Что ни говори, а это диковинное повеление богов про кольца и последний шанс... Мужчина вскинул голову. Кольцо. Он не видел его у Грехобора. Не проверил, даже не вспомнил, отвлекшись на вздорную стряпуху! Он, воин богов, просто забыл про это! Обведя взглядом трапезную и увидев мага, одиноко сидящего в углу, дэйн направился к нему. О, как он надеялся, что Грехобор не брал венчальное украшение!
- Кольцо, - он, не здороваясь, сел на скамью напротив того, кто когда-то, очень давно, был его братом.
Василиса и дары судьбы
Ее рок - постоянно ошибаться в людях! Да что ж за несправедливость такая! Только понравится человек, только проникнешься к нему симпатией и - на тебе - у него уже приготовлена для тебя омерзительная гадость самого противного свойства!
Вчерашняя выходка Дэйна в очередной раз доказала, что Васька совершенно не разбирается в окружающих. Вот ни капельки. Эдак окажется, что жрец, с которым иногда говорит дэйн, и который так ее раздражает, на деле - добрейшей души человек, подбирает бездомных котят и выращивает орхидеи!
Р-р-р! Вчера она вернулась на кухню, кипя, словно скороварка. Очень хотелось найти у себя такую же форсунку для сброса пара и нажать на нее, оглашая округу яростным шипеньем и чувствуя, как давление ярости в мозгу стремительно спадает.
Но волшебной форсунки у Васьки не было, поэтому она кипела и, чтобы хоть как-то выплеснуть злость, взялась наводить порядок. Свирепо гремела горшками и сковородками, шлепала мокрой тряпкой по всем поверхностям, драила пол с таким остервенением, словно хотела соскоблить верхний слой дерева с половиц. Ну и, конечно, за всем этим бурным припадком трудового энтузиазма, забыла про тушащийся на плите кэлахай и спалила его так, что одна сторона обуглилась до черноты. Твою ж мать! Ну как так можно?
А все потому, что дэйн ей нравился, более того... о-о-очень нравился. Он был такой мрачный, такой немногословный, такой загадочный, но при этом совершенно по-детски любил сладкое. Казался душкой... а оказался с душком.
- Тьфу. Мужики. Одна морока от вас, - бурчала Васька, выскабливая в ведро сгоревший кэлахай.
И тут дернули нечистыя заглянуть на кухню Багоя... Мало того заглянуть, так еще и недовольно проворчать что-то о том, что они тут готовят для людей, а не для помойки.
Зря он это. Потому что следом за кэлахаем в мусор полетела сковорода, а Василиса, вооруженная грязной деревянной лопаткой прыгнула к корчмарю и зашипела, помахивая в такт словам своим, несомненно, грозным оружием:
- Вот скажи мне, Багой. Тебе заняться нечем? У тебя дел нет? Ты мне месяц обещаешь печь на улице поставить! Я у тебя две седмицы не могу пряностей допроситься! А где новые сковородки? Дымоход когда отремонтирован будет? Я когда готовлю, так либо дверь нараспашку открываю, либо окна! Я тут стряпать нанималась, а не угореть! А ступеньки в погреб, все прогнившие, ты чинить собираешься, или ждешь, пока я шею сломаю? А...
- Все, все, все... Я понял! - с этими словами харчевник испарился с кухни и даже дверь захлопнул.
Уф... Ну и девка. Прям ведьма какая-то.
И ведь шел по делу! Ведь по делу шел! Взгреть ее хотел за то, что пускает в корчму всех кого ни поподя, да еще устраивает на постой. Бесплатно! В его комнатах! Сдурела она что ль?
Но после выступления стряпухи, корчмарь решил - ну его к лешему, пусть живет. Вроде постоялец не хлопотный. Да и не наест много. Эх. По миру пойдешь с этой дурковатой... Но как готовит! Готовит-то как!
Васька же, выплеснув гнев на несчастного работодателя, подобрела. Ладно, чего уж там. Мужики. Что с них взять, кроме анализов? Хуже детей, ей-богу...
Вечером девушка заглянула к Зарии. Багой определил ту в первую комнату справа, рядом с комнатой Васьки, которую от щедрот своих (и с целью банально подлизаться) выдал стряпухе взамен убогой коморки под лестницей.
Чернушка сидела на краешке кровати и с удивлением рассматривала свои руки. Длинная челка, как обычно, занавешивала глаза.
- Не знаю, что теперь делать, - глухо сказала девушка, когда Василиса плюхнулась рядом с ней.
- Ну... сперва одеться по-людски. Отъесться. А там посмотрим, - стряпуха, не церемонясь, скинула лыковые башмаки и забралась на постель с ногами.
- Он же муж... - робко напомнила Зария, все еще оглядывая свои ладони.
- Вернуть его тебе, что ли?
Несчастная разведенка застыла, а потом испуганно замотала головой.
- Ну, так чего тогда? - Лиска вытянулась поверх одеяла, давая отдых уставшей за день спине, и зевнула.
- Я... просто... - ее собеседница не могла объяснить.
Да и как объяснишь этой странной, беспечной и сильной девушке, которая привыкла сама за себя отвечать, что ей - Зари - приказывали всю ее сознательную жизнь? Помыкали с рождения. А теперь, вдруг... делать это стало некому. И как ей жить? Она не умеет быть свободной! Не умеет принимать решения, настаивать, спорить... Она просто не сможет жить среди обычных людей. Ей этого не дано.
Каким-то непостижимым образом Василиса все поняла. Все ее сомнения, все терзания и опасения. Просто она слишком хорошо помнила, как растерялась ее мамть после того, как от них ушел отец. Она зависела от него, и когда он исчез, оставив после себя лишь пустой шкаф, и эту пресловутую зависимость, начала пить. Он не был таким уж хорошим мужем или отцом, от его ухода мир не перевернулся, а вот, поди ж ты...
- Научишься, - отрезала Васька, закрывая глаза. Помолчала. И добавила: - А я с дэйном поругалась. Теперь ты его обслуживаешь. Уж извини. Но морду эту видеть больше не хочу.
Зария бросила на собеседницу быстрый пронзительный взгляд и вздохнула.
* * *
Нечаянный постоялец "Кабаньего Пятака" проспал весь день и всю ночь. По чести сказать, стряпуха вообще забыла про него, и поэтому даже споткнулась, когда увидела мужчину, спускающегося с лестницы.
Он был похож и в тоже время не похож на Дэйна. Девушка застыла, пытаясь понять разницу. Что же не так? Чем они отличаются? Нет, дело не в чертах лица, которые у одного были мягче, чем у другого, не в седине... Так в чем же? Грехобор посмотрел на нее, поднял руки перед собой, и девушка впервые заметила, что на его ладонях отсутствуют мизинцы. Судя по всему, пальцы просто... отрубили.
Неужто это и была та самая кара Богов, про которую говорил Дэйн? Васька в богов не верила. Чего толку возносить мольбы кому-то невидимому с просьбой помочь тебе решить проблемы? Надо - сама решай. Но здесь все иначе.
Василиса подошла к мужчине. Ох, красив! И грудь широкая, и ноги... ох, какие шикарные ноги. Тьфу! Глаза. Надо смотреть в глаза. И вот, глядя на страшного и ужасного, по словам дэйна, мага, Васька вдруг поняла, что у нее возникла проблема. Потому что впервые в жизни лицо мужчины нравилось девушке больше, чем его ноги. И почему ей показалось, что они с дэйном похожи? Да и вообще, как она его раньше-то не разглядела? Тьфу, оказия. Мысленно дав себе пощечину и пинок под мягкое место, Василиса приветливо улыбнулась:
- Проснулся? Позавтракаешь?
А про себя думала - надо же, как меняют человека еда и отдых... Вчера ведь вообще ей не глянулся, за исключением ног. Да и казался старик-стариком... И, вон, как все оказалось. Что ж, может и Зарию удастся до ума довести.
Мужчина тем временем кивнул, медленно опуская руки. На его лице царило выражение покоя и какая-то... обреченность? Васька не поняла. Мужчина-загадка...
Она проводила его на то же место, что он выбрал вчера, смахнула со стола крошки, оставленные предыдущим посетителем, и направилась за завтраком, не уточняя даже, чего именно ему бы хотелось. Видно было - съест все...
Неся поднос с тарелками, кухарка замедлила шаг, обнаружив, что рядом с Грехобором сидит... дэйн. Вот ведь, кому не пропасть. Притащился, окаянный! Ну и пусть сидит. Здороваться еще с ним.
Мужчины негромко разговаривали, и девушка вздохнула. Может, помирятся? Сама-то она с дэйном дружбу водить не собиралась. Пока. Ну не любила, когда ей приказывали, да еще в таком тоне, да еще малознакомые люди.
- И сколько осталось? - дэйн словно не заметил ее появления, буравя взглядом Грехобора.
- До полудня, - спокойно ответил тот.
- Ты даже не попытаешь счастья?
- Нет.
Дэйн прищурился, и со сталью в голосе сказал:
- А я думаю, следует.
- Перестань, - сказал Грехобор, и Василису поразило то, сколько усталости и тоски было в этих словах. - Остался час.
- Я сказал - следует, - темные глаза собеседника прищурились. - Очень хочу это увидеть.
- Нет.
- Да, маг. Потому что это мой приказ.
Не помирились. Василиса видела, как в глазах Грехобора вспыхнул гнев. Он пытался его подавить, но не справлялся. Ладони сжались в кулаки. В отличие от него, дэйн сидел спокойный, безмятежно скрестив руки на груди. Он наслаждался!
- Приказ... Ты настолько сильно, хочешь это увидеть, что не в состоянии потерпеть?
- Да, - последовал спокойный ответ.
