– А если я не смогу компенсировать возникшую разницу? Ну, например, не хватит средств.
– Передашь мне одну из доставшихся тебе компаний, и тогда получится, что уже я должен буду компенсировать тебе разницу.
– А если я не захочу отдавать тебе деньги или компанию?
– Захочешь! – жестко произнес Бородин. Достал все бумаги из папки, разложил их перед Пастуховым. – Подписывай!
Пастухов был очень азартным игроком, частенько мог передернуть карты, смухлевать, но он однозначно понимал, что на свете существуют соперники, с которыми нарушать правила игры себе дороже. Именно таким соперником и был Бородин, а по правилам требовалось подписать разложенные перед Пастуховым бумаги. Отказ означал начало боевых действий, расклад которых на сегодняшний день был явно не в пользу Пастухова. На кон были поставлены значительно большие средства, чем обсуждаемая сегодня компания, сосредоточенные в других фирмах корпорации, и ими рисковать не хотелось.
Пастухов взял со стола первую попавшуюся ручку – серебряный «Монблан» – и быстро подписал документы.
Я последний день работал в компании. Попрощался со всеми сотрудниками. Даже выпил по рюмочке коньяка с некоторыми из них. Решил зайти в приемную к Валентину, сказать «пока» Кате, а может быть, и самому олигарху. Дверь в фойе была открыта, в приемной что-то двигали, переставляли. Я заглянул внутрь и увидел, как рабочий откручивал от двери табличку «Пастухов Валентин Александрович». Надо же, похоже, не я один покидаю компанию. Что бы это значило?
– Катя, а зачем снимают вывеску?
– Затем, – грубо ответила Катя, не глядя на меня, – что Валентин Александрович уходит из компании.
Произнеся последние слова, девушка подняла красные глаза, и я увидел в них слезы. Наверное, она еще не успела получить от олигарха квартиру и очень переживала по этому поводу, а может быть, она его действительно любила и не представляла свою жизнь без того, чтобы видеть Пастухова каждый день.
– Вы, я полагаю, уходите вместе с ним? – зачем-то спросил я.
– Пока не знаю. Надеюсь, Валентин Александрович мне что-нибудь предложит!
– А что, еще не предложил?
– Пока нет!
– Ну, значит, и не предложит! – решил я до конца развенчать в глазах Екатерины мифический образ Пастухова. – До свидания, если что, то звоните, может быть, что-нибудь для вас придумаю.
Конечно, ничего придумывать я не собирался, да и эта девушка мне была абсолютно безразлична. Хотя бы за то, как холодно и враждебно она обращалась с моей любимой Евгенией. В кабинете уже все было сложено в коробку, которая с некоторых пор стала моим обязательным производственным атрибутом. В течение последних нескольких месяцев я уже в третий раз переезжал с места на место. Надеюсь, сейчас – последний раз.
В моем офисе царила совсем другая атмосфера. Не было напыщенности и напряженности, столь присущей крупным компаниям. Хотя для объективности следует отметить, что не было и той роскоши, которая царит в приемных и кабинетах воротил крупного бизнеса. Но, может быть, ничего этого и не нужно. Ведь для сотрудников любой компании, будь то большая или маленькая, очень важна атмосфера, в которой живет фирма.
Взаимоуважение – вот та ось, вокруг которой должна вертеться любая планета, на которой существует человеческая жизнь, вне зависимости от ее размеров. И именно взаимоуважения нет ни в одной олигархической структуре, потому что там все должны уважать одного – великого и всесильного, а вот он считает своей обязанностью платить высокие зарплаты, устраивать корпоративные вечеринки со звездами, которых можно потрогать руками, обучать и поучать, но не уважать, поскольку у сильных мира бизнеса уважение может возникать только к тем, кто их сильней, да и то, если такие найдутся.
– Вячеслав Семенович, а где лучше подготовить кабинет для Евгении? – прервала мои философские размышления Лариса.
– Ты лучше, чем я, сегодня ориентируешься в расположении сотрудников. Какие у тебя возникают идеи на этот счет?
– Собственно, возможностей не так и много. Она ведь, если я вас правильно поняла, будет у нас возглавлять финансовую службу?
Я одобрительно кивнул и подумал, что по своим возможностям Евгения фактически будет руководить нашей совместной компанией, а за мной останется формирование технической политики и стратегии развития. Рассказывать все это Ларисе я не стал, она сама вскоре увидит и наверняка сработается с Женей.
– Тогда давайте для кабинета Евгении переоборудуем переговорную комнату правления, – продолжила Лариса. – Она достаточно просторная, и я смогу одновременно принимать информацию для вас и для Евгении.
Черт возьми, такой жертвы от своей помощницы я не ожидал. Мало того что она предлагала перестроить святая святых – переговорную комнату, расположенную рядом с моим кабинетом и которой пользовался только я, принимая гостей.
Много раз мои заместители покушались на это помещение, простаивавшее в мое отсутствие в офисе. И каждый раз Лариса говорила, что эта комната нужна для работы лично Вячеславу Семеновичу. Точно так же, как и любой руководитель нашей компании, пытавшийся попросить Ларису поработать его помощницей, на следующий день имел на своем столе три резюме на помощников с намеком – «Берите их!». А тут, на тебе – такое удивительное решение. Наверное, Женя пришлась Ларисе по вкусу за те несколько встреч, которые они провели в офисе. По-другому и быть не могло, я тоже был восхищен Евгенией, с каждым днем все отчетливее понимая, что не могу без нее находиться и одной минуты.
– Хорошо! – ответил я. – Мы вернемся из поездки через неделю. Надеюсь, к тому времени вы закончите.
– Конечно! Я сейчас позвоню Евгении и спрошу, в какой цвет покрасить стены. Желаю хорошего отдыха!
Вечером того же дня мы сидели в самолете компании «Ал-Италиа», который уносил нас в романтическое путешествие в Италию. За несколько секунд итальянский летчик оторвал лайнер от земли, и я вспомнил мою теорию о «наших» и «их» пилотах: «наши» долго отрываются от земли, а «их» делают это почти мгновенно – то ли мастерство школ, то ли класс лайнеров. Нет, наверное, скорость набора высоты связана с желанием быстрее или медленнее оказаться там, куда он доставлял пассажиров. Сегодня очень хотелось оказаться в Вечном городе уже через мгновение, и все вокруг это чувствовали! Всю дорогу мы пили шампанское и обсуждали, куда пойдем в Риме, а потом где будем проводить время во Флоренции и какие места посетим в Венеции. По плану, скрупулезно составленному Евгенией, получалось так, что по окончании поездки я смогу быть если не экспертом в области итальянского искусства, то уж гидом по музеям и достопримечательностям точно.
Когда мы пролетали над Альпами, под нами снежными вершинами показались самые высокие горы.
– Смотри, какая красота! – Евгения прильнула к иллюминатору.
– Да, величественная картина. Столько вершин, и, обрати внимание, все они покорены людьми. А мы так и остались для некоторых «непокоренными вершинами»!
– Нет, не существует непокоренных вершин, есть покорители, которым Всевышним не дано осуществить восхождение на пик. Ну не их это уровень, а они не понимают, стараются всячески. Ничего у них не получается и, главное, никогда не получится. – Произнеся эти слова, Евгения повернулась ко мне, подвинулась поближе, пристально посмотрела в глаза и поцеловала. – Я тебя люблю!
– И я тебя люблю! – ответил я и поцеловал Евгению.
