вам не имею и что ознакомлена с какими-то законами. Так вот, собственно, с данными законами я не ознакомлена и претензии к вам имею. Поэтому я не собираюсь что-либо подписывать!
Полицейский удивился. Он смотрел на меня, и в глазах был немой вопрос. Кажется, он пытался понять, шучу ли я или на самом деле идиотка.
В одну секунду у меня возникла мысль, что надо позвонить Сергею. Но я ее быстро отогнала. На Сергея рассчитывать я больше не могу. Вот в чем беда любовных связей – пока вы в отношениях, можно положиться на человека, а как только поругались или расстались, так все – нет больше связей.
Да, надо поделиться этим наблюдением с Базиком. А то он мне все время говорит, что мне следует больше флиртовать и заводить связи – это полезно для «Окружающей среды».
А где они, эти связи, построенные на флирте и сексуальной игре?
Как ни странно, но полицейский не стал со мной спорить или пугать.
«А вдруг он распишется за меня? – подумала я. – Ведь у него есть мой паспорт и там моя подпись».
Кстати, паспорт он мне не спешил возвращать…
Неожиданно зазвонил телефон. Это был мой мобильный. Полицейский потянулся за ним:
– Дайте сюда!
Я вскочила со стула почти мгновенно, он метнулся за мной…
Шансов у меня не было, но я успела отскочить, уперлась спиной в стену… Со стены слетел какой-то листок…
Полицейский был уже рядом, но я нажала на кнопку и услышала голос… своего зоопсихолога. Он собирался подъехать ко мне на работу, чтобы потом отвезти на собрание поклонников «домашней» рок-группы «Кис-кис»: мы планировали поддержать их акцию в защиту кошек…
Я прокричала в трубку:
– Коля, Коля, приезжай скорее! Меня обижают…
– Выключите телефон, здесь нельзя разговаривать! – рявкнул на меня полицейский.
И, решительно отобрав гаджет (что я могла поделать?), внимательно посмотрел на него.
На экране высветилось: «Коля».
– Вы не имеете права меня здесь держать и не отдавать мой паспорт! – выкрикнула я во весь голос.
Полицейский встряхнул мобильный и отключил его.
– Дамочка, ты совсем страх потеряла! Хочешь за решетку загреметь на пятнадцать суток, я тебе устрою!
Я молчала. А что тут скажешь. На его стороне сила.
– Вы понимаете, что у меня будет самый лучший адвокат? – спросила я корректно холодным тоном. – И не только он. Вам что-нибудь говорят слова: Государственная дума Российской Федерации?
Я вдруг вспомнила свою свирепую классную из ночного кошмара.
– Паспорт останется у меня, иди за дверь… – начал было полицейский. И вдруг осекся и внимательно посмотрел на меня.
Вдруг он осознал, что я героически обезвредила военного атташе Соединенных Штатов в Париже? Не зря же мне жал руку полковник Пургин!
Но лицо полицейского изменилось прямо на глазах. Он нарочито вежливо спросил:
– Скажите, Алиса Александровна, а какое отчество у вашего Коли? Как к нему обращаться, где и кем он работает?
– Он вам все скажет сам. А зовут его Николай Сергеевич. Скоро он приедет, и вы познакомитесь с ним лично, – продолжила давление я, вспоминая, что зоопсихолог некоторое время работал одним из помощников Жириновского… И имел соответствующую корочку…
Полицейский замешкался, затем подошел к двери, открыл ее, выглянул в коридор и что-то быстро начал говорить. Я отошла от стены и оглянулась… Вот это номер!
За мной был огромный предвыборный плакат. Герб, флаг, все как полагается…
Почти весь плакат занимал знаменитый боксер Николай Кувалдин. Тот самый, которым сейчас пугают особо нервных депутатов Европарламента… и иногда – непослушных детей. Обладатель чемпионских званий, почти всех поясов… и неповторимого лица. Из-за огромных габаритов Кувалдина пришлось даже расширять проход и ставить для него особое кресло в Государственной думе! И отчество у него как раз и было – Сергеевич!
Наискосок в уголке плаката оригинальным почерком Кувалдина было нацарапано: «Ты только позови меня, детка, – всех раздолбаю…» И разумеется, было сказано, как именно он раздолбает. Подпись была, и число тоже: прошлый месяц. Понятно, почему полицейский забеспокоился!
– Может быть, решим дело мирно – и по закону? – доброжелательно предложила я, обращаясь к спине полицейского. – С моей стороны препятствий не будет. К тому же у нас есть планы на вечер.
– Одну минуту! – совсем другим тоном отозвался тот. – Сейчас мы все уладим!
Он не обманул: ровно через одну минуту в кабинет пришел, видимо, его коллега или начальник… не очень разбираюсь в этих тонкостях! Он был незапоминающийся, серый…
Посмотрел мой паспорт, спросил, какие вещи – мои и где я их оставила. Я объяснила, что в комнате Беллы Андриановны.
– У той каменной бабы, здесь, на этом же этаже. Посмотри, чтобы все было нормально, главное – никаких жалоб! – так полицейский обратился к своему коллеге – тому, кто меня допрашивал. И процитировал: – Документы и объекты, не имеющие отношения к предмету налоговой проверки, изъятию не подлежат.
