Андрей сказал, что дела сейчас идут не очень, потому что он наплодил сотрудников, они проедают деньги и ничего не делают. Отчим, которого еще в первые месяцы фирмы Андрей взял на работу, давно советовал сократить штат, но Андрей не слушался. И вот, теперь приходится резать по живому. «Вообще, я не знаю, что бы делал без отчима, он много тонкостей знает, опыт все-таки… Так что, видишь, Серега, как все в жизни бывает!..»
Закончив историю на этом глубокомысленном замечании, Андрей поспрашивал, как дела у самого Сергея, не нужно ли ему чего-нибудь, «а то смотри, только скажи, проблемки твои порешаем, влёт». Приняв ответ Сергея, что «все нормально», Андрей сказал: «Но если что — обращайся, а сейчас пойдем, я тебя с классной девчонкой познакомлю. У тебя-то самого есть жена, изменяешь ей?»
Девушка оказалась грудастая, стильная и чрезмерно общительная. Она была порядочно пьяна и бросилась обниматься с обоими, шепча, как она рада их видеть, «это ужас, вы не представляете!» Она довольно быстро утащила Сергея в комнату наверху, приподняла аккуратно застеленное одеяло, показала ему мокрые пятна на простыне и скорчилась: «Фу, какая мерзость, правда?!». Положив одеяло, она уселась на кровать и сразу заявила, что ищет настоящего мужчину. А настоящий мужчина, в ее понимании, полюбит ее саму по себе и будет готов терпеть три месяца без секса, так что она привела сюда Сергея, чтобы проверить его, и хочет просто поговорить с ним о разных вещах в спокойной обстановке, без шума. Сергей был истощен беседой с Андреем, и его мутило от коньяка и пачки выкуренных за три часа сигарет. Услышав, что секса не планируется, он впал в апатию, сказал: «Хорошо, давай поговорим», сел на пол в углу и закрыл голову руками. «Ну, — нетерпеливо сказала она через минуту. — Что сидишь?» — «Ты хотела о чем-то поговорить? Я слушаю», — выдавил Сергей. «Ни о чем я не хотела поговорить, придурок. Это я так мужиков проверяю. Если мужик нормальный, он бесится и берет меня силой», — и она ушла. Ближе к утру, когда все уснули, Сергей нашел ее, одиноко спящую под пледом и горой пуховиков на холодной веранде, и воспользовался ее пьяной беспомощностью. Он уже имел опыт с мертвецки пьяными женщинами и потому держал при себе не только презервативы, но и тюбик смазки. Он лег с ней, закрылся с головой пуховиками, перевернул ее на живот, стянул с нее и с себя джинсы по ляжки и взялся за дело. Проникнув внутрь, он запустил руки под ее кофту, чтобы насладиться огромной грудью. Она наполовину очнулась ото сна, постонала слегка и даже промычала раза два «еще». Кончив, он продолжал сжимать грудь и лежал в ожидании, что «подкатит еще».
Она, благополучно заснула, а к нему так и не подкатило. Он аккуратно вернул все, как было, даже вытер ее промежность платком, чтобы не оставлять следов смазки. Закончив, он тихонько выбрался и ушел спать в гостиную. Проступок не раскрылся, его жертва решила, что ей приснился эротический сон, чем и поделилась со всеми за завтраком, хлебая какао из полулитровой кружки.
Андрей Нахлыстов, как оказалось, идеально подходил для целей Сергея. Он вел активнейшую социальную жизнь, попойки у него на даче проходили чуть ли не каждую неделю, и оставаться в числе постоянных посетителей не составляло труда. Нужно было только приносить выпивку и закуску, о чем Андрей предупреждал каждый раз, обзванивая всех в четверг вечером.
Все стало налаживаться. Почти каждую неделю у Сергея случался секс. Спустя два месяца Андрея Нахлыстова — и еще троих случайных горожан — сбила насмерть маршрутка. Все случилось, когда он выбежал из машины у автобусной остановки, чтобы купить сигарет. Всего парой секунд больше или меньше, и с ним бы ничего не случилось.
Сергей не очень горевал о его смерти. Он заблаговременно обзавелся телефонами многих его знакомых, так что стал названивать им в поисках тусовок. Однажды его спросили, недобро: «А что сам-то не устроишь, тусовщик?» Он ответил: «Я живу с мамой, мне негде, но я ведь не с пустыми руками приду. Я выпивки подтащу». С тех пор он обещал выпивку с первых же слов разговора, и это действовало.
За счет тусовок, происходящих раз в неделю, Сергей протянул почти два года.
Поначалу, где-то через раз, удавалось получить секс, и тогда он старался запастись впрок, не слезая с девушки даже после двух оргазмов, когда очередная эрекция становилась уже вялой и бесполезной. Если ему позволяли, он корячился еще долго. Если же его начинали сгонять, он покорно слезал. Вообще, он чувствовал себя гнусным малолетним воришкой на базаре, которому иногда позволяют слямзить подгнивший помидор, а иногда прогоняют палками. И когда его прогоняют палками, они в своем праве, потому что он заведомо виноват.
Случилось несколько раз, девушки приходили ночевать к нему после знакомства на тусовке. Спустя пару ночей, впрочем, охладевали. Он никогда не спрашивал причин.
Вообще, чем дальше, тем ему сложнее было обсуждать с людьми реальные ситуации.
Сергей думал, что его бросают из-за мамы, и стал просить ее прятаться в своей комнате и не выдавать присутствия, когда он приводит девушек. Мама безропотно соглашалась, потому что сердечно сопереживала любовным неудачам сына и все ждала, когда же станет свекровью. Пряталась она умело, но случилась пара недоразумений вначале, связанных с выходами в туалет. Тогда Сергей купил матери ночной горшок, и трюк стал удаваться идеально. Однако девушки продолжали бросать его после пары ночей.
Около половины зарплаты он тратил на закупку ящиков с пивом для тусовок.
Сначала это был один ящик; постепенно, его стали пускать на тусовки не так часто и не так охотно, и он повысил тариф до двух ящиков. К тому времени он уже порядочно откочевал от первоначального круга знакомых Андрея, которые закрылись от него довольно быстро. Теперь его участью были знакомые и знакомые знакомых, младше его года на три, часто еще студенты. Эстафетная палочка переходила ко все новым желающим получить к столу два ящика пива. За глаза его называли «два ящичка» и приглашали только в случае крайней нужды. Чем дальше, тем реже ему удавалось переспать хоть с кем-нибудь. Последние полгода он растрачивал пиво вообще зазря, да и попасть за это время удалось всего на восемь тусовок.
Наконец, все прекратилось само собой. Он толком не задавался вопросом, почему нигде не приживается. Для него стало имплицитной истиной, что люди общаются с ним только за взятки разного рода. Когда ему давали понять, что не хотят его видеть, единственным его соображением было то, что пора искать новые источники секса.
Тем временем, работать ему становилось все тяжелее, потому что другие продавцы с ним зачастую даже не здоровались и, уж тем более, не водили с собой на задний двор курить травку (чем сопровождалось начало почти каждого рабочего дня). Изощренная покупка секса закончилась, нормальной одежды у Сергея было с запасом (он очень аккуратно обращался с одеждой, и она сохранялась долго), а тратить деньги на приличную еду для себя он не привык.
Он начал копить, толком не зная на что, возможно на машину, поскольку временами ему начинало казаться, что машина решит все его проблемы. Но копить ему не дали, потому что мама наконец собралась с духом и стала выбивать из него деньги на ремонт квартиры, угрожая выгнать. Он подумал, что ремонт действительно не помешает.
В конце концов, ему еще здесь жить, когда мать умрет. Мать договорилась с рабочими на то время, когда Сергей на работе, и хранила стройматериалы у себя в комнате, так что «Сережу ничего не беспокоило». К тратам на ремонт добавились вскоре траты на дорогие лекарства для мамы, так что о накоплении пришлось полностью забыть.
Он стал искать работу получше и нашел должность менеджера по складу. Он должен был пересчитывать количество пришедших коробок, взрезать их, проверять содержимое и расписывать в бумагах. Зарплата там была на сто долларов больше, потому что рабочий день длился дольше на два часа. Впрочем, на новой работе хотя бы не нужно было проводить день стоя и отвечать на глупые вопросы назойливых покупателей.
Жизнь пожалела Сергея. Мать умерла довольно быстро, и он остался один в обновленной (кроме его комнаты) квартире. Он испытал облегчение и радость, когда пришел после работы и обнаружил на полу прихожей ее труп с выпученными глазами.
Теперь можно было приводить к себе кого угодно в любое время. Кремировав мать по самому дешевому варианту и не устроив поминок, он в ближайшие выходные обзвонил всех, кого мог, и пригласил к себе с ночевкой в следующую субботу. Из согласившихся прийти, объявилось меньше половины. Пришли три студенческие парочки и не привели ни одной свободной девушки. Они охотно пили и ели купленное Сергеем на последние до конца месяца деньги. Сергей все ждал новых гостей и обещал «сейчас еще подтянутся».
Наевшись, напившись и накурившись, они спросили, можно ли завернуть что-нибудь с собой. Он возмутился, но не смог ответить «нет» и дал им полиэтиленовые пакеты. Они ушли от него в десять вечера, не просидев четырех часов. Один из них задержался, грубо обнял Сергея за шею и прокричал на ухо: «Ну ты даешь! Мать схоронил, и сразу тусу устраивать. Жжешь!.. Дай сигаретку, если не жалко». Сергей открыл перед ним пачку сигарет, и парень выгреб оттуда половину, на прощание махнул рукой и побежал по лестнице догонять товарищей.
