– Я думаю, два часа нам хватит, – невозмутимо и без признака издевки в голосе ответил финн.
– Хорошо, еду! – твердо сказала я и показала средний палец себе. Полчаса мне хватило на то, чтобы принять душ, распаковать новое белье, порезать палец, замотать его скотчем, высушить волосы и нанести на лицо боевую раскраску индейца – сегодня я собиралась быть грязной девочкой и должна была выглядеть достаточно вульгарно.
Потом я выскочила на улицу, поймала такси и, преисполненная гордости, сказала, как мне казалось, развязным голосом интердевочки:
– Шеф, гони в «Асторию»!
В крови моей бурлили гормоны: это был страх неизведанного, гордость за вдруг возросший статус и сексуальное возбуждение при мысли о десяти тысячах! Я чувствовала себя настоящей ночной феей, которая среди ночи едет к голодному клиенту, и запах разврата, казалось, растекался от меня на пару километров.
Я ждала, что таксист сейчас заговорщицки мне подмигнет и скажет, развязно опуская руку мне на колено: «Ну что, детка, ночная смена? Может, оставишь телефончик, как-нибудь позвоню?» Я даже представила, как я высокомерно подниму бровь и отвечу, растягивая слова и выпуская дым ему в лицо: «А бабосов хватит? По миру не пойдешь?» – и улыбнусь самой презрительно-снисходительной из набора своих улыбок. Но шофер не учуял запах похоти, видимо, страдал гайморитом. Он молча взял у меня деньги и уехал, даже не скользнув по мне взглядом.
Я вошла в холл легендарного отеля и представила, как сейчас ко мне бросится охранник с криком: «После одиннадцати вечера нельзя!», полиция нравов с удивленным возгласом: «Ну вот, еще одна! Предъявите документы, гражданочка!» и местные девчонки с воплями: «Эй, ты, это наша территория!» Но холл был безлюден, лишь усталый портье дремал на ресепшене. Я даже испытала некоторое разочарование, оттого что мой дебют проходит не по всем законам жанра.
Я прошла мимо барной стойки, за которой сидели две одинокие официантки, и зашла в лифт. В коридорах отеля было тихо и безлюдно. «Эх, совсем нет клиентуры! – расстроенно подумала я. – Как нам, проституткам, выживать в условиях финансового кризиса?» Найдя нужную дверь, я остановилась, чтобы отдышаться. Сердце билось, как безумное, и тут я поняла, что совершенно не знаю, как себя вести! Что говорить, как попросить денег? Сразу или потом? Или он сам должен их предложить? Я кое-как привела в норму дыхание и постучала в дверь.
– Та, открыто! – послышалось из-за двери. Я мысленно перекрестилась и зашла в номер. На кровати, в махровом халате и тапочках, сидел приятный мужчина лет пятидесяти и удивленно смотрел на меня несколько секунд.
– Тесять тысяч? – спросил он меня голосом, которым обычно говорят: «Простите, я не ослышался? Это действительно трюфель?» – и показывают на шампиньон.
– Десять! – твердо сказала я, судорожно соображая, что денег на обратную дорогу у меня нет.
– Ну, харашо, – миролюбиво согласился финик, протягивая мне купюры. И тут во мне проснулся Скорпион. «Ах, ты, вобла чухонская! – разозлилась я. – Ты еще смеешь сомневаться, что я стою десять косарей? Щас я тебя!..» – с этими мыслями я развернулась и быстро вышла из номера. Доехав на лифте до первого этажа, я подбежала к барной стойке.
– Большую кружку горячего чая и стакан со льдом! – сказала я и кинула на стойку деньги.
Когда я вернулась, финн все так же растерянно сидел на кровати.
– Раздевайся! – приказала я ему.
Он испуганно покосился на меня, робко стянул халат, обнажив веселенькие пестрые трусы до колен, и лег на постель.
– Трусы снимай! – велела я тоном, не терпящим возражений. Мужик стянул трусы трясущимися руками и стал смотреть на меня с нескрываемым ужасом.
Эх, какой это был минет! Это был король минетов, и если бы за искусство орального секса давали международные премии, я получила бы как минимум гран-при! Я стащила с шеи свой шелковый шарфик, завязала глаза перепуганному до потери сопротивления чухонцу и принялась за дело! Вся моя репутация была поставлена на кон, а я могла бы пережить любое фиаско в жизни, кроме сексуального! Я старалась, как Павка Корчагин на строительстве узкоколейки! Сначала я взяла в руку кусочек льда и зажала его в кулаке. Ледяные капли стекали с ладони и падали на горячее тело распростертого передо мной мужчины. Вначале он нервно вздрагивал, а потом то ли смирился с неизбежным, то ли это был очень смелый финн, достойный правнук «кукушки-лесного снайпера», а только он расслабился и больше мне не мешал. А я играла симфонию джаза на его усталых чреслах. Сначала я положила в рот льдинку и нежно прошлась языком по его телу, начиная от сосков и заканчивая мошонкой, потом лизнула головку, которая слегка шевельнулась и замерла в тревожном ожидании. Тогда я медленно взяла его член в свой холодный рот и выполнила пару быстрых сосательных движений. После чего выплюнула лед, сделала большой глоток обжигающего чая и взяла его член горячим ртом до самого основания. У финика вырвался протяжный стон и его «офицер» принял боевую готовность номер раз.
Так я устраивала ему нежную пытку, облизывая яйца, чередуя горячее и холодное, заглатывая член до основания и вынимая его изо рта, как только он подходил к сладостному финалу. Минут через пятнадцать мой клиент не выдержал и окропил кровать фонтаном горячей спермы. После чего обмяк и лежал, молча смотря в потолок бессмысленным взглядом.
– Еще? – вежливо спросила я, прерывая мертвую тишину.
– Нееет! – выдохнул он, все так же созерцая потолок.
– Так я это… Того… Пойду? – уточнила я.
– Тааа, – чуть слышно выдохнул чухонец.
Я накинула шарфик на шею, собрала свои «девайсы» и направилась к выходу.
– Паташти! – окликнул меня финик слабым голосом. – Вот, фазьми, – он протянул мне тысячную купюру. – Как это у фас говорят? «На чай»! – И нежно посмотрел на кружку в моей руке.
Домой я шла пешком, гордо неся свой новый статус и нежно поглаживая купюры в кармане. «Ну, ты, Пална!.. Ну, ты даешь!» – восхищенно разводил пухлыми ручками Вредитель и впервые смотрел на меня с уважением.
«Ёбтиш! – гордо покачала я всеми подбородками. – Учись, служивый! Никогда не знаешь, какие таланты пригодятся на свете, на этом или на том!»
Глава 12
Весна и прочие неприятности
Письмо:
Серега, 28
Чего вам хочется весной?
Пышка
Букет тюльпанов!
Серега, 28
Может, лучше пыпыски друг другу потюльпаним?!
За всеми этими событиями незаметно пролетела зима и наступил март. Впрочем, глобальное потепление климата сделало этот переход столь незаметным, что о наступлении весны я узнала, лишь получив очередное письмо со спамом: «Поздравляем Вас с первым весенним днем! Порадуйте себя – купите у нас бикини крупнейших мировых брендов по цене Черкизона! Специальное предложение для толстушек: у нас есть даже самые большие размеры, включая пятьдесят второй!» Ну что ж, предложение было более чем заманчивым, учитывая мой пятьдесят восьмой!
Я представила себе кошмарный сон метросексуала: я, одетая в крошечное бикини, намываю горбатый «Запорожец», прижимаясь к лобовому стеклу грудями, выпирающими из лифчика, словно сдобное тесто из кастрюли. В «запоре» сидит Андрей Малахов, с ужасом смотрит на меня и пишет дрожащей рукой в мятой тетрадке: «Не все блондинки одинаково полезны». Под моим напором машина начинает со скрежетом прижиматься к стене и складываться гармошкой, я с улыбкой вампира плотоядно смотрю на Малахова, подмигиваю и сексуально вращаю высунутым язычком, отчего он седеет на глазах, роняет из рук тетрадь и кричит, нервно поджав колени к подбородку: «Мамаааа! Помогите!» Мне стало жалко гламурного ведущего, и я затрясла головой, отгоняя наваждение.
Впрочем, никакими комплексами я давно не мучилась, события последних лет примирили меня с моей внешностью, и я четко поняла: ни один человек не может нравиться абсолютно всем, и наличие длинных стройных ног не является гарантией счастливой семейной жизни и востребованности у противоположного пола. После моего удачного дебюта в качестве ночной феи я изменила свою тактику общения с мужчинами: теперь, получив письмо с предложением встретиться для секса, я намекала мужчине на возможность накинуть девушке на чулочки, и если мужчина возмущался или не понимал моих намеков, безжалостно отправляла его в «удаленные». Если же корреспондент воспринимал мой меркантилизм спокойно и естественно, я соглашалась на встречу. И тут стали происходить удивительные для меня вещи: встречи с мамбо-мужчинами наконец-то стали доставлять мне удовольствие!
Это был один из самых больших парадоксов, но всего, чего я пыталась добиться от мужчин с помощью бескорыстной любви, я добилась, выставив ценник! Теперь мужчины не скупились на хорошие мотели, дорогие рестораны и букеты цветов! Конечно, я не вышла на панель с почасовым ценником, а лишь сразу писала мужчине, намекающему на секс, что с удовольствием проведу с ним время взамен на небольшую материальную поддержку одинокой женщине. Умные понимали намеки и становились моими лучшими любовниками за последние несколько лет! Наконец-то и секс был на высоте, и общение весьма приятным, и сто долларов на тумбочке лишали меня ощущения использованности и обманутых надежд. Все по-честному: ты не обещаешь мне долгую и счастливую совместную жизнь, а я не мучаюсь вопросом: «Почему ты не перезвонил?» Но – что стало еще большей неожиданностью – мне действительно начали перезванивать! Мужчины писали мне милые эсэмэски, интересуясь, как я поживаю, рассказывали о своих делах, наперебой предлагали постоянные сексуальные отношения с ежемесячной оплатой. Уже через пару месяцев я имела четыре-пять постоянных любовников, которые одаривали меня чудесным сексом, а уходя, оставляли на тумбочке неплохую прибавку к жалованью!
